Необычайно солнечное для Питера небо отдавало каким-то слишком светлым настроением обитателей серого города. Пушистые снежно-белые облака летели с огромной скоростью, сменяя причудливые формы друг друга, без намёка на дождь. Такая ясная погода очень манила жителей на улицу, поэтому всё время можно было увидеть, как из распахнутых настежь форточек, из приоткрытых окон, с балконов высовывались блаженные счастливые лица, которые стремились хоть так в конце дня подышать таким летним сейчас воздухом.
Солнце оставляло золотые полосы на стенах и на полу комнаты, почти не заполненной мебелью. В углу помещения была свалена груда местами потрёпанных, но ещё вполне целых коробок, рядом валялись обрезки скотча и бумаги, а чуть поодаль поместились ножницы. Довольно массивный, но пока что абсолютно пустой шкаф и совсем маленький оранжевый диван, полностью заваленный чемоданами, коробками, пакетами и всяким барахлом говорили о том, что обитатель этой комнаты только-только сюда переехал.
Послышался хлопок двери, эхом раздавшийся по всей квартире и негромкие неразборчивые разговоры вперемешку с шебуршанием. Два парня, по горло заваленные коробками и пакетами смеялись между собой о чём-то, понятном только им. Женя, тот, что пониже, с грохотом приземлил навешанные на него вещи на блестящий паркет и принялся расшнуровывать кеды. Выглядел он при этом слишком серьёзно, так что Эдик, парень со щетиной и старший из этого дуэта, не сдержавшись, то ли хихикнул, то ли хмыкнул, с коробками в руках скидывая с ног сланцы.
Громко шлёпая босыми ногами по полу, Эд приблизился к двери в комнату и попытался локтем открыть её, так как руки были заняты вещами. С третьей попытки парень справился с препятствием и вошёл в комнату, с облегчением спихивая коробки к остальным. Он ещё раз победным взглядом обвёл проделанную работу и выглянул в коридор, ожидающе смотря вдаль. Вскоре из прихожей показалась хрупкая фигурка парня в обтягивающих джинсах, что делали его ноги ещё тоньше. Женя расслабленно прошёл вперёд по коридору, непонятно от чего широко улыбаясь и щуря глаза.
И Эд в который раз залюбовался на эти длинные ресницы, очаровательные ямочки на щеках и непропорционально большие с худым телом ступни ног. Сдерживать ответную улыбку не требовалось. Зачем, если все стеснения, смущения от взглядов и неправильность происходящего ушли далеко в прошлое, оставив после себя милые воспоминания, которые приятно проматывать в голове перед сном.
