и, в конце концов, я сделаю все это снова.
я думаю – ты мой лучший друг.
неужели вы не видите, что дети не, дети не в порядке?
— Если ты будешь вертеться, я нарисую тебе зеленые усы, — Фрэнк пригрозил Джерарду, который ерзал и отворачивался, капризничая, как маленький ребенок.
— Она жжется.
— Может, тебе конфетку дать? — Айеро съязвил, усаживая его на место и принимаясь снова промакивать ваткой ссадины на лице. Губа уже была залечена, и осталась только рассеченная бровь. — У вас есть пластыри?
— В аптечке, — Уэй, все еще надутый и злой на весь мир из-за щиплющих царапин, недовольно ответил, потирая бок. Фрэнку так и не удалось заставить его поднять кофты и показать ушибы на груди, но он был уверен, что досталось ему не слабо.
— Тут только разноцветные, — Фрэнк вернулся, держа в руках пачку пластырей, пестрящих яркими рисунками, какими заклеивают царапины только маленьким детям.
— Ты разве не знаешь, что от ярких все быстрее заживает? — Джерард удивленно спросил, будто Айеро был не в курсе очевидной вещи.
— Думаю, это правило распространяется только на двухлетних карапузов, — тот хихикнул, доставая один из коробки. — Тебе с динозавриками?
— Конечно, — Уэй ответил, сохраняя максимальную серьезность и сосредоточенность на лице, пока Фрэнк наклеивал ему голубой пластырь на лоб, закрывая обработанную ссадину. — Доктор, я буду жить?
— Думаю, все серьезней, чем кажется, — Айеро задумчиво нахмурил брови, изучая лицо Джерарда. — Если динозавры не справятся, придется звать на помощь Микки Мауса.
Джерард трагично вздохнул, прикрывая рот, и Фрэнк засмеялся в ту же секунду, пока второй подросток подхватывал. Они сидели на деревянных жестких стульях кухни, пока Айеро заканчивал краткий курс лечения своего пациента. Сидели и устало смеялись, изредка смотря друг на друга, пока у Фрэнка не зазвонил телефон. Мама попросила его прийти домой пораньше, и он сразу собрался, прихватывая рюкзак.
— Тебя проводить?
— Оу, — Айеро удивленно обернулся на совершенно непоколебимого Джерарда. — Ну, если хочешь.
— Там, кажется, собирается гроза, а я очень хочу под нее, — парень заверил, натягивая сверху растянутую вязаную кофту на пуговицах, половина из которых, как успел заметить Фрэнк, была просто-напросто оторвана.
Они вышли, оставляя пустующий дом стоять в одиночестве под вечереющим небом и сгущающимися тучами, и пошли по улице, каждый находясь в своих мыслях. Джерард опять что-то бурчал себе под нос, будто снова и снова повторял разученные наизусть слова, рассеянно смотря по сторонам, иногда долго и внимательно разглядывал профиль Фрэнка, видимо, не думая о том, замечает это парень или нет.
— Ты говорил, что сносишь голову тем, кто разглядывает тебя больше пяти секунд, — Айеро напомнил, со смехом наблюдая за вздрогнувшим Джерардом.
— У тебя нет таких полномочий, — он буркнул.
— Почему ты так часто говоришь с самим собой?
— Я учу тот поганый стих на завтра.
Джерард скривился, будто это сочетание слов в предложении было ему противно, пока Фрэнк вспоминал, что, в общем-то, тоже ничего не учил к завтрашнему уроку, но мысли его занимала куда более странная вещь:
— Я думал, ты любишь литературу, — Фрэнк удивленно посмотрел на него. — Ты всегда читаешь учебник на уроках.
— То, что мы проходим – полная чушь. Они заставляют нас изучать произведения каких-то мерзких авторов только потому, что они популярны. Думаю, пара подрисованных членов в учебнике украсит их портреты, — Джерард подмигнул и продолжил путь, пока Айеро еще более пораженно пялился на него. — Хочешь узнать, что такое литература? Читай то, о чем никто не говорит или говорят плохо. Либо ты поймешь, что все завидуют автору, либо сам убедишься, что работа – дерьмо.
— Тебе уже кто-нибудь говорил, что ты странный?
— Я слышу это так часто, будто это мое имя, — Уэй ухмыльнулся, шмыгая носом. — В этом, кстати, нет ничего плохого. Ты можешь, хм, надеть трусы на голову и бегать, крича что-то о правительстве, но никто тебе ничего не скажет, потому что ты "Странный".
— Ты часто это делаешь?
— На выходных мы всей семьей так зависаем в парке.
— Ладно, ты и правда странный. Но это весело.
— Наконец-то ты признал это, — Джерард заключил, обрадованный собственной победой, и убавил шаг, поднимая голову вверх.
Первые крупные капли начали расползаться темными кляксами на сером асфальте, ветки хлестались, подгоняемые усилившимся ветром. Все уже было готово к начинавшейся грозе, и только двое мальчишек, стоящих на дороге, не вписывались в план сегодняшней бури.
— До дома переть еще долго, — Фрэнк пожаловался, ускоряя шаг и натягивая толстовку на голову.
— Ну уж нет, — Джерард дернул его за рукав, останавливая на месте. — Мы здесь только для этого, — он раскрыл руки, подставляя лицо ледяным каплям.
— Осталось только заболеть для полного счастья, — Фрэнк хмыкнул, недовольно съеживаясь от холода. Ему не нравилась эта затея с самого начала, и он как будто чувствовал, что точно не придет домой в полном порядке. Или, по крайней мере, сухим.
— Ты снова старик.
— Стараюсь.
— Не глупи, — Уэй хихикнул. — Открой лицо, это правда здорово. Как будто ты под душем, но в одежде и с другом.
Фрэнк решил сделать вид, что его давно высохшие бабочки в животе совсем не оживились, расправив крылья, от этого "с другом", поэтому лишь поднял голову, делая глубокий вдох. Дождь уже шел в полную силу, и вода тут же начала струиться по лицу и шее, затем затекая под ворот одежды. Это было неприятно, но в то же время пробуждающе. Будто весь день парень находился в каком-то полусне, а теперь вдруг прозвенел будильник.
— Я не буду носить тебе одеяла и апельсины, если ты заболеешь, — Фрэнк пригрозил, пытаясь не высказать своего состояния. Уэй, как всегда, оказался прав.
— Правильно, к черту апельсины. Лимоны намного круче.
— Они кислые.
— Вы с ними просто братья-близнецы, — Джерард щелкнул Айеро по носу и на всякий случай отбежал подальше, поэтому так и не увидел испепеляющего его затылок взгляда.
— Давай спрячемся, — Фрэнк догнал его и указал под навес у ворот одного из домов, но но Уэй лишь отмахнулся, будто парень предлагал несусветную чушь.
— Дурацкое место.
— Пошли под дерево?
— И напишут у нас на надгробиях "Джерард и Фрэнк, придурки, которые встали под деревом в грозу", — в подтверждение его слов раздался небольшой раскат грома, и Фрэнк только обреченно вздохнул.
— Ты мог бы сейчас спокойно сидеть дома, а я бы дошел до своего...
— Ты когда-нибудь гулял в своей жизни под дождем?
— Я похож на человека, который делал это?
— Хм, — Уэй почесал подбородок, незаметно отплевываясь от капель, скатывающихся по лицу. — Знаешь, на первый взгляд ты кажешься не таким уж и скучным, потому что выглядишь необычно, — Айеро уже было поверил, что Джерард (в кои-то веки!) сделал ему комплимент, но тот еще не закончил. — Но как только ты каждый раз открываешь рот со своими оправданиями и отмазками от чего-то интересного, тебя хочется ударить по голове.
— Что я должен сделать, чтобы не быть скучным?
— Ты сделаешь все, что бы я сейчас ни сказал?
— Ну, — Фрэнк уже успел пожалеть, что спросил, но неподдельный интерес зажегся в нем еще хлипким, но нарастающим пламенем. — В рамках приличия.
— Я не знаю таких слов, — Джерард отмахнулся, задумчиво ковыряя носком мокрый асфальт. — Начнем с того, что нам следует освежиться.
С этими словами Уэй хитро улыбается, одновременно хватая за руку недоумевающего Фрэнка и что есть силы дергая его за собой, когда, оттолкнувшись от земли, с громким плеском приземляется в глубокую лужищу. Грязные брызги полетели во все стороны, пока Айеро лишь в шоке смотрел на собственные кеды, черные подошвы которых были полностью под поверхностью мутной холодной воды, затем на хихикающего Джерарда, топчащегося рядом в этой же луже.
— Ты весь мокрый, — он заулыбался еще радостнее.
— Думаешь, это смешно?
— Точно.
— А как тебе вот это? — и Фрэнк, до этого сохраняющий спокойствие, вдруг подпрыгнул еще раз, теперь окатывая с ног до головы удивленного Уэя. Тот несколько секунд стоял, смотря на собственную одежду, заляпанную кляксами грязи и стекающими каплями, затем вдруг рассмеялся еще больше, и Айеро мог поклясться, что никогда не видел человека, более счастливого от того, что кто-то в прямом смысле сел в лужу.
— Вот теперь ты на верном пути, — Джерард наконец вышел из этой лужи, больше похожей на огромное озеро (Фрэнк подумал, что, занырнув поглубже, там можно было бы найти Лохнесское чудовище), хлюпая кедами и снова подставляя лицо под ледяные капли.
— В моих кедах можно варить суп, — Айеро вздохнул, смотря на полу-отвалившийся мысок и вытекающую при каждом шаге воду.
— Надо было взять купальник.
— Боже, — парень закатил глаза. — Мы могли бы просто спрятаться под тем навесом...
— Читай по губам, Фрэнк, — Джерард указал на полоску рта, — не под-хо-дит.
— Я тебя убью когда-нибудь.
— Я заберу тебя с собой в могилу и буду греться, как о плюшевого мишку ночью, пока мое тело будут поедать червяки.
Этот парень был просто невыносимым. С его дурацкой привычкой рушить планы всех вокруг и полным отсутствием совести, а также расчесок дома. Его волосы, которые, казалось, скоро дорастут до плеч, вопреки всем законам физики торчали минимум в трех направлениях сразу. Запах кофе, который Уэй, похоже, часто пил перед школой, не выветривался ни под какими дождями и солнечным зноем, зато шлейфом следовал за ним, и Фрэнк уже буквально мог найти его обладателя по запаху.
Искать долго бы не пришлось – Джерард либо всегда сидел за партой, читая очередную книгу в наушниках, либо, когда в затылок что-то прилетало, или вокруг него снова образовывалась драма с ним самим в главной роли, парень просто уходил в один из пустых классов, что по всей школе было несколько. Ни для кого не было секретом, что средства, данные на их ремонт, были потрачены властным тренером Беннингтон на улучшение жизни ее командам по футболу и черлиденгу, вот только Уэю, как Фрэнк давно уже понял, было абсолютно плевать.
— Мне холодно, — Джерард нарушил ход мыслей Айеро, обхватывая себя руками и недовольно хмурясь.
— Ты сам просился под дождь!
— И что теперь? Я сегодня чуть не умер, вообще-то.
Айеро вздохнул, останавливаясь на месте и глядя на Джерарда. Одна или две рубашки, надетые на нем, вместе с кофтой промокли до нитки и висели теперь еще большим мешком. Фрэнк стянул с себя мокрую, но все еще теплую внутри толстовку и накинул на острые плечи Уэя, разворачиваясь и продолжая идти.
— Куда ты пошел? — Джерард догнал его, хватая за край тонкой футболки.
— Домой, — тот просто пожал плечами.
— А как же кофта?
— Ты замерз, иди в ней до дома.
Уэй скорчил недовольную мину, переминаясь с ноги на ногу.
— Ты слишком отвратительно-милый, знаешь?
— Неужели? — Фрэнк остановился, приподнимая брови. — Слушай, нам правда стоит пойти по домам, если не хотим улететь, как домик от урагана.
Джерард еще секунду потоптался на месте, теребя рукав толстовки, а затем пожал плечами, чуть наклонился и поцеловал Фрэнка в щеку, не задерживаясь на его коже почти ни секунды. Затем просто развернулся и пошел обратно по дождливой улице, как и всегда, не сказав ни слова. Даже и не подозревая, что какой-то там парень будет стоять под ливнем еще минут пять, смотря ему вслед.
я стану твоим, когда пойдет дождь, когда начнется ливень –
сохрани свою жажду.
неужели вы не видите, что дети не в порядке?
