Игры судьбы

Сумасшествие.

  В этой комнате, которая стала моей тюрьмой я провела неполных пять дней. Пять дней полных переживаний и страха. За это время я точно поняла одно — Маша сумасшедшая, при чем в самом прямом из этих смыслов. Каждый наверное хоть раз слышал про такое явление, как раздвоение личности, так у Маши оно самое. И даже не раздвоение, а разтроение. В ней как-будто жили три человека, Маша с которой я познакомилась, добрая и приятная девушка, жуткая стерва, с которой я познакомилась начав странную «игру» с Колесовым, и настоящая шизофреничка. Если первые две стороны были мне знакомы, и большого страха не вызывали, то третья по-настоящему пугала.

Блондинка могла часами сидеть и вести безумные монологи, полные жестоких обещаний и откровенного бреда. Еще в таком состоянии она не брезговала физических пыток, если сначала были просто пощечены, то вчера она превзошла себя. Иголка под ногти, это действительно чертовски больно. Когда она с безумным взглядом взялась за экзекуцию, я не утерпела и заорала в голос. На мои вопли прибежал Паша, который и положил конец моим страданиям.

Вообще мне казалось, парень и сам начинает побаиваться свою подружку. Вчера, успокаивая ее, дабы увести от меня он был весьма бледен. А сегодня утром, я успела проснуться раньше, чем эта стерва в привычной манере разбудила меня стащив за волосы или ударив по лицу. Это дало мне возможность подслушать обрывок разговора этих двоих, из которого я поняла, парень требует прекращать все это. По его словам он не подписывался на убивать или увечить меня, а только запугать так, чтобы и пикнуть боялась. Чтобы собрав вещи бежала из Москвы без оглядки. А вот Маша похоже вошла во вкус, и ей совсем не хотелось прекращать мои муки.

И вот снова вечер и я сижу в ожидании очередной выходки этой ненормальной. Будучи пленницей, я стала боятся вечеров, ведь именно в это время суток Маша появляется для очередной порции своего безумия, направленного на разрушение меня.

Самое противное, что и сбежать возможности нет. На окнах решетки, дверь открыть не получается, и даже разбить стекло и позвать на помощь не вариант, дом находится в какой-то лесу, или что-то в этом духе. За все время я не видела в окно ни одной живой души, кроме этих двоих и их прислужников, коих я насчитала три человека.

Со слабым скрипом дверь отворилась и в помещение вошла блондинка с сияющими безумной ненавистью глазами.

— Мне надоело с тобой церемонится, пора переходить к более решительным мерам, — гаденько пропела она.

Что-то мне не нравится это. Что она задумала? Да какая к черту разница, хорошего для меня тут явно не предусмотрено.

Решив ничего не отвечать, я стала просто наблюдать. Отступив в сторону, она пропустила в комнату просто огроменного мужика. Это что-то новенькое. Зачем он здесь?

— Так, запомни, когда закончишь она должна быть жива, и даже здорова. Если после она откинется, ты пожалеешь, что на свет родился. Усек? — и опять сладкий как патока голос.

Бугай осклабившись кивнул:

— Понял.

Дверь закрылась, оставляя меня наедине с эти мужиком.

— Ты кто такой и что тебе нужно? — осторожно спросила я.

Он молчал и просто медленно двигался ко мне. В глазах мужика полыхала похоть, а мое сердце зашлось в бешеном ритме от страха. Думай, Вика, думай — уговаривала я себя. Надо его как-то отвлечь.

— Слушай, зачем оно тебе? — сказала я, стараясь сделать тон, как можно дружелюбнее, — Ты — красивый парень, я не нужна тебе. Если дело в деньгах, то я заплачу. Скажи только сколько.

Это блеф чистой воды, денег у меня нет, но мне нужно выиграть время. Глаза лихорадочно шарили по комнате в поисках чего-нибудь для самообороны, но мои тюремщики предусмотрели все, и тут не было ничего подходящего. Никаких тяжелых вещей или колюще-режущих предметов.

— Не заговаривай мне зубы, — рыкнул бугай, и с поразительной для такого шкафа скоростью рванул ко мне.

Я метнулась влево, пытаясь избежать тисков его огромных лап, но он оказался быстрее. Мерзкие, слюнывые губы впились в мой рот в попытке поцеловать. Содрогаясь от омерзения, я всеми силами старалась оттолкнуть мужчину, ну куда там, наши силы и приблизительно равны не были.

Поняв, что я не намерена отвечать на поцелуй, бугай швырнул меня на кровать словно куклу, а его лапы уже шарили по моему телу, задирая подол уродливого платья, в которое меня вынудили облачится мои тюремщики. Не помня себя от ужаса, я заорала что есть мочи и стала отбиваться с утроеной энергией.

— Нет! — завизжала я, когда разорванное платье полетело в сторону.

Вот только насильнику было совершенно все равно на мои брыкания и вопли, он был сильнее и не стеснялся этим пользоваться. Из глаз брызнули слезы. Нет, пожалуйста, только не это. Я просто не переживу такого! Что угодно, я готова стерпеть любую пытку, любую боль, но только не это. Отвращение и ужас первобытной волной захлестнули меня, подавляя разум, заставляя в слепую вырываться. Это агония жертвы, когда понимание бесполезности сопротивления есть, но тело все равно на уровне инстинктов делает все, лишь бы избежать насилия.

Не сразу я поняла, что огромная туша больше не прижимает мое тело к кровати. Как-будто со стороны я наблюдала развернувшееся действо: бугай полный бешенства наступает на неизвестно откуда взявшегося Колесова, тот ему что-то говорит, но мужика его слова не действуют, он продолжает наступать. В руке парня появляется пистолет и воздух разрывает грохот выстрела, мужчина падает замертво. В помещение вбегают еще какие-то люди, возникает жуткая суета.

На все это я смотрю с тупым безразличием. Такое ощущение, что все эмоции испарились. Меня даже не трогает, что на моих глазах убили человека. Просто полное отупение всей связующих с реальностью чувств.

— Эй, ты как? — изумрудные глаза Макса смотрят на меня с беспокойством.

Когда задают вопрос ведь полагается что-то ответить? Вроде да. Но я продолжаю тупо смотреть на парня. Покачав головой тот заворачивает меня в одеяло и выносит на руках из комнаты прочь. Разместив меня на заднем сидении черного внедорожника, Макс садится следом. Машина продолжает стоять, а вокруг по прежнему суетятся люди.

Вика, послушай... — начинает парень.

И тут наконец эмоциональное онемение ослабевает, и весь пережитый ужас вырывается наружу вместе со слезами.

— Тише, — шепчет Макс, — Успокойся. Все закончилось.

Как бы сильна не была моя ненависть к Колесову, сейчас он для меня тот, кто спас меня от худшего кошмара и я благодарна ему за это. Вцепившись в куртку парня я рыдаю в голос, и ощущаю легкие, успокаивающие поглаживания по голове. Продолжая шептать какие-то слова, он укачивает меня как ребенка, а я и не против сильнее кутаясь в одеяло и теснее прижимаясь к нему.

Тело по прежнему колотит от пережитого, а еще омерзение, на грани тошноты не дает мне покоя. Места куда прикасался этот урод горят адским пламенем и на меня находит чистой воды наваждение, не знаю как иначе объяснить свой поступок.

Пока ничего не подозревающий Макс меня успокаивает, я слегка отстраняюсь, пару секунд смотрю в глаза парня и целую его. Мой опят соблазнения парней весьма скуден, но я с завидным энтузиазмом трусь об его тело, окинув одеяло и стараясь стащить с остолбеневшего шатена куртку. Это безумие, и ни за что на свете я бы не сделала ничего подобного в другой ситуации, но сейчас мне это нужно. Нужно очистится от грязи, которая въелась под кожу.

— Что ты делаешь? — охрипшим голосом спрашивает парень, когда я чуть отстраняюсь.

— Мочли, — прошу я, и снова затягиваю его в поцелуй.

Он мне отвечает горячо и страстно, а его явное возбуждение упирается мне в бедро сквозь ткань джинсов.

— Нет, — усилием отстраняет он меня от себя, — Стоп. Ты не в себе. Остановись.

Колесов пересаживает меня со своих колен на сиденье и протягивает мне одеяло. Медленно, но верно до меня доходит что я выкинула. Стыд, ужасающий, жгучий стыд затапливает мое существо. Завернувшись в по самое некуда, я сижу красная до корней волос.

Как. Я. Могла.

Да еще и с кем? Я набросилась на своего врага и пыталась соблазнить его на секс! Шок от собственного поступка претупляет ужас случившийся немногим ранее, и я просто деревенею от непонимания творящегося со мной. Я спятила.

Наконец-то в машину садится еще один мужчина и мы трогаемся с места.

— Прости, — пискнула я.

— Не бери в голову, — отмахнулся шатен, — Всякое бывает. Но приятелю своему лучше не говори, он нервный типчик.

Приятелю? О ком он?

По правде говоря, я рада, что парень не стал меня отчитывать или что-то выяснять. Благодарна, что он не задает вопросов. Сейчас в его обществе, я чувствую себя как никогда не уютно. Стыд никуда не ушел, и продолжает жечь меня изнутри.

Не знаю сколько прошло времени, но я заметила как машина остановилась и выглянув в окно увидела знакомый подъезд. Макс привез меня домой. Дома ли Руслан? Искал ли он меня? Не о нем ли говорил Макс?

— Спасибо тебе, — тихо говорю я, — За все.

— Не за что, — улыбнулся парень.

Эта его улыбка меня поразила. Никогда еще я таких у него не видела. Искренняя и теплая. Теперь понятно почему девчонки сходят по нему с ума. Пара таких улыбок, несколько ласковых слов бархатным голосом, и они готовы на все.

Стряхнув наваждение, я улыбнулась в ответ и направилась в сторону подъезда. Сзади раздался рев машины, и он уехал. В голове крутились тысячи вопросов, но сейчас я не готова заниматься поисками истины. Потом. Все потом. А сейчас мне нужен душ и отдых. С такими вот мыслями, я вошла в квартиру.

— Вика! — раздался радостный голос Руслана, — Слава Богу, жива!

Парень стиснул меня в объятиях и крапко-накрепко прижал к себе, как-будто я была кем-то большим, нежели просто друг.

— Как ты? Где ты была? — сыпались из парня вопросы.

— Со мной все хорошо, — улыбнулась я Руслану, но мне кажется улыбка вышла довольно жалкой, — Мне срочно нужно в душ, и уж потом все расспросы.

Парень кивнул, я облегченно выдохнула. У меня есть немного времени привести мысли в порядок. Сам Руслан выглядел неважно: на лице многодневная, неухоженная щетина, под глазами темные круги. И вообще вид усталый и измученный. У него что-то случилось или он за меня так переживал? Не знаю. Сейчас душ, и пусть весь мир подождет.