Когда увядает ликорис

Глава 16: С ног на голову.

  Амон Котаро был опытным следователем с несгибаемым стержнем внутри. Несмотря на то, что сам он считал себя не таким уж и сильным, к своим годам он добился очень много, кропотливо и усердно набираясь опыта в боях и у наставников, сокрушая монстров без задней мысли, потому что это была его работа. Уничтожать чудовищ. До инцедента с Мадо, Амон довольно сухо относился к гулям. Он выслеживал их, загонял в ловушки (или загоняли его), а потом сражался. Редко, когда удавалось поймать этих тварей живыми. Они либо сбегали, либо погибали в сражении с охотниками. У Котаро не было этого дикого и сумасшедшего настроя, мужчина хладнокровно уничтожал опасность для человечества, вот и всё.
Ледянящая ненависть к гулям проснулась в нем после того, как стали погибать близкие ему люди. Тогда следователь стряхнул эту пелену, порой работая сверхурочно, не высыпаясь ночами, чтобы откопать хоть крупицу полезной информации, способной помочь в поимке очередного монстра. Однако все его непродолжительные контакты с гулями ограничивались лишь слежкой и итоговым сражением. Долгим или нет, неважно, финал был неизбежен. Попытка солгать, зажигающаяся ненависть в глазах, принимающая отвратительную черно-красную форму с паутиной прожилок, жадные оскалы, готовых разорвать тебе глотку, последних хрип и труп в луже крови, в обманчивой человеческой оболочке.
Это были гули которых он знал. С которыми боролся. Которых убивал.
Но, в один мрачный день, ему попался тот странный гуль. Канеки Кен.
Никого подобного на своей памяти Амон не встречал.
Он никогда не воображал себе, чем занимаются хищники вне схваток. В его представлении они жили лишь охотой и желанием сожрать побольше человеческого мяса. Ох, как он был ошарашен, когда это оказалось не так...
Едва мужчина преодолел то небольшое расстояние от места своего прибытия, до предполагаемого появления гуля, так сразу имел возможность застать уже знакомое ему кагуне в действии. Заметив, что парень не один, Амон хмуро сжал свой куинке: двое против одного — неравная схватка. Но... что ж, он готовился к бою. Затаившись между небольшим грузовиком и служебной машиной, следователь, следя за противником в зеркало на соседней, приготовился атаковать.
— ...придурка!!!
— Подожди, я...
— Ах, прости меня, я всего лишь лгал тебе, что я гуль! Подумаешь, ну с кем не бывает? Если вдруг тебя захотят убить, ты не переживай, я всегда приду на помощь!.. Нет-нет! Не бойся... у меня же всегда есть план! ДАВАЙ ПРОСТО СПРЫГНЕМ С ЭТОЙ ЧЕРТОВОЙ КРЫШИ!!!
— У-успокойся, Исами...
Став невольным слушателем этого странного диалога, Котаро недоверчиво пригляделся к парочке. Да, девчонка была ему знакома, та самая, что сбежала во время их последней стычки с Глазной Повязкой. Ишима проверил ее, девушка была просто человеком. И, судя по воплям в адрес темноволосого парня, о скрытом «сюрпризе» своего выбора она узнала недавно. Только... вот странно. Почему ее еще не сожрали? Амон пригляделся к отражению. Одноглазый гуль покорно снес все оскорбления в свой адрес, даже не пытаясь причинить вред девушке. Очень странно. Впрочем, не его дело...
Это был удобный момент. Гуль расслаблен, не ждет атаки. Самое время застрать их врасплох.
Но только Амон напряг ножные мышцы, как еще два голоса заставили его остаться на месте.
Следователь мысленно чертыхнулся. Схватка намечалась совсем не равной. Надо протянуть время, чтобы подмога успела прийти.
Оставшись пока на месте, мужчина настороженно следил за противниками, поневоле вслушиваясь в их диалог. И поражался всё больше.
Когда рыжеволосый парнишка врезал гулю, охотник непроизвольно дернулся на помощь, но уже понял, что смельчаку конец. Рванувшие к парню щупальца кагуне опережали его на добрые десять метров, но... снова что-то не так. Одноглазый гуль не дает сдачи, покорно дает себя схватить вновь и... обнять? Да что происходит вообще?! Что не так с этим монстром?!
Амон хмуро пытается понять, но ничего не выходит. Четверо ребят собираются бежать. Пора покинуть засаду и исполнить свой долг.
Следователь выходит из укрытия, держа на готове два оружия.
— Я думаю, не стоит торопиться. Вот мы и встретились, Глазная Повязка.
Все четверо обернулись, отступая. Глаза второй девушки с короткой стрижкой окрасились черным.
Два монстра и два человека. Плохой расклад. Очень плохой.
Охотник крепко сжал одной рукой пистолет, второй же сильнее обхватил куинке.
С другой стороны ему всего лишь нужно задержать их пока отряд не спустится вниз. Сейчас не хватало какой-нибудь банальной пафосной фразы из дешевого американского фильма про полицейских, но Амону было не до шуток...
Первым нарушил тяжелую тишину темноволосый гуль.
— Пожалуйста, не делайте глупостей, позвольте нам уйти, — вежливо попросил он. Однако в голосе чувствовался весь скептицизм своей просьбы.
Котаро чуть удивленно дернул бровью. Услышать вежливую просьбу от монстра которому он целится прямо в грудь — такого в своей карьере он еще не слышал.
— Нет, — совладав с собой, ответил инспектор, нарочито спокойно, и вдруг резко нажал на курок.
Алое кагуне среагировало быстрее, чем предполагал охотник. Два шупальца крест-накрест закрыли своего владельца, еще два сшибли с ног Исами и Хиде. Тоука, без лишней заминки, рванула на следователя, за ее спиной одиноким пламенем вспыхнуло крыло.
Канеки обернулся на друзей.
— Уходите, быстро!
Исами и Хидейоши переглянулись. Это был первый раз, когда кто-либо из них слышал как Кен повышает голос, приказывает. Без лишних вопросов, парень с девушкой, пригибаясь, и не оставляя времени на охи и ахи от ран, нырнули за близстояшую машину, тяжело привалившись к ней спинами.
— Офигеть, это круче чем в кино! — шепотом воскликнул рыжеволосый парень, осторожно выглядывая, чтобы увидеть схватку.
— Просто заткнись... — простонала Исами, прикрывая глаза. В отличии от Хиде, девушка сейчас как никогда остро желала оказаться дома. В одно место такое кино.
Тем временем между гулями и человеком шла борьба на смерть. Котаро умело оборонялся и временами атаковал подростков, Канеки только защищался, прикрывая Тоуку и стараясь не навредить следователю, Киришима же яростной бестией мелькала в бешеном танце со сверкающим куинке.
Мужчина ловко уклонился от кагуне Кена и замахнулся своим оружием, Тоука кубарем отлетела от мощной ударной волны, Канеки попытался соскользнуть следователю за спину, но тот быстро понял его действия и резко развернулся, вновь нанося удар.
— «Пшшш... Прием! Следователь Котаро, прием! Срочно покиньте площадку!» — услышал Амон приглушенный шелест рации из кармана, одновременно нанося рубящий замах гулю. Хладнокровный азарт битвы захватил его и приказ начальника отряда он понял не сразу. А как понял, похолодел, заметив красные точки прицелов винтовок по всей площадке перед небоскребом. Вместо того, чтобы уже спуститься вниз и скрутить монстров этот идиот решил открыть огонь с высоты! Чертов придурок, если даже он задержит этим гулей, то ненадолго, а от него только решето останется!
Прежде, чем мужчина успел хоть что-то сделать, ветер донес до ушей срывающийся с высотки крик: «ОГОНЬ!!!»
И град железного дождя взорвал асфальт вперемешку с водой.

Канеки сначала услышал свист пуль и только потом понял, что произошло. Побледнев, он сначала дернулся к Хиде и Исами, но поняв, что их жизни ничего не угрожает, молниеносно сбил с ног замеревшего следователя и вместе с Тоукой отшвырнул их за грузовую машину, защищаясь от смертельного дождя кагуне. Резкий запах бензина пробрал до тошноты, но потом Кен почувствовал дурманящий и ароматный вкус крови, во рту тут же скопилась слюна, а сознание испуганно подоравло юношу на месте, пытаясь лихорадочно увидеть кого ранило.
Тоука, шипя ругательства, прижалась к грязному колесу машины, тряся окровавленной рукой, однако, это был не ее запах, но тоже неуловимо знакомый...
Гуль перевел взгляд на того, с кем издревле шла борьба за место в пищевой цепи: охотник на гулей, тяжело дыша, лежал на спине, из его простреленного плеча, по плащу, медленно расцветало багровое пятно. Мужчина молча терпел боль, до побелевших костяшек вцепившись здоровой рукой в поврежденную. Он уже понял, что проиграл. Проиграл из-за глупого и необдуманного действия своих же коллег. Кто бы мог подумать...
Амон чувствовал на себе хищный взгляд монстров. На его лице не дрогнул и мускул. Даже если его начнут раздирать на части, он будет сопротивляться до последнего, не показав врагу ни боли, ни страха, ни своей сломленности до последнего вздоха, — это ниже его гордости.
Пока Канеки молча разглядывал охотника и думал, что им делать, Киришима беззвучно поднялась на ноги. Будь ее воля — она уже давно бы вырвала сердце тому, кто рушил их мирную жизнь, кто ломал с таким трудом построенную гулями иллюзию существования, но, кинув взгляд на темноволосого парня, лишь тихо фыркнула. Этот мягкосердечный кретин все равно заступится за человека, и, к сожалению, как это не было оскорбительно признавать, в плане морали и силы она была куда слабее зануды Кена.
— Мне плевать что ты с ним сделаешь, но он знает наши лица и многое другое. У тебя десять секунд, — сплюнула девушка и исчезла искать ребят.
Канеки растерянно приоткрыл рот, но Тоуки уже след простыл.
Амон Котаро молча и хмуро смотрел в сторону, ожидая.
Разумом Кен понимал, что охотника надо убить, но если б это было так просто для него...
Если оставить его здесь, то он передаст всю информацию о них и тогда спета их песенка: вся жизнь в бегах и прятках под масками. В том числе для Исами и Хиде. Он не может так рисковать. Это предательство. Но и поднять руку на раненного ему не позволит совесть: а что, если следователя не найдут? И он так и останется лежать тут, истекая кровью, пока мучительно не умрет сам или его не отыщут и не сожрут другие гули? От этой мысли почему-то стадо еще более страшно и мерзко.
Никто не хочет умирать.
Гуль шагнул к следователю.
Амон незаметно напрягся, готовый, хоть последний раз, но ударить в ответ.
— Эм... извините, господин следователь, вы можете идти?
Амон тупо уставился в разноцветные глаза гуля. Темноволосый парень, являющийся ночным кошмаром целого города абсолютно открыто и без злобы ждал его ответа. Кагуне медленно исчезали за его спиной. Гуль протягивал ему руку. Руку. Чтобы помочь подняться. Даже для матерого инспектора это был легкий шок.
О, нет! Это всего лишь уловка. Он на такое не поддастся.
— В плен живым не дамся, — оскалился Котаро.
— Что..? Н-нет! Я вовсе не это!.. — оскорбился обиженно парень.
— Эй, Канеки, если ты снова хочешь в гости к охотникам, мы сваливаем! — рыкнула Киришима, появляясь сбоку вместе с нервно оглядывающимися парнем и девушкой. Исами, увидев, что с Кеном все в порядке, облегченно прикрыла глаза. Когда Тоука показалась одна, ее не на шутку прошиб озноб. — Если мы не вернемся через час в «Антейк», будем искать себе убежище сами.
— Он едет с нами, — поднялся с ног Канеки.
Секундная пауза.
— ЧТО?! Ты в своем уме?! — ошарашенно воскликнула девушка. — Да он же!..
— Я знаю, но мы не можем просто бросить здесь раненного человека...
— Этот человек убивает таких, как мы, придурок!
Канеки молча посмотрел на Киришиму. Он знал это как никто другой и понимал злость девушки, но ничего не мог поделать. Совесть, чтоб ее...
Словно услышав его мысли Тоука тихо взвыла, запрокинув голову.
— Он прав, мы же не звери какие-то, — неожиданно заступился за друга Нагачика.
Официантка уже махнула рукой. И даже то, что Хиде обобщил этим «мы» не только их как друзей, но и как гулей и людей, ее уже не удивило. Против этих баранов она пас. Пусть делают, что хотят, шеф разберется.
Амон молча наблюдал эту сцену и думал, что у него горячка, как минимум.
— Так вы можете встать? — вновь обернулся Кен к мужчине. Тот нехотя кивнул. Медленно поднявшись с асфальта, часто моргая чтобы нападающая на глаза пелена от боли не отправила его в обморок. Если уж так получается, то он сделает вид, что добровольно сдался в плен: может, удастся выяснить куда больше, чем просто сдохнуть тут от потери крови, может, он даже сможет сбежать... перечить гулям сейчас он был не в состоянии — его просто вырубят и свяжут насильно, а сознание еще могло сослужить ему службу. Раненая рука горела огнем.
— Отлично, — скривилась официантка. — Что дальше?
— Едем в закат на крутой тачке! У кого-нибудь есть темные очки? — попытался развеять обстановку Хиде.
Исами закатила глаза.
— Неплохая идея, — пробормотал Кен, оглядываясь вокруг.
— Ты серьезно? — изогнула бровь Тоука.
Вместо ответа, темноволосый юноша метнулся к близстоящему легковому авто и дернул его за дверцу, ожидаемо, та оказалась заперта. Канеки виновато поджал губы и надавил сильнее, резко дергая на себя. Замок жалобно треснул.
— Эй, это моя машина! — возмутился следователь, на секунду забыв, что, в общем-то, он не в том положении чтобы подавать голос.
— Извините! — тут же виновато отпустил несчастную дверцу гуль. — Может, тогда вы одолжите нам ключи?
Мужчина молча просверлил Кена взглядом. Выбора у него особо не было. Нехотя он запустил невредимую руку в карман пальто и швырнул мальчишке ключи.
Ребята без лишних слов подбежали к машине, Амон, колеблясь, глянул на здание CCG. Почему этот дурацкий отряд так медлит? Надо же было отправить всех нормальных инспекторов на посты и оставить эту бестолочь?!
Чертыхнувшись про себя, мужчина нарочито медленно поковылял следом за всеми, еще надеясь задержать их хоть немного. Почти дойдя до машины, он почувствовал как резко теряет равновесие. Хидейоши и Кен одновременно подскочили к следователю, не давая упасть. Амон запоздало дернулся, устояв на ногах. Он все еще не мог принять тандем сомнительной дружбы между гулем и человеком.
Первой в машину залезла Тоука, за ней следом втиснулись Исами и грузный инспектор.
— Эм, кто-нибудь умеет водить машину? — вдруг неожиданно завис Канеки.
Взгляд гуля пал на инспектора, но тот сидел с просто нечитаемым выражением лица, откинувшись на сидении и сжимающий простреленную руку, мысленно усмехнувшись. Исами отрицательно покачала головой, Тоука начинала закипать.
— Я могу, я! — тут же вырос перед Кеном Хиде. — Давай, садись.
Канеки недоверчиво глянул на друга, но времени сомневаться не было, поэтому юноша быстро обогнул машину и забрался на переднее пассажирское. Как только дверца захлопнулась, рыжеволосый парень повернул ключ в замке зажигания. Мотор отзывчиво рыкнул.
Хиде нажал на педаль...
... и машина резко сдала назад, врезаясь в сетчатое ограждение стоянки. Пассажиров знатно тряхнуло. Кен еле успел выставить руки, чтобы не въехать носом в приборную панель. Следователь по гулям выругался сквозь зубы.
— Упс, перепутал... — виновато хихикнул Хидейоши.
— Хиде, — с нехорошим предчувствием протянул Кен.
— Ась?
— Ты точно умеешь водить?
— Да не волнуйся ты, всё под контр...
Первая пуля, прилетевшая им в спины, вдребезги разбила правое зеркало.
— Жми на газ быстрее, придурок! — крикнула Тоука.
Еще три пули гулко врезались в багажник. Машина вновь резко дернулась и сорвалась с места, криво петляя и в последний момент уворачиваясь от столбов, мусорок, других машин и кустов. Все находящиеся в салоне нервно вцепились в первое, что попадет под руку. Кен вжался в сиденье, неотрывно глядя на неровно пляшущую в лобовом стекле дорогу. Даже прыгая с высотки CCG он был больше уверен в своей безопасности. Не переставая с опаской, держать одну руку на панели, Кен скосил глаза на с увлечением крутящего руль друга. Внезапно до гуля дошла одна нехорошая мысль.
— Хиде, а где ты научился управлять машиной? — осторожно спросил Канеки.
— Семь лет GTA! — выпятил грудь Нагачика, в последний момент успевая войти в поворот так, что сидящие на заднем сидении тесно впечатались друг в друга.
— ЧТО?! — подскочил на месте юноша, даже Амон дернул глазом. — То есть ты водил только в играх?!
— Ну да, а что такого? — непонимающе посмотрел на друга Нагачика.
— Смотри за дорогой! — завопил Кен.
Хидейоши, спохватившись, выровнял машину.
Сидящие позади молчали, сверля затылок Нагачики тяжелыми взглядами. Это был первый раз на памяти Амона, когда ему хотелось убить человека больше чем находящихся рядом монстров. На счастье последнего, у инспектора совершенно не было сил, все его усилия уходили на то, чтобы оставаться с трезвой головой, рука, словно объятая ядом, пульсировала болью. Тоука отвернулась, глядя на сумасшедшую пляску пейзажа ночи за окном, стараясь не думать о том, что с ними в одной машине едет тот, кого она ненавидела самой душой. Зажатая между ними Исами старалась не шевелится: с одной стороны каменное плечо инспектора, с другой хрупкая рука девушки-гуля, волны презрения от которой, кажется, передавались прикосновением. Такехико осторожно сложила ладони на коленях, незаметно глянув на обоих по очереди, потом подняла взгляд на темную шевелюру Кена, стараясь не смотреть на кошмар, творившийся на дороге. Ситуация кричала своим абсурдом, но, несмотря на это, студентка с удивлением поняла, что чувствует себя в безопасности, хотя Хидейоши вел так, словно хотел их всех убить. Впрочем, спустя несколько километров, авто двигалось более ровно. Множество вопросов таилось у Исами в голове и, словно почувствовав о чем он думает, Канеки глянул в зеркала заднего вида и поймал задумчивый взор девушки на себе. Юноша смущенно отвернулся. Он обещал ей всё объяснить, но сейчас понял, что просто не знает, что сказать, когда они доберутся.
Машина лихо вильнула, гуль вновь вцепился в сиденье.
Впрочем, сначала надо добраться и, желательно, целыми.

Спустя целую вечность одинокой гонки по пустеющему Токио, автомобиль резко затормозил около «Антейка», пассажиры привычно и с какой-то безнадежной синхронностью выставили перед собой руки, чтобы не прободать носами сиденья и стекло.
— Я же говорил всё под контролем! — подмигнул всем Хидейоши и довольно ухмыльнулся Кену. Канеки молча вышел из машины, раздумывая как будет спасать непутевого друга, если Тоука все же захочет свернуть ему шею. Последним из машины тяжело поднялся Амон. Увидев куда его привезли, он не особо удивился. С тех пор как началась охота на Глазную Повязку он начал подозревать что с этим заведением что-то не так.
Ливень усиливался, не успели они и выйти из авто, как промокли до нитки.
Красная вывеска за дверях кафе гласила «ЗАКРЫТО», но гули не обратили на нее никакого внимания, Тоука постучала. Не дождавшись ответа, официантка дернула ручку двери. Та не поддалась. Нахмурившись, девушка, мельком глянув на Канеки, достала из кармана куртки ключи. Вода ручьями стекала по телу, от чего становилось зябко и неуютно.
Отперев кафе, ребята и следователь вошли в помещение. Свет был выключен, внутри — ни единой души.
— Черт, мы не успели, — пнула стул Тоука, от чего жалобно упал на пол, гулко стукнувшись.
Канеки стыдливо огляделся. Сейчас они остались абсолютно одни в огромном городе, полном врагов, на них открыто объявили охоту. В наличии: два юных гуля, с уровнем боевой подготовки ниже среднего, два измотанных студента и раненый инспектор по гулям. Хуже и не выдумаешь. И виноват в этом он.
Исами отодвинула близстоящий к ней стул и устало плюхнулась на него, брызгая дождем. Ноги девушки нещадно болели, все тело требовало отдыха и сна.
— Что дальше? — устало спросила она, особо ни к кому не обращаясь, бездумно глядя как Хидейоши щелкает выключателем. Зал заполонил теплый свет.
— Будем выбираться сами. — ответила Тоука и метнулась к барной стойке. — Канеки, делай что хочешь, но они с нами не идут.
— Но Тоука-чан... — начал было Кен.
Официантка, прищурившись, поглядела на юношу. Медленно подойдя к нему, она наклонилась к его уху и тихо прошептала чтоб никто не услышал:
— Нет, конечно, если хочешь, чтобы твоих друзей заживо сожрали там, куда мы отправимся, валяй. Я даже помогу дотащить тебе инспектора...
Канеки сглотнул, похолодев. Киришима была права.
Глядя на эту короткую сцену, Исами недовольно поджала губы. Нет, она понимала, что девушка Кену не ближе чем ей одноклассники, но болезненный укол ревности все равно ужалил под дых. Тоука была симпатична Исами, отчего собственные мысли тут же показались Такехико дурацкими. Странная штука любовь. Заставляет думать иначе и путает все на своем пути.
Тоука вернулась к стойке, что-то ища, Кен же повернулся к ребятам.
— Эм... Исами, Хиде... я думаю, нам надо поговорить, — выдохнул он страшные для него слова. Но это ведь хорошо? Это правильно? Ведь всего несколько часов назад Канеки не чаял увидеть Исами и Хиде вновь.
Однако сперва ему следовало сделать одну вещь.
— Это точно, но сначала, я думаю, надо ему помочь, — опередив Канеки, произнес Хиде, глядя на бледного следователя, который стойко терпел боль, безмолвно прислонившись к стене.
У Амона Котаро уже не было сил ни сопротивляться, ни удивляться. Когда его отвели в задние комнаты, вовсе не для того чтобы по тихому расчленить и сожрать, а всего лишь для того чтобы помочь обработать рану и дать еды и отдыха, следователь по гулям честно думал о том, что сбредил. Кажется, Глазная Повязка... нет, Канеки Кен что-то говорил ему, но уплывающее сознание перестало подчинятся его воле и отключилось едва голова мужчины коснулась поверхности дивана. Спать в самом логове гулей... впрочем, какая уже разница?..
Как только глаза инспектора сомкнулись, в комнате наступила гробовая тишина. Хиде аккуратно свернул остатки бинта и положил обратно в аптечку, захлопывая ее, Кен неловко опустил голову, словно провинившийся щенок.
— Долго ты будешь себя пережевывать? — наконец, спросил Нагачика.
Темноволосый юноша вздрогнул. Слова лучшего друга как оплеуха за ложь.
— Хиде... прости, я... должен был сказать раньше.
— Брось, дружище, будь я на твоем месте, тоже бы не трубил об этом на каждом углу. Просто... знай, каким бы ты ни был, ты всегда мой лучший друг, и ты всегда можешь мне доверять, Кен. — просто и тепло сказал парень, улыбнувшись.
И вдруг снова сгробастил одноглазого юношу в медвежьи объятия, сдавив так, что Кен охнул.
Губы Канеки дрогнули. Не заслужил он таких друзей, ни капли.
— Спасибо, Хиде... — только и прошептал гуль, севшим голосом.
— Да ладно... — отпустив гуля, хлопнул ему по плечу Нагачика. — Я тебя еще достану, ты мне все расскажешь и только попробуй что-то упустить!
— Конечно, — кивнул Кен, слабо улыбнувшись в ответ. Дышать стало невообразимо легко, от чего юноша все еще не мог заставить себя поверить в этот счастливый исход.
— Я думаю, тебе стоит поговорить с Исами.
— Да, я знаю, — провел по лицу Кен. Ох, еще бы он знал, что ей сказать. — Я скоро вернусь.
— Иди-иди уже, я уберу тут, — махнул рукой его друг.
Канеки благодарно посмотрел на Нагачику и покинул комнату.

Пройдя по темному коридору и остановившись перед комнаткой Хинами, куда ушла переодеваться Исами в выданную Тоукой одежду, Кен нерешительно остановился.
В голове царило конкретное перекати-поле...
С трудом собравшись, чтоб постучать, Канеки даже зажмурился.
— Исами... я могу войти? — не узнавая свой сиплый голос, спросил юноша.
Ответом послужила недолгая тишина, а потом такое же тихое:
— Да.
Глядя исключительно в пол, темноволосый гуль зашел в комнату и медленно закрыл за собой дверь. Нерешительно вскинув голову, он смущенно поглядел на девушку, которая как раз застегивала последнюю пуговицу на воротнике сухой белой рубашки. Исами глядела на него устало, но в то же время выжидающе, так смотрят люди уставшие от лжи, и готовые принять любую правду, какой бы она ни была, но, главное, правду. Волосы ее растрепаны, сверкают от влаги в сумерках комнаты и оставляют мокрые разводы на чистой одежде. На щеках и лбу множество мелких порезов, на подбородке — наливающийся синяк. Плечи устало поникли. Кен никогда не видел Исами такой... хрупкой и опустошенной. Она всегда сияла рядом маленьким беззаботным солнышком, живя своей жизнью так, как живет и наслаждается ею человек. А сейчас... что же он наделал?
— Кен, прекрати, — вздохнула девушка. — У тебя такой вид, словно это я тебе только что созналась в том, что я... — студентка на секунду запнулась. -...гуль.
Это было тяжело, но им надо пережить. Обоим. Сейчас.
Времени было не так много, но Канеки понял, что если не сейчас, то никогда.
И он рассказал всё. Начиная с того злополучно свидания с Ризе и заканчивая их первой встречей с Исами. Говорил парень сбивчево, по началу заикаясь и то и дело запинаясь, боясь любой реакции, но потом осмелел и все-таки смог выложить все на чистую воду.
Такехико молча слушала, глядя вникуда, взгляд ее казался пустым. Казалось, напротив стоит безжизненная кукла, но никак не девушка.
Когда юноша закончил говорить, повисла гробовая тишина, смазанная шелестом дождя и отдаленными раскатами грома.
Исами провела рукой по лицу, усваивая услышанное. Быстрый пересказ Хидейоши в плену CCG не предполагал, что на самом деле все куда глубже, чем есть на самом деле. Люди, гули, пытающиеся жить в этом мире, сохранившие мораль общества чудовища, группировки и территории, те, кто охотятся на них.
— Это сложнее, чем доклад по истории... — пробормотала студентка, отнимая ладонь от лица. — Можно вопрос? — тихо спросила она. Исами мучило это с того самого момента, как она увидела истинную сущность Канеки. Пожалуй, спрашивать о таком не совсем корректно, но...
— Конечно! — выдохнул Кен. Он уже не чаял получить хоть какую-то реакцию, решающую их дальнейшие судьбы. Ради этого он был готов ответить на любой вопрос.
Исами ненадолго замялась.
— Что ты... кхм... прости, — закашлялась она, поднимая взгляд. — Чем ты питаешься?
Девушка не хочет слышать ответ, но по-другому нельзя. Мысль о том, что она перед гулем, как отбивная на тарелке, не выходит из головы.
Кен чуть морщится. Чего-то подобного он и ожидал.
— Гули по природе не могут употреблять ничего кроме... ничего кроме человеческого мяса... — выдохнул он. — Но...
Исами слушала, сжав края юбки.
-.но «Антейк» не убивает ради еды. Мы находим... смертников. Трупы суицидников и...
— О, боже... — Исами отошла к окну, пытаясь выкинуть из головы тут же подброшенные фантазией картины.
— Прости, я...
Девушка вскинула руку, не оборачиваясь.
— Всё нормально. Просто... я не могу пока это принять.
Кен стыдливо прекратил оправдания. Любовь любовью, а осознание того, что твоя половинка есть мертвецов не самое приятно на свете... Юноша даже думать не хотел насколько он сейчас противен девушке.
— Мне не стоило так с тобой поступать, прости. — это всё. что мог сказать юноша. — Если ты пожелаешь, я навсегда исчезну из твоей жизни. Но... я хотел, чтобы ты всё знала... прости...
Сверкнул молния.
— Знаешь, что самое паршиво в этой ситуации, Кен? — не оборачиваясь, прошептала Исами. — Я могу понять, что ты скрывал такое, что... Господи, да от осознания всего я просто хочу забыть всё, как страшный сон! Это отвратительно, это ужасно!..
Стиснув зубы, Канеки горбился после каждого ее слова, как от удара палкой.
— Да я банально боюсь теперь жить... мне очень больно, Кен, — он слышал слезы, сквозь слова. — Больше всего на свете я хочу сейчас сказать, что не знаю тебя и уйти.
Девушка медленно подошла к юноше. Такой родной и разрывающию болью запах.
— Почему, а?.. почему всё так.? Я же всё равно люблю тебя, блин!.. — захлебывая слезами взвыла девушка.
А Канеки так и стоял, распахнув глаза и боясь вдохнуть.
Ему же послышалось, да?
— Исами..?
Студентка замахнулась, чтобы дать темноволосому гулю пощечину за всё то дерьмо, что она пережила за последние двое суток, абсолютно уверенная, что ни черта ей за это не будет, но почему-то вместо этого вновь утыкается ему в грудь и дает волю слезам, что таились в душе. Канеки... родной и теплый Канеки обнимает ее, крепко прижимая к себе и шепчет какие-то извинения, просит прощения, не понимая, что Исами давно его простила и ей просто нужно выплеснуть все эмоции, в конце-концов, она же все равно еще девочка... Кен слышит, как Исами воет ему в грудь, что ненавидит, а сама крепко вжимается носом куда-то под шею, прячась в его объятиях. Ну, где логика, а? Женщины...
Но, кажется, в этот раз он не ошибся, правда?
В дверь коротко и настойчиво постучали.
— Ребят, не хочу отвлекать, правда... но Тоука-чан меня съест, если я спущусь к ней один, — донесся голос Хиде с той стороны.
Девушка и парень переглянулись, впервые за долгое время встретившись взглядами так близко напрямую. И неожиданно для обоих легко рассмеялись.
— Уже идем, Хиде, — отозвался Кен, нежно вытирая тыльной стороной ладони слезы с лица Исами. — Всё в порядке? — спросил он. Вопрос был крайне глупый, но юноша был настолько счастлив возможностью теперь нормально говорить и спокойно прикасаться к девушке, что не замечал этого...
Тяжелая ноша лжи и обмана спала с его плеч, а друг и любимая всё равно остались с ним. Большего ему и не нужно.
— Ну, как сказать... — всхлипнула Исами.
Надо сказать спасибо Нагачике: он не стал лезть с расспросами и оставил всё на потом, поэтому, когда Исами и Кен вышли в коридор, рыжеволосый юноша лишь удовлетворенно хмыкнул: в этот раз Канеки не выглядел как брошенная дворняжка, а, значит, девушка, которую он выбрал, приняла его, как и Хидейоши. Везет же некоторым.
Троица почти дошла до лестницы как грохот и звон битого стекла заставили их резко остановится.
— Ну и вонь. Здесь повсюду запах, который я ненавижу! — донеслось до острого слуха темноволосого гуля.