Выхода нет/ No way out

Глава 7

Какой-то ментальный барьер сломался во мне, когда я почувствовала на своих губах болезненный поцелуй Гилберта. Во мне кипел адреналин, перемешанный с чувством вины. Руки все еще дрожали, когда я обнимала Кейна за шею, пачкая его кровью. В моей голове вспыхивали картинки произошедшего, когда он, схватив меня на руки, понес в комнату. Я кусала его губы до крови, потому что хоть так могла сделать ему больно. 

Когда я оказалась на своей кровати, Гилберт начал поспешно стягивать с меня одежду. Я не хотела думать, не хотела анализировать. Мне казалось, что я сошла с ума и позволила своим чувствам вырваться наружу. Взять верх надо мной хотя бы однажды, как одерживал верх Кейн всякий раз, как требовал меня что-то сделать.

Когда Гилберт освободил меня от одежды и снова поцеловал, я вцепилась пальцами в его рубашку, желая стянуть ее. Но пуговицы поддавались через раз, поэтому в итоге я просто потянула края в разные стороны, заставляя рубашку издать громкий треск и предоставить моему вниманию голый торс своего похитителя. Я видела его обнаженное тело впервые. Впервые могла провести по нему ладонями и почувствовать мышцы, отзывающиеся на мои прикосновения.

Не став тратить время на бесполезные взгляды, я потянулась к штанам Гилберта, заставляя того усмехнуться мне в губы, за что он снова получил от меня болезненный укус. Я чувствовала запах парфюма Кейна, окутывающий меня со всем сторон, чувствовала привкус его крови на своих губах. Его пальцы впивались мне в бедра, призывая к действиям.

Сейчас я чувствовала странную свободу, будто здесь он позволял мне гораздо больше, чем при иных обстоятельствах. Заставив нас перевернуться, я оказалась сверху, на мгновение снова удивив этим Кейна.

- Это другое дело - усмехнулся он и, потянув меня за шею, снова поцеловал, не давая возможности отстраниться.

Когда с его штанами было покончено, руки, сжимаяющие мои бедра, заставили меня приподняться, а после, снова опуститься, чувствуя, как Гилберт наполняет меня собой не только снаружи, но и изнутри. Он был везде. В моих мыслях. В моих кошмарах. В моем рту. Во мне самой. Это сводило с ума настолько, что хотелось закричать. Но в то же время, я упивалась крупицами контроля, который он позволял мне почувствовать.

Схватив его запястья, я пригвоздила их к подушкам. Гилберт мог без труда вырваться и поменять наше положение, но он не стал.