Холодная кровь ворона

Глава 9. Любовь к классике

А он стоял на подтаявшем асфальте и с любопытством смотрел на озабоченных прохожих. Ему так нравилось, что он, подобно невидимке, может делать абсолютно все что угодно, и на него никто не обратит никакого внимания. Он просто-напросто сливается с общей бытовой атмосферой и становится на ее фоне каким-то непримечательным серым пятном.

Когда ему наскучило наблюдать за идущими мимо людьми, он, сверкнув угольными перьями, гордо расправил крылья и, с силой ударив ими, взмыл в небо.

Ветер помогал полету ворона, будто ласковый отец помогает любимому сыну держать равновесие на велосипеде. Птица бесшумно парила в воздухе, гордясь своим превосходством над людьми, которым не была дана возможность ощутить прелести истинной свободы полета.

Теперь прохожие были такими маленькими, что их можно было сравнить с насекомыми, коими любил питаться ворон. Но зоркий вороний глаз отчетливо видел каждую деталь, происходящую на земле.

Вот он незамеченно пролетел мимо счастливой девочки с разноцветными шариками и плюшевым мишкой в руке, идущую за руку с мамой, которая весело смеется.

Вот мужчины в полицейской форме на асфальте обводят мелом очертания выпавшего из окна тела, а рядом - трясется в безутешных рыданиях молодая женщина.

Вот группа покалеченных судьбой подростков, собравшихся в некое подобие стаи. Все как один - в черных куртках с капюшоном. Пытаются сохранить инкогнито, своровав у случайного прохожего кошелек?

Вот бабушка катает на карусели заливающуюся искреним смехом девчушку. Рыжие косички девочки на ходу расплетались под дуновением ветра, и бронзовые волосы золотом отражали солнечный свет.

Но где бы птица не пролетала, повсюду - запах талого снега, коры деревьев и свежей грязи. Неизменно.

Ворон, утомившись полетом, приземлился на первый попавшийся железный подоконник и с интересом стал наблюдать за жизнью людей за стеклом.

Какой-то красивый мужчина с книжкой и темноволосая худая девушка, сидящая чуть поодаль. Человек что-то хмуро рассказывал собеседнице, а та слушала его, приоткрыв рот в немом восхищении...

Николай сосредоточенно вертел перед собой наспех нарисованное подобие картины Ягужинской.