Let me be your sun. By _hurricane

Глава 12.

 Солнце каждый день новое.

                                               Eraclito.

         "Субъекты, страдающие Ксеродермой пигментной*, имеют длительность жизни, не превышающую сорока лет, поскольку клетки позже этого возраста утрачивают способность к обновлению. Однако пребывание на солнце приводит к сокращению этого срока по причине урона, который оно наносит клеткам. Это сокращение зависит от серьёзности контакта с солнечным светом (количество одежды на субъекте в этот момент, время года, интенсивность солнца), длительности такового контакта и возраста субъекта и, в любом случае, должна быть установлена и держаться под контролем медика-специалиста. Обычно инциденты, произошедшие в раннем возрасте, имеют более серьёзные последствия, учитывая тонкость кожного покрова."

         Блейн сидел, уставившись на эти строчки в конце огромной веб-страницы одного из сайтов по дерматологии, после того, как перечитал их раз двадцать за последние полчаса. И каждый чёртов раз всё в точности совпадало: у Курта был пугающий своими размерами шрам на спине, являющийся следствием несчастного случая, произошедшего в детстве. И внезапно у Андерсона возникло желание убить ребёнка, хотя, нет, теперь уже парня, с которым он даже не был знаком, но который одним солнечным днём, не сознавая этого, отнял десять лет жизни у его любимого, словно они ничего не значили. И, возможно, так и не узнал об этом.

         Он попытался перечитать, но, дойдя до слов "сорока лет" должен был остановиться, потому что не мог больше разглядеть букв, слившихся в одну чёрную неопределённую массу перед его глазами, затуманенными от слёз, которые лились, не переставая, в течение всего путешествия от дома Хаммелов до Далтона.

         Курту должно было исполниться восемнадцать в феврале. И оставалось двенадцать. Двенадцать – такая большая цифра, когда говорят об отношениях, и такая маленькая, если речь идёт о человеческой жизни. Отнимешь два, и можно будет сосчитать их по пальцам рук. Отнимешь ещё пять – на пальцах одной руки.

         Это было всего лишь число, глупое число, но оно только что разбило его мечты и разрушило его мир. Они с Куртом никогда не смогли бы состариться вместе. Могло бы показаться поспешным для парня его возраста фантазировать о подобных вещах, но он уже представил себе это, и теперь было поздно что-то менять... этот образ уже был там, в его мыслях; они двое, вместе, на террасе, ночные шорохи вокруг них, фонари освещают сад, а звёзды сверкают, пока они предаются воспоминаниям об их жизни, о том, что они когда-то делали, перебирая их одно за другим, смеясь над теми глупостями, которые вытворяли подростками.