Подарок дарованный мне судьбой

9

Я проснулся ни свет ни заря. Вставать не хотелось, и я тупо смотрел в окно. На улице мела метель, завывая, присвистывая, бросая горсти снега в окно. Танцующие на бешеном ветру ветви деревьев вычерчивали на стенах моей комнаты причудливый узор теней. Я подошёл к окну и прислонился лбом к стеклу. Безумно хотелось туда, на двор, чтоб ветер пел, снежинки умывали лицо. Прислушался – вроде родные спят ещё. Решился ненадолго сбегать на улицу, проветриться, а то скоро тут плесенью покроюсь. 
Прокрался как можно незаметнее на широкий двор. 
Наконец-то! Выбежал на середину, раскинул руки. Хорошо-то как! Прохладный воздух умыл моё лицо, снежинки мазнули по лицу, будто щенок щеку лизнул… Ветер, притихший на мгновение, будто поприветствовал меня, и вновь закрутил свою карусель, снежинки танцевали хоровод, вверх-вниз, влево-вправо… я кружился с ними, смеясь, душа пела и звенела… руки вверх – снежинки следом, светятся, подмигивают, каждый пальчик обнимают… руки в сторону – ветер играет с волосами, заплетает причудливо… хрустальные колечки на руках позвякивают… Я кружился и кружился, пел, танцевал, не замечая времени. Времени и не было. Был только танец. Я был танцем. Я был снегом. Каждой снежинкой, что обнимала зимний лес. Инеем на заснувших ветках. Хрустальным зеркалом на замерзшем озере. 
… И вдруг взошло солнце, яркое, живое, красивое… иней на руках засеребрился, засверкал, как тончайшая роспись, кружащиеся вокруг меня снежинки переливались, как бесценные бриллианты, свет преломлялся в десятках радуг… 
Я застыл, не в силах отвести глаз от такой красоты. А солнце приближалось ко мне, лаская меня своими лучами… Это было невероятно, просто восхитительно, завораживающе… Мне было уютно и хорошо, свет обволакивал меня, как моя теплая меховая шубка. Я протянул руки к такому ласковому солнцу, оно обняло меня, и я потерялся… восторг затопил меня с головой… свет, такой тёплый, нежный… я растворялся в нём, плавно, неспешно… бездумно…

Очнулся на своей кровати. Дернулся. Где моё солнце?! Где?! Внутри заныло, заскребло… мне почудилось? Но ведь оно было! Такое родное! Надо на улицу! Срочно! Найти! Вернуть! 
Я скатился с кровати, метнулся к двери, дернул… заперто? Почему?! Пустите меня! Как безумный, замолотил по двери в надежде, что сейчас откроют, выпустят меня. Но никто не пришёл. Я терзал дверь ещё и ещё, рычал и кидался на неё, как безумный, пока она не распахнулась, и не вошло моё солнце. Я обхватил его руками и ногами, вцепился намертво. Паника потихоньку гасла, на смену ей приходило спокойствие и умиротворение…
- Тише, тише, ненаглядный мой, всё хорошо, я тут… – шептали мне, гладили по голове. Так хорошо… я успокоился, но отстраняться не хотелось. 
- Виллар, – раздался приглушенный голос отца, – помоги ему одеться и проводи на кухню. Там поговорим. 
Виллар? Моё солнце – Виллар? Как же так, почему так получилось? Я, наконец, смог открыть глаза. Когда я их зажмурил?
- Солнце мое… – прошептал я. – Виллар… Почему так? Почему ты?... 
- Шшш, хороший мой, потом, всё потом… давай оденемся и пойдем, все заждались, – прошептал он, – ты, и правда, сплюшка, сутки спишь – не добудиться. Только я вышел – а ты и проснулся…
Я нехотя отступил назад, тут же зябко стало. Он схватил меня за руку. Тепло вернулось. Я улыбнулся. Не хочу отпускать свое солнце! 
Он помогал мне одеваться, ни на минуту не убирая рук, постоянно прикасался ко мне, держал за руку, перебирал волосы… Я и не думал смущаться, он мой, моё солнце, родной мой. Мы не сказали ни словечка, да и не нужно было. Я чувствовал его, как себя. Его растерянность посверкивала льдинками, страх потери царапал темными коготками, робкая надежда светилась солнышком, но всё заслоняло полыхающее счастье. Он был счастлив, как и я. 
Держась за руки, мы спустились вниз.