Багровый штат

Часть девятая. Глава 1: «Тюрьма»

Чтобы выжить, нужно приспосабливаться. Анархия ни к чему не приведет...

Бежать, бежать как можно дальше. Бежать быстро и без остановки. Не оглядываться назад.

Шум опавшей осенней листвы выдавал Эрена. Он передвигался от пенька к пеньку, от ямы к холмику, как загнанный зверек. Прятался за черными сгнившими деревьями, царапал мокрую лесную почву ногтями. Уже совсем рядом рвали глотку своим лаем псы. Мальчишка задыхался, тихо плакал. Никто бы не захотел возвращаться обратно, в ТО САМОЕ МЕСТО. Никто из них не хотел бы быть в Белой комнате. Там больно.

Сильный укол в шею. Эрен вскрикнул и упал на холодную землю. Тело больше не слушалось, его оцепили судороги, а вслед за ними пришел паралич. Позади мальчика загавкала собака, так громко, что он закричал со всей силы. Он кричал от страха. Его поймали.

«Они будут недовольны, мальчик...»

– Кошмар... – вздохнул Эрен. – Новый кошмар. Все... в порядке. Это всего лишь сон.

Тюрьма строгого режима

Koda – The Warmth

Эрен зашнуровал ботинки, надел флисовую толстовку черного цвета, которую выдали на складе старых вещей, и вышел из камеры, вливаясь в общую толпу людей. Настроение преобладало не самое лучшее, хотелось на ком-то оторваться, выпустить пар. И Эрен клялся своей матерью, если такой момент подвернется, он с радостью начистит кому-нибудь его препоганую рожу. На завтрак очередной, разбавленный больше чем наполовину водой, томатный суп с сухарями. Сухари и томаты. Хлеб и помидоры. Еще немного фасоли, размороженного мяса и кукурузы. Но разве на этом далеко уедешь?

Место: известная не только в Дэд'Арленте Тюрьма Мария, штат Оливер. Гигантская постройка, за прочными стенами почти под пять метров в высоту. Три мощных корпуса: «А», «В», «С». Мария вмещала в себя смотровые вышки, большие кладовые, накопительные камеры, камеры для карантина, строгач, рубку, медпункт, две обширных столовых, кучи лестниц и переходов, даже лифт. Будто не тюрьма, а какой-то Ноев Ковчег, рассчитанный на войну. Но оно и к лучшему, ведь снаружи разгуливали мертвяки.

Эрену иной раз хотелось смеяться над самим собой. За такой короткий срок времени его нога успела побывать в самых невероятных местах, начиная от пустого гипермаркета и бункера, заканчивая тюрьмой. До нынешнего времени жил он, получается, ну совсем скучно. А что теперь, вы посмотрите, он сидит за столом с Риваем и остальными выжившими, ест треклятый томатный суп из банки и ловит на себе дикие взгляды, бывших или не совсем, насильников, контрабандистов, сутенеров и убийц. Единственное, что их всех объединяло - это желание, такое жгучее, одновременно щекочущее с привкусом страха. Желание выжить.

Группа Ривая заняла два стола.

– Ты чего завис? – задал вопрос Армин. Он хрустел сухариками, запивая их разбавленной бледно-красной жидкостью.

– Меня бесит, что они так смотрят на нас, – ответил быстро Эрен, отодвинув поднос с едой. Так обычно смотрели на троицу МАЭ в университете. Эрену никогда не нравилось чрезмерное внимание.

Ривай пересыпал себе сухари с подноса Эрена.

– Эй, это вообще-то мое!

– Да, но ты все равно не ешь, – сказал Ривай, посмотрев на Микасу и Армина. Тех двоих походу все устраивало. Устраивало и Жана, Зоэ, Конни, Сашу, Гюнтера, Моблита и Нанабу. Да всех!

– Возьми себя в руки, Эрен, и кушай, – буркнула еле слышно Микаса. У нее был дефект речи после той аварии на шоссе. Сильный удар – она потеряла несколько зубов и теперь слегка шепелявила.

В общей столовой корпуса «С» стоял шум и гам. Если не брать во внимание эпидемию и апокалипсис, то можно подумать с иронией, что у тюрьмы день открытых, мать ее, дверей.

– Они смотрят на нас с подозрением, потому что мы новенькие в их колонии, – Армин облизал ложку и убрал ее в карман. Одно из правил: у каждого свой набор посуды и каждый обслуживает себя сам.

– Мы сидели в карантине четырнадцать дней. Им что, мало? – возмущался Эрен, ковыряя зернышки кукурузы, которые плавали в супе на дне плашки. – С тех пор прошло примерно столько же времени.

– Любой будет начеку, главное не нарываться, иначе можешь улететь в строгач, – многозначительно посмотрел на Эрена Ривай.

– А что, там должно быть не плохо. Тихо, никто на мозги не капает, не заставляет убирать.

– Мы новички, пойми уже. Никто с нами не будет нянчиться.

– Во-во, – вдруг поддакнул Жан. Его обкорнали до самой макушки и кожа головы, просвечивающаяся сквозь короткий ежик, напоминала шкурку персика.

– А что тебе сказал Найл? – Йегер вытер салфеткой свою ложку. Аппетита ноль. Ничего не лезло в горло.

– Моя артель на подхвате, вот что он сказал.

– Ну, теперь ясно, почему меня так дрочат мексикосы.

– Тише, Эрен, – приложил палец к губам Армин и огляделся по сторонам с опаской. – Давай без национализма.

Микаса поправила красный шарф, случайно задев ногой Жана.

– Извини.

– Все ок, – кивнул Жан.

– Каждый сам за себя, эта тюрьма больше не является системой, так в чем дело? – не унимался Эрен.

– Баклан, если здесь не соблюдать порядок, то все мы окажемся в большой заднице, – нахмурился Ривай, запив прожеванный хлеб водой из маленькой бутылки. – Скажи нашему новому соседу Эрвину огромное спасибо. Нас могли бы и не впустить за стены. Ты же помнишь, что было, так какого черта сопли разводишь, капризничаешь как ребенок.

– Теперь спасибо Эрвину? Сам его не признаешь, ни в какие рамки не ставишь.

– Я не отказываюсь от своих слов. У меня к нему нет доверия, но факт остается фактом – он привел нас в Марию. И за это ему огромное спасибо.

– А, все, прекрати на уши наседать, – Эрен встал со скамьи, взял с собой поднос и миску и мрачнее тучи пошел через ряды.

Армин с Жаном переглянулись, потом посмотрели на Микасу с мыслью о том, что может она что-то скажет другу детства вслед. Впрочем, ей было совершенно все равно. Она знает Эрена вдоль и поперек. Побесится и перестанет, нужно только шишек набить хороших, чтобы дошло.

И случится это совсем скоро.