Подарок дарованный мне судьбой

22

После отъезда ярру жизнь дома постепенно вернулась в привычное русло.
Отец с головой ушел в создание приданого для дочери, из мастерской пахло деревом и лаком. Братья помогали тоже, украшали резьбой готовые детальки. Террен выточил кружевное изголовье для кровати. Мама хлопотала по дому, усадила Моррас за рукоделие, Машшея помогала ей, когда малышка не шалила. Близнецы всё норовили улизнуть из-под строгого догляда отца, хулиганили и безобразничали в меру своей безмерной фантазии.
Я же учился и еще раз учился. За меня так активно взялись, что даже погулять с братьями времени не было. После завтрака – занятия на воде с наставницей, которая с подачи Ликьяса вытворяла просто невероятные вещи. Многое и для неё в новинку было, так что некоторые приемы мы осваивали практически одновременно, следуя только устному описанию дяди. После обеда – столь любимые мной уроки с Вилларом. Он, кроме всего прочего, взялся меня обучать языкам, когда выяснилось, что я никакого, кроме языка перевёртышей, не знаю. С языками изначальных рас я живо управился, поскольку у них основа одна, все к одной языковой группе принадлежат, и с письмом проблем не было, в алфавите всего 39 букв, грамматика на русский похожа. С языками людскими небольшая заминочка вышла. Тут уж сколько народов – столько и наречий. Некоторые мне по звучанию французский напомнили, некоторые – японский. Однако, и с этим я справился. Вот с письмом людским полная засада была. Они в основном использовали рунную вязь да чертовы иероглифы. Я уже жутко скучал по родным буковкам родного русского алфавита, которых всего-то 33 штуки. В европейских языках – и того меньше, всего 26. А у них – кошмарище! Рунных корявок за сотню, и они различные в разных странах, а уж про иероглифы – просто молчу. Виллар меня утешал тем, что все и сразу от меня никто не требует, постепенно выучу, раньше, позже – не имеет значения. Я, было, поинтересовался, почему до сих пор такие различия между государствами, на что мне ответили, что они свои традиции блюдут, уже хорошо, что сподобились общий выучить, в основе которого язык перворожденных был. Он-то и является официальным у всех народов.
Вот так, за заботами и делами, шло время.
Сестра вернулась от семьи жениха довольная, болтала сверх меры, ненаглядного своего нахваливала беспрерывно. Уж какой он был у неё: и красивый, и умный, и храбрый, и добрый, и нежный… Правда, на «нежном» она смутилась и угомонилась. Но надолго её не хватило. Так и летала целыми днями, сияющая и влюбленная, просто загляденье! Мама с батей нарадоваться за неё не могли.
На летний праздник снова собирались шумно и весело, дома только Террен с женой да малюткой оставались, да мы с Вилларом. Ленова же, замечательно ушками алея, поставила перед фактом, что тоже поедет, на радость Моррас, что тут же понятливо перемигиваться стала. А вот это было уже любопытно, чего такого усмотрела сестра, что я пропустил? Неужели, и правда, кто глянулся ей? Интересно было бы познакомиться! 
Так и остались мы с солнцем моим почти одни в целом доме… подумать только, целая неделя наедине! Лучших каникул и быть у меня не могло! Брата с Машшеей мы только за завтраком или ужином и видали, остальное время вместе проводили. Виллар почти забросил свою работу, и мы наслаждались летом и друг другом.