nitric oxide

промах

Альфа перед Намджуном безжизненно валится на пол с глухим звуком. Во лбу его зияет дыра от пули, прошедшей навылет. Намджун перешагивает через убитого альфу и поднимает автомат, прищуриваясь. На полу остаются блестящие от крови следы, освещенные тусклым светом, проникающим внутрь через высокие узкие окна.

По всему складу разносится шум борьбы и короткие выстрелы. Намджун прижимается к ряду с полками и осторожно выглядывает, замечая перед собой темный силуэт. Враг не слышит и не видит. Он стоит спиной и сосредотачивается на ком-то другом, собираясь выстрелить. Ким следит за ним несколько секунд, затем бесшумно выходит из-за своего укрытия и оказывается прямо за спиной. Звук глухого удара приклада о затылок, и следом болезненный стон. Намджун с силой бьет еще пару раз и толкает мужчину ногой в спину, ударяя меж лопаток. Тот мешком валится на пол и больше не двигается. На прикладе намджунова автомата остается чужая кровь, густыми каплями стекая на пол. Альфа равнодушным взглядом окидывает убитого и двигается между рядами дальше.

Ни секунды не раздумывая после выстрела, Хосок делает рывок вперед и бьет напротив стоящего мужчину ногой в живот. Альфа хрипит и кашляет, чуть пошатнувшись, но равновесия не теряет. Чон не дает опомниться и выбивает из рук мужчины оружие. Пистолет падает на бетонный пол и скользит к стене. Альфа не теряется и сразу же бросается в сторону Хосока с агрессивным рычанием, вытащив небольшой нож. Хосок не успевает направить пистолет, как оказывается прижатым к холодному полу тяжелым телом. Ствол выпадает из руки, откатившись в сторону, а в ушах звенит из-за удара затылком о пол. Мужчина над Чоном заносит руку со сжатым в ней ножом, готовый нанести удар. Хосок, пытающийся дотянуться до пистолета, тут же выставляет руки вперед, хватаясь за запястье альфы и не давая вонзить в себя нож. Тот зло рычит и пытается высвободиться из хватки Чона.

Хосок вцепляется в чужую руку двумя и пытается отвести нож от себя, но альфа над ним оказывается сильнее. Он резко дергает руку назад для нового замаха. Чон стискивает челюсти, тяжело дыша и крепче сдавливая запястье мужчины, но тщетно. Альфа резким движением вырывает руку из хосоковой хватки и заносит нож, целясь в грудь. У Хосока перед глазами все происходит, словно во сне — нечетко, медленно и глухо, будто под водой. Он хватается взглядом за острие ножа и в последний момент, приложив все усилия, дергает свое тело вправо. Нож по рукоять впивается в левый бицепс. Перед глазами на миг все темнеет. В темноте этой ярко-красные болезненные вспышки мигают. Хосок до скрежета стискивает зубы и рычит зверем, пытаясь дотянуться до пистолета, лежащего совсем близко от правой руки.

Боль мгновенно пронзает, заполняет голову и не дает думать ни о чем другом. Но Хосок думает. Он думает о том, что если сейчас враг снова ударит, то больше точно не промахнется. Хосок думает о том, что если, пересиливая жгучую боль в плече, не попытается дотянуться до пистолета, то придет конец.

Хосок думает о Юнги.

В голове, словно сбой в системе. Помехи, звон, а тело как будто перестает быть под контролем разума. Хосок все еще чувствует холодный металл в своем плече, что стремительно теплеет от соприкосновения с горячей кровью и мышцами. Каждая секунда кажется целым годом. Чон не сдерживается и рычит от боли, чувствуя, как мужчина вытаскивает из плеча лезвие ножа.

В эту секунду время вдруг начинает ускоряться.

Хосок, игнорируя обжигающую боль, резко дергается в сторону пистолета и хватается за рукоять. Он больше не чувствует нож в своем теле, зато чувствует, как горячая кровь ручьем хлещет из раны под рукавом куртки. Ни секунды не мешкая, он направляет пистолет в глотку альфы и спускает курок. Звук выстрела на мгновение оглушает, а перед глазами алые брызги. Хосок чувствует на лице чужую теплую кровь. Тело мужчины валится на Чона неподъемным грузом и давит на раненную руку, заставляя альфу болезненно зашипеть. Хосок тяжело дышит, обессиленно уронив здоровую руку на бетон, прикрыв глаза и пытаясь прийти в себя после непродолжительной борьбы.

Он не хотел убивать. Он надеялся, что люди Джихана отступят, увидев сопротивление, но все вышло иначе. Как и сам До, они не намерены останавливаться. Хосок убивать ненавидит. Хосок этого не хотел, но собственная жизнь, которая принадлежит Юнги, в разы дороже. Жить ради него, убивать ради него. Хосок готов, и лишь поэтому не жалеет.

Он здоровой рукой спихивает с себя тело врага и поднимается, сжимая в ладони пистолет. Ощущение, словно левой руки вовсе нет. Она начинает неметь, а пальцы леденеют. Куртка и черная футболка под ней пропитаны чужой и своей кровью. В ногах легкая слабость, а голову начинает кружить. Хосок проверяет обойму и двигается на звук стрельбы со стороны автомобилей.

Его разом окутывает тяжелая жгучая злость. Ненависть к До удваивается и не позволяет вздохнуть полной грудью. Хосок войны не хотел, но Джихан всеми способами ее провоцирует, заходя все дальше и дальше. Сейчас его целью стал склад, но что затем?

Юнги.

Перед глазами, что подернуты мраком, всплывает образ светлого мальчишки, ради которого Хосок продолжает бороться. Что, если Джихан достанет до него? Что, если решит тронуть самое ценное в жизни Чона? Хосока лишь сильнее злость прошибает от этой мысли. Он стискивает челюсти и поднимает руку, держащую пистолет. Несколько выстрелов, и враг перед ним безжизненно валится на пол.

Не бывать этому.

Намджун опустил автомат дулом вниз и пнул лежащее на полу тело носком ботинка, проверяя на признаки жизни. По складу разносится звук нескольких пар глухих шагов по бетону. Намджун разворачивается и подходит к Хосоку, которому один из альф с татуированной шеей перевязывает руку куском ткани. У Чона на напряженном лице желваки нервно играют. Он хмуро и задумчиво смотрит на свои окровавленные руки, присев на капоте одного из спорткаров.

— Надо отправить Джихану его посылочку, — бесцветным голосом говорит Чон, подняв голову и взглянув на подошедшего Намджуна. Ким проводит рукой, испачканной засохшей кровью, по своим блондинистым волосам, и вскидывает бровь.

— Они ничего не говорят, — хмыкает Намджун, кивнув на двух выживших альф, что сидят связанными плечом к плечу у стены под надзором двух из нескольких оставшихся людей Чона. — Крепких же орешков прислал До, не расколются.

— Много наших убито, — Хосок вздыхает и прикрывает глаза обессиленно. — Нельзя, чтобы полиция узнала о том, что здесь произошло. Устроим нашим тихие похороны, а этих — До. Он зря сюда полез, очень зря, — хмыкнул Чон, глянув на свой перевязанный бицепс. Минутами ранее повязанная светлая ткань стремительно пропитывается кровью. Хосок опускает голову и пытается сжать здоровую руку в кулак. Слабость с каждой секундой все сильнее накрывает тело.

— Надо в больницу, Хосок, — говорит Намджун, беспокойно хмуря брови и подходя ближе к Чону. — Ты кровь теряешь.

Хосок резко поднимает голову и кивает, сразу же поднимаясь с капота.

— Тэхен. Надо к нему. Наши наверняка с ним. Едем туда, — альфа берет свою куртку и сует в передний карман джинсов телефон, в котором шесть пропущенных от Юнги. — Йен-а, ты знаешь, что делать, — обращается он к светловолосому альфе, что перевязывал ему рану. — И еще, завтра утром собери наших, нам нужно многое обсудить.

— Да, Хосок, — кивает Йен, слегка похлопав Чона по здоровому плечу. — Поправляйся.

Хосок благодарно кивает в ответ и сует за пояс пистолет, размашистой походкой двинувшись к связанным альфам. Он несколько секунд сканирует их нечитаемым взглядом и, не сдержав внутреннюю злость, что бурлит лавой, ища выхода, бьет одного из них носком ботинка в челюсть. Мужчина стонет и опускает голову, исказившись в лице. Из уголка губ стекает алая ниточка слюны, капая на светлый пол. Альфа рядом с ним прожигает Хосока злым ненавистным взглядом, поджимая разбитые губы.

— Передайте До, что это была самая большая ошибка в его жизни, — низким и хриплым голосом говорит Хосок, скользнув языком по нижней губе и сплюнув под ноги пленным врагам. — Пошли, — обращается он уже к Намджуну, развернувшись и идя к выходу.

Он не смотрит на тела своих. Сил не находит, потому что по его вине лишились жизни. Он не смотрит на убитых собственными руками, потому что тошно.

Намджун отдает автомат Йену и вместе с Хосоком выходит со склада, придерживая друга за здоровую руку.