Фортуна Фатум

Часть 12.

Когда он заходит, я стою у камина и держу руки за спиной. На него не смотрю, а жду. Не говоря мне ни слова, он подходит к столу и со скрипом открывает ящик. Я жду. Помню о самовнушении и спокойно дышу.

— Подойди, — сухо, коротко. Сложно представить, что всего двадцать часов назад он прижимал меня к стенке. Мотаю головой несколько раз, чтобы отбить воспоминания и иду к нему.

Между нами теперь стол. Осмеливаюсь взглянуть ему в глаза, но он не смотрит на меня, а рассматривает подвеску с медальоном в своих руках. Моё спокойствие немного нарушается, когда я вижу искривлённые губы, нездоровый красный блеск глаз и сжатые пальцы. Он в гневе. Ещё чуть-чуть и комната загорится от его злобной ауры. Делаю шаг назад. Внезапно, он кидает в мою сторону медальон. Я реагирую чисто инстинктивно, боясь представить, что он со мной сделает, если я уроню его вещь. Поэтому крепко сжимаю пойманный медальон и в то же время с удивлением ощущаю его лёгкость. Странно, вряд ли Риддл использовал бы магию, чтобы уменьшить вес. И какой медальон! Первое впечатление — изысканный, потрясающий. Осматриваю и вижу знак «С». Не могу поверить, но держу в руках медальон Салазара Слизерина. Изображение змеи подтверждает мою догадку, но лёгкость... Нет, что-то не так, я хмурю брови и поднимаю взгляд на Лорда.

— Да, грязнокровка, это подделка. Слизерин никогда бы не носил такое уродство, — он буквально выплёвывает эти слова, я чувствую его нарастающую злость.

Понимание читается на моём лице. Вероятно, он хочет найти подлинник и для этого ему нужна я. Понимаю, что надо как-то отреагировать на его слова и тихо произношу:

— А настоящий...

— Украден из надёжного тайника, — ощущаю выброс магии.

Чувствую его злобу, словно яд, и невольно изумляюсь её давлению на окружающее пространство. Даже огонь в камине становится менее ярким.

— Ты должна найти его! — приказ, подпитываемый пугающей аурой вокруг, побуждает меня к активным мыслительным процессам.

Получается, у него украли медальон и он хочет его найти, но несмотря на то, что это реликвия его предков, сложно охарактеризовать Риддла, как сентиментального человека. Хотя профессор Дамблдор упоминал о его собранных коллекциях. Не знаю, может медальон и вправду ему дорог, но... почему такая злость?

Кажется, я упускаю какую-то важную деталь. Что Седрик говорил на кладбище? Волдеморт хочет перепрятать... Что перепрятать? И не это ли причина поиска медальона? Любая информация о Риддле будет полезна Ордену, поэтому я собираю всю свою смелость и рискую узнать:

— Если бы я знала больше подробностей исчезновения подлинного медальона, я бы смогла... — резко замолкаю, потому что не могу справиться с удивлением от появившейся усмешки. Минуту назад он был в гневе, а теперь что?!

Ещё больше удивляюсь, когда Риддл обходит стол и встаёт напротив меня, но удивление быстро сменяется негодованием, ведь я слышу:

— Умно, моя маленькая грязнокровка, — указательным пальцем левой руки он проводит вдоль моего поводка, — но больше тебе ничего знать не нужно.

Злюсь на собственную надежду и дёргаю головой, чтобы избавиться от прикосновения. На этот раз он отпускает меня и грубее говорит:

— У нас мало времени. Начинай.

Окунаюсь с головой в панику. Хотя я и знала, что меня ожидает, но возможность неудачи тяжким грузом скользит по сознанию. Смотрю на медальон в своих руках и вспоминаю прочитанную книгу. Я должна использовать любое заклинание выявления предмета и затем наполнить его древней магией, но как же сложно заставить себя отдать свою жизнь за медальон. Это невозможно. Пытаюсь отсрочить свой провал и говорю:

— Я не смогу без палочки.

Пару секунд он смотрит на меня без выражения, я уже жду отказа, но он поворачивается к столу и достаёт палочку. Мою волшебную палочку. Палочку из виноградной лозы и сердечной жилы дракона. Ту самую, которую так долго искал для меня Олливандер. Только сейчас понимаю, как сильно скучала по ней. Быстро моргаю, чтобы исчезли набежавшие слёзы, и буравлю взглядом светлое древко. Древко, которое свободно держат тонкие, длинные пальцы и проводят по всей его длине. Медленно и почти... нежно. Сглатываю, перевожу взгляд на Риддла, и что-то заставляет меня покраснеть. Он даже не смотрит на палочку, а прищурившись, следит за мной.

Снова проводит пальцами по рукоятке и основанию, а затем протягивает мне. Я не верю своему счастью и, забывая обо всём на свете, чуть не говорю «спасибо». Хорошо, что сдерживаюсь, потому что Риддла не за что благодарить, все мои беды — его вина. Тянусь к палочке, но в последний момент он дёргает её в сторону, и я хватаю воздух. Мои ноздри гневно раздуваются от злости, а он спокойно смотрит на меня и, ухмыльнувшись, произносит:

— Не соверши ошибку, — неторопливо он вкладывает в мою ладонь палочку, — если посмеешь воспользоваться иными заклинаниями, то заплатишь за эту ошибку кровью своих родных.

Дрожащими руками обхватываю рукоять палочки и наблюдаю за светлыми искорками, которые доказывают принятие истинного владельца. Его слова пробирают до костей, и я нервно сжимаю древко.

Волдеморт садится на край стола и ждёт моих дальнейших действий. Теперь я должна выполнить задание. Должна обезопасить друзей и спасти себя от смерти. Мне очень тяжело быть искренней, но я вспоминаю забавные шутки Рона, скромность Гарри, неуместный смех Падмы и Парвати, весёлых близнецов Уизли, улыбающихся родителей, и акцентируюсь на одном — если я не найду медальон, они умрут и, чтобы их спасти, я готова отдать жизнь за удачу в поиске.

Мои глаза закрыты, я стараюсь не думать о том, что на меня направлен взгляд алых глаз. Думаю только о спасении. Поднимаю палочку, чувствую насыщение магией и тихо произношу:

— Гоменум Рецендио, — данное заклинание схоже действием с «Гоменум Ревелио», разница лишь в объекте поиска.

Мысленно повторяю молитвы про спасение друзей и родителей. Умоляю о помощи и готовлюсь к смерти. Я готова, повторяю, готова. Пожалуйста, помоги! Я приношу себя в жертву Обряду. Пожалуйста, найди медальон Салазара Слизерина. Умоляю!

Я вкладываю всю душу в молитву и со страхом открываю глаза. Лорд по-прежнему следит за моими действиями. Лицо — маска, но смотрит он не на меня. Опускаю голову и не могу сдержать восхищённого вздоха.

Передо мной с невообразимой быстротой перемещаются картинки. Моря, горы, леса, озёра. Периодически сцены замедляются и открываются прекрасные виды на природные пейзажи. Я никогда не видела ничего подобного. Медленно обхожу облачко и вижу те же картинки. Куда бы я не отошла, мои глаза смотрят на летающие сцены. Магия призвала нечто необыкновенно прекрасное. Я не могу скрыть улыбку и шепчу:

— Спасибо.

Скрип деревянного пола возвращает меня из утопии, и я вновь встречаюсь с реальностью. Опасной и тёмной реальностью, которая спокойно обходит облачко по кругу, и держит волшебную палочку. Тисовая древесина и перо феникса.

В руках я держу медальон. На Риддла не смотрю, а слежу за действием поисковых чар, усиленных Обрядом Жертвы.

Вдруг, картинка замедляется, я подхожу ближе и вижу бушующие волны с высокими чёрными скалами. Как медальон мог здесь оказаться? Там нет ничего, кроме скал. Поворачиваюсь к Риддлу. Снова гнев. Что его так разозлило на этот раз? Боюсь пошевелиться, но мне следует узнать причину, быть может, он знает это место. Делаю шаг в его сторону, а затем:

— Акселитус, — мгновенно моя шейная верёвка затягивается сильным узлом, и я падаю назад, больно ударяясь локтем о край стола.

На глаза наворачиваются слёзы от удушья, и я пытаюсь руками ослабить верёвку. Моё кряхтение превращается в хрипы, когда я теряю способность дышать.

Не понимаю, почему он меня убивает. Если я нашла правильное место, и Лорд просто решил избавиться от меня, то почему он так зол сейчас?

Жалобно смотрю на него, но не вижу ни сочувствия, ни человечности. Он подходит ко мне, оглушая грозным шипением:

— Ты ошиблась, грязнокровка!

Он поднимает палочку, отбрасывая меня в сторону, голова раскалывается от боли и нехватки кислорода. Волдеморт отпихивает от себя мешающее кресло и подходит ко мне. Я отползаю от него в угол комнаты, но верёвка затягивается сильнее, я падаю на живот и кручусь на полу, пытаясь оттянуть её от горла. Мои глаза не разбирают очертаний, когда я слышу голос над собой:

— Это место, — он указывает на облако, — откуда был украден медальон.

Поводок немного ослабевает, я громко и часто делаю бесценные вдохи. В горле першит и я уверена, что голос будет слишком хриплым, но я должна его убедить:

— Я... — судорожный кашель заглушает мои слова, вынуждая облизать губы, чтобы избавиться от сухости во рту, — я уверена, это правильное место, — растираю шею и чувствую влажные, кровавые разводы на ладонях. — Магия никогда, — стараюсь подняться на ноги и последний раз глухо откашливаюсь, — не обманывает.

Он дышит слишком часто, я думаю, он пытается справиться с гневом. Вспоминаю слова Седрика и использую последнюю возможность:

— Может быть, магия показала единственное место, где сработает поисковое заклинание, — растягивая слова в долгие звуки, неожиданно понимаю их правдивость. — Чтобы его найти, нужно использовать место, откуда он был украден.

Волдеморт ещё раз обходит воздушный пейзаж и расправляет плечи.

Меня немного качает от временного кислородного голодания, но мыслю я здраво. Когда говорила об уверенности, то не обманывала. Верю в удачное совершение Обряда, ведь я чувствовала древнюю магию.

Наконец, Риддл поворачивается ко мне. По-видимому, он принял решение.

— Хорошо, Гермиона, — звук моего имени на его устах проходит по ушам, словно нечто неприятное, — ты и я проверим это место вместе.

В ужасе пячусь от него к двери, не хочу отправляться к бушующему морю и скалам. А что, если он меня там оставит, когда найдёт медальон?! Я погибну от голода.

Мне ничего не остаётся, кроме как поднять волшебную палочку, но не успеваю я и слова сказать, как Риддл хватает меня за предплечье и тянет на себя, а через секунду нас затягивает в сумасшедшую воронку.

Он держит меня очень крепко, и в отдалённом уголке сознания я благодарна за это. В будущем я планирую пользоваться каминной сетью, если конечно выберусь отсюда. Моя голова низко опущена, меня тошнит, а руки слабеют, ещё немного и я уроню палочку. Ощущаю движение рядом с волосами, но боюсь посмотреть вверх, когда слышу:

— Если будешь безоружна, тогда то место станет твоей могилой, — в миг до хруста сжимаю палочку и смотрю на Риддла, а понимание накрывает меня с головой.

Если это тайник, то должна быть защита. Вряд ли Лорд согласился бы поставить каменную горгулью с паролем, скорее использовал бы самые страшные темномагические ритуалы.

Его забавляет ужас в моих глазах, но я вижу, что он сосредоточен. Риддл смотрит на меня с высоты своего роста, и я тоже не смею отвести взгляд. Впервые вижу оттенок янтарного цвета в его глазах. Не красного и не багрового. Такой же цвет был у красивого, молодого выпускника Хогвартса, только темнее. Мне неизвестны подробности обряда воскрешения, с помощью которого Хвост вернул ему тело, поэтому сложно ответить на вопрос, почему он стал таким. Быть может, увлечение тёмными искусствами и вправду изменяет внешность волшебника.

По ощущениям мы замедляемся. Риддл по-прежнему держит меня, но, как только мы касаемся твёрдой поверхности, отпускает.

Сейчас день, но из-за сильного ветра я чувствую лёгкий озноб. Мы находимся на возвышенности, на узкой скале. Напротив нас — пропасть и волны, ударяющие камни. Вокруг скалы. Самая большая из них находится в сотне метров от нас. Море кажется настолько опасным, что я невольно делаю шаг в сторону Риддла, хотя едва ли он спасёт меня от падения.

Место, куда мы аппарировали, совершенно пустое. Здесь нет ни пещер, ни скальных выступов. В его кабинете мы видели широкую, мощёную гору. Я думаю, что нам пришлось появиться здесь из-за анти-аппарационного барьера на действительно правильном месте. На самой большой скале. Её величие пугает, глубокий чёрный цвет каменной поверхности переливается на солнце серебристо-серыми частицами. Невообразимое зрелище.

Риддл бегло осматривает окружающие нас горы и спускается по склону.

У меня в руках палочка, он не смотрит на меня, возможно, я смогу аппарировать, а если не получится, то... Нет! Мысль о нападении посреди заброшенных каменных склонов равна самоубийству. Отсюда мне не сбежать. Конечно, я уверена в своих силах, но с аппарацией шутки плохи, а я никогда её не пробовала самостоятельно. Вдруг меня расщепит на части?! Тогда я сама себе выбью надгробие.

— Грязнокровка, не стой столбом или ты хочешь здесь остаться? — мне заметен нарастающий гнев Лорда и я не смею испытывать его на себе.

Риддл пропускает меня вперёд и идёт следом. Дойдя до обрыва, я останавливаюсь. Мы на самом последнем выступе скалы, ниже вода. Я встаю на небольшой камень и думаю, как добраться до чёрной скалы. На лодке было бы удобно. Я осматриваюсь и ищу взглядом подходящие камни, чтобы воспользоваться трансфигурацией, но, когда мой взгляд случайно падает на Риддла, невольно приподнимаю бровь в вопросе, потому что он насмешливо смотрит на мои действия. Снисходительно.

— Не трудись, мы не будем спускаться в воду, — тогда я не знаю, как нам преодолеть расстояние. Метлы нет, а вплавь я точно не доберусь.

— А как тогда? — хмурю брови и задерживаю дыхание, когда он подходит ко мне.

Его близость всегда тяжело переносится моим организмом, поэтому я рефлекторно делаю шаг назад, но Лорд подходит ближе. Сзади меня — свирепствующее море, если я сделаю ещё шаг, то упаду.

Остановившись на расстоянии вытянутой руки, он с интересом рассматривает мои попытки избежать близости, но когда делает шаг вперёд, я от страха закрываю глаза и одной ногой соскальзываю вниз.

Рефлексивно выбрасываю руку вперёд. Он хватает её, но не тянет меня назад, а просто лениво придерживает. Паника заполняет моё сознание и тело. Я вцепляюсь в его запястье так сильно, словно держусь за якорь. Если он меня отпустит, я упаду в пропасть. Мои губы дрожат, я едва могу дышать и чувствую, что соскальзываю ещё ниже. Задеваю острый камешек ногой, и он сразу же летит вниз. Не могу сдержать вскрика и сильнее сжимаю его запястье. Зачем он это делает? Если Риддл хочет столкнуть меня в воду, то почему держит? А если не хочет моей смерти, почему не тянет назад? По его лицу ничего нельзя увидеть, я не понимаю его действий. Он переводит взгляд на мои пальцы, вцепившиеся в его кожу и... я не могу в это поверить, разжимает свои. В панике сжимаю пальцы сильнее, но без его хватки я соскользну. Он не держит меня, его пальцы расслаблены и касаются моего запястья только кончиками ногтей. Такое ощущение, что Лорд получает извращенное удовольствие, наблюдая, как я держусь за него, заранее зная, что у меня нет другого выбора для спасения.

Я сейчас умру. На самом деле сейчас умру, потому что вторая нога скользит вслед за первой и мне ничего не остаётся, кроме как ухватиться за его вторую руку. Теперь я с силой сжимаю его предплечье левой рукой, а правой по-прежнему держусь за запястье, но я медленно падаю вниз, поэтому левая соскальзывает и также обхватывает запястье, как и правая. Он не держит меня в ответ, а просто смотрит, как я цепляюсь за единственное спасение, и не отводит взгляд от моих рук.

У меня не остаётся надежды. Мои руки соскальзывают, ещё пару секунд и я полечу навстречу безжалостным волнам, и скалам.

В последний раз смотрю на Риддла и чувствую бегущую по щеке слезу. Он следит за ней чуть прищуренными глазами, потом смотрит на мои сползающие пальцы и на выдохе говорит:

— Твоя жизнь в моих руках, грязнокровка.

Успеваю лишь шокировано проследить за его движением, когда он наступает на меня, хватая за руки, и толкает вниз. Я кричу и хватаюсь за него, а он отпускает одну мою руку и обнимает за талию, падая вместе со мной.

За мгновение я проживаю всю свою жизнь. За что мне достается такая смерть? Чем я заслужила?

Как в замедленном действии, я вижу последние метры над водой. Отчаяние захватывает моё сознание, как вдруг одним мощным рывком я резко пикирую вниз и выпрямляюсь над волнами. Не понимаю, что происходит, мотаю головой и вижу чёрную дымку по всему своему телу, создающую очертания мужского тела. Меня охватывает тёмная пелена и держит за туловище. Не могу поверить в реальность. Я лечу над морем без метлы. Мы летим. Точнее он летит и держит меня перед собой. Брызги от волн задевают руки, а я не могу прийти в себя от охватившего феерического экстаза.

Мы летим с небольшой скоростью, но расстояние до чёрной скалы преодолеваем быстро. Одновременно я испытываю восторженную радость от свободного полёта и тихий ужас от того, что это прекрасное воспоминание дарит мне Волдеморт. Улыбка окончательно заменяется гримасой, когда мы заходим в пещеру.

— Иди вперёд, — приказным тоном Риддл указывает мне вглубь пещеры.

Идём мы недолго. Тупик. Разворачиваюсь к Лорду и не могу сдержать отвращения. Режущим заклинанием от палочки он делает разрез вдоль ладони и размазывает по стене свою кровь.

С минуту мы смотрим на исчезновение красных разводов, а я вспоминаю темы из школьных учебников, в которых рассказывалось про кровный долг. Не нужно никаких паролей, достаточно лишь капли крови. Жутко.

Стена исчезает, и я вижу перед собой небольшое озеро. После шума ветра мёртвая тишина озера кажется зловещей. Стена снова закрывает проход и мы подходим к озеру.

Перелетаем водную гладь и поднимаемся по выступам вверх. Посередине скальных пород на высокой подставе стоит чаша и омут с водой.

Волдеморт подталкивает меня вперёд, и я подхожу ближе к омуту. Чистейшая, прозрачная вода так и манит испить её до последней капли, но я ощущаю... нездоровое желание. Да, определенно здесь полно тёмной магии. Само озеро выглядит странно, да и чаша поставлена не зря.

С трудом я отворачиваюсь от омута и достаю волшебную палочку.

Риддл встаёт рядом со мной и говорит:

— У тебя последняя возможность, Гермиона.

Сначала я стараюсь вдохнуть больше воздуха. Неспроста древняя магия указала это место. Заклинание поиска будет усилено энергией этого места, поэтому я закрываю глаза и убираю все лишние мысли из головы. Снова думаю о своих близких, прошу помощи и жертвую собой.

Почувствовав тепло в рукоятке волшебной палочки, я открываю глаза и облегчённо выдыхаю. Получилось. Опять. Перед нами бегущие пейзажи в волнистой белой оправе. Только на этот раз преобладающее количество сцен состоит из городских улиц. Мимолётно пролетают реки, мосты, здания и магазины. Наконец, картинка замедляется на небольшом двухэтажном доме. Все окна первого этажа забиты деревянными досками.

Как медальон туда попал? Кто его забрал?

Картинка медленно вращается вокруг дома, и я замечаю надпись на почтовом ящике. Адрес. Лондон. Название улицы мне незнакомо, вероятно, пригород Лондона.

Когда смотрю на Лорда, вижу, что он хмурит брови и отчаянно уничтожает взором картинку. Ему знаком этот дом. Пытаюсь запомнить каждый гвоздик, чтобы, по возможности, когда-нибудь найти это место. Если вор живёт или жил в этом доме, а Лорд с ним знаком, Ордену будет полезна эта информация.

Орден. Когда я призывала здесь древнюю магию, я вспоминала Макгонагалл, Тонкс, Люпина, семейство Уизли. Я могу подвергнуть их опасности. Моё пребывание в доме Риддла превратилось в кошмар, и он должен ответить за всю боль, которую мне причинил. Я не могу позволить, чтобы они пострадали из-за меня. Мне надо быть более храброй. Лучшего времени, чем сейчас, не найти, поэтому я поворачиваюсь к Лорду и произношу:

— На этот раз указано точное место, — такое ощущение, что он меня не слушает. Его мысли далеки отсюда, он не отводит взгляд от ветхого дома, парящего в облачке.

Действие заклинания подходит к концу, как внезапно прямо у входа в пещеру раздаётся оглушительный грохот падающих камней. Повернувшись к Риддлу, замечаю, что для него это такая же неожиданность, как и для меня. Он достаёт палочку и гипнотизирует злым взглядом, распадающиеся на осколки, камни.

Не могу размышлять здраво. Если это пещера Риддла, то что происходит сейчас? Кто может скрываться по ту сторону?

Оглядываюсь вокруг и вскрикиваю, когда Лорд хватает меня за локоть и оттаскивает подальше от воды. Не понимаю его поступка, но вижу, как он несколько раз проворачивает палочку в разные стороны, и гладь на воде исчезает.

Мои глаза округляются от шока, когда ребристые кольца покрывают собой поверхность, и из воды поднимаются скелетообразные руки.

Когда-то давно я читала про попытку тёмного мага Гриндевальда создать армию живых мертвецов. Инферналы. От людей у них ничего не осталось. Моё сердце разрывается на части от жалости к павшим и сгорает от жестокости Волдеморта. Использовать инферналов — настоящее преступление против человечности. Их невозможно убить, потому что они уже мертвы. Повелевать смертью — разве человек имеет на это право?!

В очередной раз звучит сильный удар по камням. Стараюсь не смотреть на инферналов и отдаю всё своё внимание прибывшим. Лорд продолжает созывать мертвецов, а мне в голову приходит мысль... вдруг это кто-то из Ордена?

Концентрируюсь на мыслительных процессах и закрываю уши, чтобы не слышать хруста выплывающих костей. На кладбище Седрик говорил про... крестражи. Если это артефакт, то медальон вполне может быть крестражем. Какое значение они имеют для Лорда? Он... взволнован и зол. Значит, ценность слишком высока. Если Гарри узнал информацию о крестражах, то вполне вероятно, что передал сведения Ордену. Я должна проверить. Судьба снова подбрасывает мне шанс на спасение.

Инферналы не успевают полностью подняться из воды, как через образовавшуюся щель в пещеру проникает яркий белый луч, и камни шумно разлетаются на куски. Пещера покрывается серой перстью. С отвращением я стираю пыль. Откашлявшись, напрягаю зрение, и... не верю своим глазам.

Невысокий рост, лохматая чёрная шевелюра, очки.

— Гарри!

Я кричу так громко, что стены отвечают звонким эхом, но мой голос заглушают одновременные выкрики заклинаний. Ни один голос не принадлежит Гарри.

В окружающей пыли и ярком свете от двух лучей я замечаю серебристую бороду.

— Профессор Дамблдор!

Директор отражает заклинание Волдеморта. В середине озера его фиолетовый луч встречается со встречным зелёным. Искры заклинаний озаряют своим светом окружающее пространство.

— Гермиона!

Прикрываясь рукой от света, Гарри подбегает к озеру. Я не медлю больше ни секунды. Директор здесь, а значит я смогу попасть домой. Счастье вперемешку с адреналином ведёт меня в единственное место, в дальний угол озера, где нет инферналов. Между мной и спасением лишь вода.

Я успею доплыть. Риддл не станет отвлекаться от схватки с профессором Дамблдором. Они сражаются быстро и отчаянно, невербальные заклинания рикошетом попадают в камни. Обломки падают прямо на нас.

Вдоль стены по периметру озера есть небольшие выступы, я рискую упасть, но у меня нет выбора. Ведь инферналы наступают в сторону профессора Дамблдора и отвлекают от схватки.

— Виртус Велатио!

— Конфринго!

Большая часть каменного потолка отлетает в сторону из-за взрыва, а я бегу дальше к краю озера. Отдалённо слышу выкрики и диалоги директора с Лордом.

— Гермиона, осторожно!

На крик Гарри я реагирую моментально и отпрыгиваю от хватающей меня руки из озера, но второй инфернал поднимается прямо передо мной.

— Ступефай! — Гарри попадает в голову инфернала, но тот продолжает наступать на меня.

Вспоминаю все книги, где упоминались подобные существа. Как их победить?

— Диффиндо! — кричу я.

Ничего.

— Импедимента! — из озера рядом со мной вылезает ещё один инфернал. Они вырвут мне сердце своими когтями. Вспоминай, шепчу себе, вспоминай!

— Конфундус! — не помогает. Что было написано в биографии Гриндевальда?

Единственное оружие против мертвецов... Какое?

Меня окружают инферналы. Краем глаза замечаю, как на противоположной стороне Гарри пробует различные заклинания. Инферналы наносят удары по нему.

— Авада Кедавра!

— Протего Максима!

Смертельное заклинание Волдеморта отталкивает директора назад, и я вижу, как справа от него толпа инферналов выходит из воды. Профессор не может ослабить защитное поле, отвлекаясь на инферналов, а они к нему подбираются ближе.

Я кричу во всё горло:

— Профессор, справа!

Не успеваю увидеть его, как огромная когтистая лапа со всего размаху бьёт меня по лицу. Вижу на камнях следы выплеска крови, глаза горят, лицо болит, а во рту я ощущаю привкус железа.

Сердце замирает на мгновение, когда я слышу отчаянный вопль Гарри и смех Риддла.

Инферналы сужают дистанцию вокруг меня. С безнадёжностью думаю, что у профессора Дамблдора нет возможности нас спасти. Перед моими глазами сверкают разноцветные вспышки. Инферналы оттесняют директора, а заклятия Лорда не останавливаются ни на секунду.

Вспоминай!

Инфернал вновь бьёт меня, попадая в шею. Я обливаюсь кровью и понимаю, что третий удар будет последним, он просто проткнёт меня насквозь.

Вновь слышу Гарри. Я не могу терпеть его страдания. Почему всё произошло именно так? Помогите, кто-нибудь! Пусть горят огнём мертвецы!

Горят огнём? Точно!

Я резко поднимаю голову вверх. Конечно же! Как я могла забыть?!

Директор падает на колени, его хватают инферналы, а Гарри тянут к озеру. Замечаю его палочку в стороне. Даже если я сожгу каждого инфернала рядом с собой, всё равно не успею спасти Гарри от утопления.

— Авада Кедавра!

Профессор Дамблдор еле успевает выставить блок, а инферналы набрасываются на него сзади.

Всё. Конец. Они погибнут. Кто-нибудь остановите это! Они гибнут... из-за меня. Я привела сюда Риддла. Они бы не встретились, если бы я использовала другое заклинание поиска.

— Гермиона! — голос Гарри становится последней каплей терпения.

Я ощущаю насыщение магией. Магией с моей болью. Моим отчаянием. Моим криком о помощи и спасении. Я не позволю умереть им! Не позволю! Лучше бы я погибла! Пожалуйста, лучше бы я умерла!

Магия пронизывает всё тело сильнейшим током, я выжигаю свою силу изнутри и направляю её через рукоять в палочку.

С пронзительным криком я падаю на колени и громко кричу:

— Инсендио!

Моя палочка раскалена до предела. Мощнейшее пламя в мгновение сжигает инферналов рядом со мной и разрастается огненным вихрем вверх.

Адское пламя.

Древняя магия усилила моё заклинание до такого сложного проклятия. Проклятия, способного сжечь всё вокруг.

Со слезами на глазах я встаю на ноги и пытаюсь удержать палочку. Кожей я ощущаю жар пламени и управляю огнём.

Глаза застилает пелена кровавых слёз, но я изо всех сил направляю палочку на инферналов рядом с Гарри. Желто-красный змей огненным смерчем уничтожает мертвецов, а затем я поворачиваю палочку и отвожу её от Гарри. Краем глаза замечаю прекращение дуэли между профессором Дамблдором и Риддлом. В страхе думаю, что причиной тому - смерть директора.

Сама магия в венах чувствует мою печаль и скорбь, позволяя управлять Адским пламенем.

Я уничтожаю инферналов в каждом уголке пещеры. Директора я не нахожу, но вижу... Его.

Снова. Он. Смотрит на меня. Его взгляд такой же, какой я замечала в Азкабане, но есть ещё черта, которую я не могу распознать. Ведь это не может быть восхищение, да? Он не способен на подобную эмоцию. Не способен ведь?

Вспыхнувшая во мне злоба отзывается внутренним выбросом резкого потока магии. Я едва не теряю контроль над Адским пламенем.

От Гарри и профессора нас теперь отделяет не только озеро, но и остатки пожара. В пелене дыма я замечаю движение в том месте, где находился директор. Слава Мерлину, он жив. Гарри выплывает из озера, но я плохо вижу его из-за дыма. Отчётливо вижу только ярко-красные глаза в двадцати метрах от себя.

Огненный змей из моей палочки парит над нами, а я вкладываю в него всю свою ненависть и увеличиваю пламя.

Дыхание Риддла затруднено после дуэли, но не она является главной причиной. Он жадно рассматривает каждый сантиметр моего тела, а затем переводит взгляд на пламя вверху.

Я знаю этот взгляд. Когда это началось? Возможно, когда он своей магией поглощал мою? Или чуть раньше? Когда он впервые пытал меня. Или когда в первый день встречи дотронулся пальцами до моего лица после пыток Эйвери?

Когда я начала узнавать этот взгляд?

Лорд поднимает палочку, направляя её в мою сторону. В ярости я направляю огонь на него, но на высоте моё пламя сталкивается с таким же огненным змеем из его палочки. Взрыв столкновения отбрасывает меня назад. Раскалённым ураганом вихрь проносится между нами, а я встаю на ноги и, отпустив пламя, кидаю в Риддла заклинания:

— Редукто! — отправляется рикошетом в стену.

— Бомбарда! — поглощается магией.

— Экспеллиармус! — защищается полем «Протего» и отбивается назад.

Я снова падаю навзничь, теряя палочку. Огонь по-прежнему между нами. Я не вижу врага, но чувствую... он рядом.

Переворачиваюсь и ползу за палочкой. Мне остаётся не более метра, когда сильная рука хватает меня за волосы и поворачивает на спину.

Он держит меня одной рукой за запястья напротив груди, а я буравлю его глазами, надеясь убить взглядом. Молчу. Часто дышу и молчу.

За его плечом догорает пламя, а с другого конца озера я слышу шорох.

О нет! Если Риддл сейчас атакует заклинаниями, ослабленная защита профессора не выдержит, а Гарри не успеет найти палочку и погибнет.

Жалобно сдвигаю брови и смотрю в их сторону, затем поворачиваюсь к Риддлу. Теперь я не смогу их спасти. В немой мольбе прошу его их не трогать. Он дёргает головой вбок, и я вижу красный блеск в глазах. Багровый обводит радужку. Он убьёт их.

Переступаю через гордость и, когда мы встречаемся глазами, жалобно шепчу:

— П-пожалуйста... — он по-прежнему тяжело дышит и приподнимает брови. Я вижу появляющуюся ухмылку на его лице и теряю надежду.

Зажмуриваюсь и хлюпаю носом.

— Хорошо.

Представляю, как жалко сейчас выгляжу, но в изумлении открываю глаза, боясь думать, что ослышалась.

— Не трогайте их... — мой глухой шёпот наполняется горечью, а его ухмылка становится шире.

Он наклоняется ближе ко мне, и возле своего уха я слышу:

— За их жизни... — чувствую на себе его дыхание, — заплатишь... — он проводит губами вдоль уха, я крепко закрываю глаза, — ты.

Риддл хватает меня за горло, а я рефлекторно отталкиваю его от себя, но он тянет меня вверх, сильнее сжимая пальцы.

Когда мы оба оказываемся на ногах, он прижимает меня к себе за талию, а я вонзаюсь ногтями в его руку на горле, стараясь ослабить хватку.

Он отпускает шею, и я упираюсь руками в его грудь, но он прижимает меня крепче, и наши тела соприкасаются.

Свободной рукой он берёт палочку, взмахивает ей, и я понимаю, что он снимает анти-аппарационный барьер. Перед тем как мы аппарируем, он наклоняется ко мне и произносит:

— Поверь мне, грязнокровка, — его ногти на моей талии причиняют боль, я горько морщусь от страданий, — заплатишь сполна.

Мы исчезаем в пыли серого порыва воздуха. С силой сжимаю руки в кулаки и захватываю часть ткани на его мантии. Глубоко внутри меня разрывают на части рыдания, слёзы текут по сердцу, а кровь ускоряет ритм. К этому всё шло...