Нянька для богача или лето удава и кролика

Глава 29.

Последние посетители парка разбредаются по домам, потихоньку везде гаснут огни и выключают аттракционы. Удав помогает мне подняться с лавки и ведет к выходу. Я изредка всхлипываю, дрожу, но молчу и не произношу никаких слов. То, что сделал заинька ужасно, отвратительно. Кажется, после такого, можно с легкостью перестать ценить и уважать человека, но сердце почему-то упрямо не хочет отпускать удава. Сердце по-прежнему его любит.
- Эрин, ты успокоилась? - спрашивает Джо, выкидывая пустой стакан из-под колы в мусорный бак. Мимо нас проходит запоздалая парочка, сплетаясь в единое целое. Они так страстно целуются, что дрожь пропадает и просто становится крайне неловко. Но Джозеф их не замечает, а то краснеть бы нам с ним вдвоем тут во тьме и тишине.
      Не игнорирую слова сталеглазого, просто не хочу отвечать. Что мне стоит ему сказать? Что я не в порядке и вряд ли вернусь к душевному равновесию в ближайшие дни, а может недели. Лето уже идет полным ходом, набирает обороты, а мне невыносима мысль продолжать работать на эту проклятую семейку. Так же как и невыносима мысль расстаться с заинькой. Испытываю к нему любовь и ненависть, разрываюсь между этими двумя чувствами, а ему пофиг. Раньше со мной такого не было, никогда.
      Джо больше не пытается задавать вопросы, пока мы отходим прочь от парка. Музыку уже выключили и лишь огни на колесе обозрения показывают, что еще недавно в этом месте кипело настоящее веселье. Странно, но посетители очень быстро рассосались по местности, потому что кроме той злополучной парочки мы никого больше и не встретили.
- Не хочу домой, - останавливаюсь и смотрю куда-то сквозь удава. Мой черед игнорировать его взглядом.
      Заинька молчит и не знает, что сказать. Или не хочет говорить. Высвобождаюсь из его обнимашек, потому что до этого момента Джо придерживал меня за плечи, и меняю направление.
- Тебе нельзя оставлять меня без присмотра, - напоминает удав о правилах. Пшеничная челка откинута в бок, вижу его грустные стальные глаза. В них сражается холод и тепло, прям как борьба любви и ненависти в моем сердце. Похоже, что мы оба слишком странные.
- Если не пойдешь со мной, то считай, что подписываешь мне увольнительное письмо, - медленно бреду в сторону океана. Он от парка всего в паре миль.
- Может стоило зайти домой за Красавицей? И одеться тебе заодно, вечером прохладно у воды, опять замерзнешь, - он неожиданно проявляет слишком много заботы. Это начинает напрягать. Если таким образом он хочет извиниться за издевательства, то ему придется сильно постараться.
      Несколько минут обдумываю ответ, все же решаюсь сказать:
- Мы уже ходили с ней на пляж. В тот день, когда вы устроили выпускной в твоем доме. Я была намного хуже одета и ничего, не заболела. Правда Красавице тогда понравилась прогулка.
      Джо следует чуть позади, больше не помогая мне передвигаться. Это облегчение конечно, но внутри где-то что-то стонет, вновь требует той помощи. Какой-то части меня нравится, когда удав ласковый. Но только таким он бывает лишь после очередной пакости. Ненавижу этого издевщика! НЕНАВИЖУ!
- Ты скучаешь по другим нянькам? - хочется заполнить тишину, нам еще прилично идти к воде. Ветерок и впрямь усиливается, еще он какой-то сырой, так что ежусь и передергиваю плечами. На них тут же накидывает свою толстовку удав и прячет руки в карманы. Взгляд серых глаз устремлен куда-то вниз, под ноги. Да и вообще мы все дальше уходим с освещенных мест, так что скоро буду искать Джо на ощупь. 
- И да, и нет, - в итоге слышу ответ. Сам же Джозеф трясет челкой, пряча взгляд. Скрытный пшеничный тиран, вот он кто.
      Мне требуется несколько долгих минут, чтобы придумать новый вопрос, а точнее решиться его задать. Что-то в последнее время я вся такая нерешительная, аж бесит. 
- Ты над ними тоже часто издевался? - наконец произношу, просовываю руки в рукава толстовки и накидываю на голову капюшон. Удав возмущенно фыркает, трясет пшеничной челкой и напоминает мне сейчас цирковое пони.
- Я никогда не издеваюсь.
      Теперь пришел мой черед фыркать. Интересно, он сейчас прикалывается так или впрямь считает, что все, что он делает это лишь приносит в мир доброту и радость.
- Не веришь? - Джо догоняет меня и теперь идет с правой стороны, шагая в ногу со мной. - Может я и вредничал поначалу, но лишь потому, что каждый раз меня выводят из себя эти няньки. Девицы, которые либо сюсюкают с тобой, либо пытаются выкачать из твоего кошелька побольше денег.
- И в какой я категории? - вопрос звучит незамедлительно, мне прям интересно, что он на это скажет.
- Конечно в первой. Пока школа не закончилась, ты лезла с домашкой, едой и прочей фигней. Никто в моем возрасте не слушается каких-то соплячек, не ходит всюду с сопровождающими. Но моя мать контролирует каждый шаг и спорить с ней бесполезно, уже много раз пытался, - отмахнулся заинька, словно я вновь предложила проверить его домашнюю работу.
      Наверное и впрямь тяжело жить под гнетом родителей, под вечными пристальными взглядами. Нас в семье было слишком много, чтобы заострять внимание на ком-то конкретном. Мне удалось избежать участи вечного надзора, да мне он и не требовался.
- А знаешь, - вдруг продолжил мой подопечный спустя несколько секунд. Ногой он подцепил малюсенький камушек на дороге и запульнул его куда подальше. Почему-то мне сразу представилось, что я и есть этот камень, а меня вот так пинком под зад...
- Знаешь, мне разрешалось ходить в школу без няньки. Она просто ждала меня в машине с шофером и забирала после уроков, пока однажды я не решил, что сбежать это отличная идея.
      Вот значит как. Зайка пытался удрать из своего идеального загона, полного свежей травы и кучей игрушек.
- И на сколько тебя хватило? - уверена, что его нашли через пару часов. Пару часов свободы в обмен на вечную клетку, как-то не равноценно.
- Четыре дня. Мать чуть с ума не сошла, но это было отличное время, - вижу, как Джо улыбается. В его глазах плавится горячая сталь, он и впрямь считает те несколько дней одними из самых счастливых. - После этого няни были всюду, даже пробовали охрану нанимать, но отец образумил маму, и мне удалось избежать конвоя людей в черном. Зато теперь я буду свободен от нянь как только поступлю в колледж. Это лето последнее, которые я проведу в заключении.
      Молча киваю, глядя вперед. Вода уже видна впереди, но мне расхотелось идти к океану. Я слишком устала, чтобы сидеть на берегу еще как-то время. Горки меня сломили, к тому же удав слишком сегодня общительный.
- Так значит, я твоя последняя нянька? - останавливаюсь, Джо успевает сделать еще пару шагов прежде, чем понимает, что я не иду рядом с ним.
- Ну если ты конечно продержишься до конца, то да, - разворачиваясь и перекатываясь с пяток на мыски, пшеничноволосый тиран пожимает плечами. Он не уверен, что я выдержу его присутствие. Я и сама в этом не особо уверена.
      Глубже вжимаю голову в капюшон, скрывая лицо во тьме. Не знаю, как мне перенести это лето. Не знаю, как выносить перепады поведения и настроения удава. И уж точно не знаю, как перестать быть жалким влюбленным кроликом.
- Я очень сильно постараюсь, - отвечаю так тихо, что Джо не должен услышать. Разворачиваюсь и бреду обратно к дому, в последний момент замечая на губах у Джозефа улыбку, мысленно тоже улыбаюсь. Кажется, он все-таки меня услышал.