— Ты почему плачешь? — Алиша сидела на ступеньках, закрыв своё маленькое личико руками. Её длинные черные волосы были заплетены в тугую косу, по-видимому, Кирой.
Эта маленькая пятилетняя девочка удивляла меня своей смелостью и упорством так, что увидеть её слезы для меня было большим удивлением.
— Я не плачу, — послышался холодный голос, что пробирал до мурашек, этот тон, тон Юнги был так не свойственен маленькой особе, — тетя Юна, я хочу побыть одна.
Я быстро приблизилась к ней и присела рядом, приобняв за плечи и убрав её руки с лица. Пронзительные серые глаза уставились на меня, я ожидала увидеть в них злость, но увидела слезы, которые крупными каплями стекали по щекам.
— Алиша, что случилось? Я тебя никогда не видела такой, — всё внутри сжалось от жалости к ней.
— Ты не расскажешь маме? — уже более нежным голосом спросила она меня, чем удивила еще больше. Обычно Алиша все рассказывает Кире, все секреты своих детских проделок, мысли и все остальное.
— Мой рот на замке! — я наигранно застегнула молнию на своих губах, надеясь, что она улыбнется, но её выражение лица не изменилось.
— Я убила Томсана, — её слезы вновь полились градом, от чего мне захотелось прижать её к себе и никогда не отпускать.
— Как? Он, наверное, просто умер своё смертью, хомячки ведь долго не живут.
— Нет, тётя Юна, я его убила, — она вытерла свои глаза рукавом свитера и, прижавшись ко мне, прерывисто вздохнула, — Дже, разозлил меня, он сказал, что я нытик и тупая. Я кинула в него книжку и … попала в клетку с Томсаном, — Алиша начала заикаться и хныкать, -клетка упала и открылась, и он, — она шмыгнула носом, — он выпал, и клетка его придавила.
Я прижала её к себе, поглаживая по голове. Не думала, что она будет так плакать из-за зверька, все же по характеру она больше схожа с Юнги. Этот парень не отличается сентиментальностью, только если привяжется к чему-то очень сильно. Видимо, Томас был очень важен для неё.
— Что поделаешь, это несчастный случай. Множество людей погибают в ужасных обстоятельствах, не надо плакать, думаю, Томас не хотел бы, чтобы ты так плакала, — она потихоньку успокаивалась, сжимая в руках мою кофту, — но, Алиша, почему ты не хочешь рассказывать маме?
Она вздрогнула, ничего не ответив, и отодвинулась от меня.
— Я думала, его можно починить, — еле слышно ответила девчушка.
— Что? — мои глаза расширились от услышанного и догадок, как она могла его починить.
— Я разрезала его, но ничего не получилось, — она с сожалением и мокрыми глазами посмотрела на меня, не рассказывай маме, прошу тебя.
— О боже, Алиша. Где сейчас Томсан? — я не стала повышать голос или ругать ее, я не собираюсь винить ее в незнании и глупости.
— Дже закопал его.
Позади нас послышались шаги — на лице девочки появилась гримаса ужаса. Она резко вскочила и спряталась за меня. Кира шла с сердитым выражением лица, держа в руках окровавленную салфетку.
— Алиша, — все такой же твердый голос прекрасной вампирши, которой я всегда восхищалась, — что произошло с твоим хомяком? — она никогда не называла питомца свой дочери по имени.
— Мама, я не хотела… Тетя Юна, — малышка уставилась на меня, прося одним видом помочь.
Я коротко объяснила ей ситуацию, в ответ на что та только потерла переносицу и устремила взгляд в небо.
— Иди сюда, — тихо сказала девушка своей дочери. Ребенок без слов встал и подошел к ней, смотря все это время в пол. Кира встала на колени, нежно обняв её и закрыв глаза, — я не собираюсь тебя ругать, не бойся. Ты его не убивала, не вини себя в этом. Всегда рассказывай все мне, и я тебе помогу.
— Но, мама, я же хотела его спасти, — она снова заплакала, утыкаясь носом в её волосы.
— Ты просто не знала, как, надо было мне сказать, что случилось прежде, чем предпринимать какие-то меры. Ты мой маленький хирург, — слегка отстранившись от неё, Кира взяла её маленькие ручки в свои и посмотрела в глаза, — не плачь, в твоей жизни будет много трудностей, побереги слезы и зови брата в дом.
Тяжело вздохнув, Алиша поплелась на задний двор за старшим братом.
— Много трудностей? — я вопросительно уставилась на Киру, встав со ступенек.
— Кто знает, что их ожидает, и смогу ли я им помочь. Никто из нас не знает, чего ожидать в будущем. Я не знала, что буду женой великолепного вампира, но перед этим испытаю не самые лучшие эмоции. Никто на знал, что ты станешь такой, как мы, и Чонгуку придется так страдать, но в итоге вы счастливы. Мы ничего не знаем, так что плакать из-за хомяка нет смысла сейчас, — она усмехнулась, взглянув на меня.
— Поехали? — на пороге появились Чонгук и Юнги. Первый держал в руках черную толстую папку.
— Все уже? — улыбнувшись, спросила я, не нуждаясь в ответе.
Они проводили нас до машины. Все шесть лет я восхищаюсь ими, они пережили трудности и сейчас живут, как обычная человеческая пара с маленькими секретом. А видеть улыбку на лице бывшего хозяина, в доме которого я была служанкой, это так странно, что кажется, что все это — прекрасный сон.
— Юна? — холодный голос Мина заставил меня дёрнуться и обернуться.
— Что?
— Это правда? Кира сказала, что… — его жена тут же закрыла ему рукой рот, грозно преградив пальцем, — ничего, — он усмехнулся, убирая её руку и смотря на недоумевающего Чона.
— Что ты хотел сказать, Хён? — спросил Чонгук, бегая взглядом по всем присутствующим.
— Ты не говорила ему? — спросила меня Кира, заставляя краснеть. Даже госпожа Ли Мун молчит, знает, но молчит, порой делая разные намеки, но я не обращаю внимание.
— О чем они? — Гук, еще сильнее путаясь, уставился на меня.
— Мне, мне сложно сказать, — моя улыбка расползается на лице, что я не в силах связать нужные слова.
— Чонгук, Юна беременна. Двойней, — отвечает за меня Кира.
— Что? — он в ступоре смотрит на меня, а потом, сам не в силах сдержаться, обнимает.
Теплый весенний ветер приносит с собой цветочный аромат, солнце скрывается за горизонтом, откидывая последние лучи на особняк. Двое детей: девочка пяти лет и мальчик восьми, не понимая, над чем смеются взрослые, переглядываются и, улыбаясь, заходят в дом.
***
Этот особняк не будет никогда мрачным, тут всегда будет смех, любовь, тепло и… и жизнь. Жизнь в сердцах, мыслях, душе. Будут мелкие обиды, мелкие ссоры. Однажды по комнатам будет бегать котенок, которого принесет Кира для дочери, однажды появятся люди, что станут друзьями для их детей, однажды будет неизвестная девушка, которую полюбит их старший сын. И даже спустя столетия, даже если исчезнет этот дом, будут живы воспоминания и истории. А история этой чудесной любви останется на страницах книги.
— Хочешь что-то сказать? — Юнги нежно приобнял её за плечи, невесомо поцеловав в губы.
— Страшно, — ответила Кира, прижимаюсь к его телу.
— Страшно что?
— Страшно, чтобы любить.
