Фортуна Фатум

Часть 31.

Он откидывает голову назад и теменем касается стены. На несколько секунд прикрывает веки. Растерянно переминаюсь с ноги на ногу и надеюсь, что у меня получится сбежать. Только дергаюсь в сторону двери, как он хватает меня за волосы и насильно тянет вниз. Я падаю на колени, боясь, что избежать унижения не получится. Успокаиваю себя тем, что судя по его состоянию, долго заниматься этим не придется. Надежда на скорость придает решимости, поэтому я быстро поднимаю руки и тянусь к брюкам, как вдруг, вскрикиваю от давления на волосах. Он отодвигает меня от себя и тянет за них, чтобы я подняла на него голову. Не понимаю, что происходит, он же хотел...

Вопросительно смотрю на него... и вера на быстрое окончание исчезает. Отчаяние убивает мою надежду, когда я вижу, что он пытается успокоить дыхание. Медленно кивает сам себе, словно концентрируясь на абстрактных вещах, и во время финального спокойного выдоха сводит губы в трубочку.

Конечно, эгоистичный ублюдок! Как не продлить моё наказание?! Здесь и возбуждение можно успокоить. Вероятно, Риддл поменял свое решение и не хочет торопиться. Ненавижу всем сердцем!

Он ещё раз дотрагивается головой до стены и слегка отводит плечо, как будто отвлекаясь. Я беру его руку и стараюсь отцепить от себя, но он захватывает пряди и почти собирает волосы в хвост. Опускает голову и мы встречаемся взглядами. Проклятие! Подозреваю его коварный замысел, потому что вижу приподнятый уголок губ. Он проводит языком по открывшимся зубам и останавливается на клыке. Его жестокий оскал приобретает хищное выражение.

Болезненно морщусь от его хватки на волосах, когда он придвигает меня ближе и сам тянется к ремню.

В этот раз под мантией на нём не туника, а обычная черная рубашка и в тон брюки с молнией.

Неторопливо он расстегивает ремень. Противный лязг пряжки заставляет меня крепко закрыть глаза. Я не хочу делать это. Воспоминание своего первого опыта неприятно давит на сознание, но тогда я смогла придумать выход и перевела его внимание на себя, а сейчас... сейчас всё целенаправленно. Даже если я попрошу, он не отступит.

Слышу звук расстегиваемой ширинки и судорожно сглатываю. Открываю глаза и жалобно смотрю на него. Было бы глупо надеяться на снисходительность, но я верю... и напрасно, по-видимому, моё отчаяние ему нравится.

Лорд тянет меня к себе ближе и тихим низким голосом произносит:

— Начинай, — улыбается, видя мой неприязненный взгляд, — медленно.

Проклинаю собственное малодушие за поход в Хогсмид, а когда он вновь расслабленно прикасается затылком к стене, злюсь за свою былую уверенность, что все мои прошлые действия не будут отомщены.

Сдвигаю брови в отвращении и перевожу взгляд вниз. Тяжело вздыхаю и тянусь рукой к ткани. Развожу в стороны шов вдоль ширинки. Нерешительно сжимаю и разжимаю кулак перед тем, как просунуть руку под ткань.

Уверена, он следит за каждым моим движением. Чувствую жар на щеках и снова делаю глубокий вдох. От прежней ярости ничего не остается, в комнате больше нет моей магии. Постепенно рациональность приходит на смену необдуманным эмоциям, и я жалею, что так опрометчиво себя вела раньше.

Всеми силами хочу отсрочить момент, но знаю, что последует за моим отказом — принуждение. Лучше я сама постараюсь и хоть немного буду ощущать контроль над ситуацией, не позволив ему применять насилие.

Лорд по-прежнему держит меня за волосы, а его взгляд обжигает лицо, я чувствую его и не смею посмотреть в ответ.

Не могу больше медлить, поскольку его хватка становится сильнее, чуть ли не снимая с меня скальп. Быстро просовываю руку, обхватываю основание члена и достаю. Ладонь чувствует твёрдость и тепло. Медленно провожу несколько раз от головки до основания, ощутив под пальцами выступающие вены. Меняю положение руки, чтобы большой палец был вверху, а остальные придерживали снизу. Большим пальцем провожу по самой широкой вене, потом по ее ответвлениям и дохожу до крайней плоти. С каждым движением чувствую нарастающее напряжение мышц.

Большим пальцем провожу по головке, а когда отвожу палец в сторону, от него тянется струйка белесой жидкости. Размазываю её посередине и обвожу пальцем крайнюю плоть.

Чувствую давление в волосах и уже знаю, что услышу.

— Языком, Гермиона.

Он много раз называл меня Гермионой, но в этом контексте я сама кривлюсь от своего собственного имени. Несколько моих прядей выползают из его руки и падают вдоль щек, я дергаю головой в сторону и приближаюсь к нему. Он разжимает ладонь и теперь только слегка придерживает голову, но от этого мне лучше не становится.

Снова меняю положение ладони и большим пальцам поглаживаю заднюю уздечку головки. Слышу негромкий выдох Риддла и обхватываю основание члена кольцом. Проведя несколько раз по всей длине, высовываю язык и кончиком дотрагиваюсь до середины головки. Ощутив горьковатый вкус, заставляю себя не морщиться. Разжимаю губы и вбираю в рот. Попадаю языком в полость между головкой и крайней плотью, и надавливаю кончиком.

— Глубже.

Не хочу его слышать, лучше бы он молчал. Его интонация вперемешку с хрипотцой в голосе и моим занятием заставляет думать об эротической патетике, сочетающей излишний драматизм и мрачное удовлетворение. Правильное восприятие чужих эмоций воодушевляет и наделяет меня специфическим опытом общения. Но сейчас суровая реальность состоит из напряженного принуждения. Поэтому не желаю слышать его.

Медленно вбираю в рот, но не дохожу до основания. Чувствую, что головка члена упирается в язычок твердого нёба и начинаю давиться. Отодвигаюсь и тихо кашляю. Мне страшно, что он повторит свои действия в лесной сторожке и зажмет волосы, поэтому в страхе смотрю на него, проводя по губам тыльной стороной ладони.

Хвала Мерлину, он не злится, а просто смотрит на меня и глубоко дышит. Хорошо. Дает мне время. Меня немного подбадривает надежда на свою собственную безопасность.

Снова открываю рот и придерживаю основание пальцами, хочу попробовать снова, как слышу:

— Задержи дыхание.

Не думаю о причинах, просто делаю, что он говорит, поэтому вдыхаю как можно больше воздуха и собираюсь...

— Нет. Не оставляй воздух в легких.

Раздражаюсь, чувствуя себя марионеткой, и выдыхаю весь кислород. Не знаю, сколько смогу продержаться без воздуха, поэтому не медлю и губами беру до середины.

Он сильнее надавливает на волосы, я уже хочу запаниковать, как вновь слышу его тихий голос:

— Дыши носом.

Делаю глубокий вдох и в эту самую секунду он делает резкое движение бедрами вперед. Я беру его целиком, но рвотный рефлекс не срабатывает. Сначала я не понимаю техники, а потом догадываюсь, что всё дело в физиологии дыхательной системы. Он отодвигается назад, а я привожу дыхание в норму, затем повторяю движение. Ртом беру целиком, а пальцы, придерживающие основание члена, соскальзывают ниже, и костяшками я провожу по мягкой коже мошонки.

Слышу прерывистые вдохи сверху и потихоньку успокаиваюсь. Воспринимаю действие, как научный анализ и продолжаю.

Провожу языком по всей длине, слизываю появляющуюся смегму с крайней плоти и слегка сжимаю губы на головке. Кончиком языка провожу посередине.

Ноги затекают от того, что сижу на лодыжках, и я встаю на колени. Риддл немного выпрямляется, а я держусь за его колено, сохраняя равновесие. Другой рукой вновь провожу по члену и замечаю, что влаги становится больше. Веду жидкость от головки до основания и снова разжимаю губы. Провожу языком по уздечке и, приподняв плоть, веду языком до основания.

Хватка становится сильнее, но я не знаю причины, возможно он злится, потому что я делаю что-то не так, а может ему нравится и он делает это рефлексивно. Мне интересна его реакция и, когда я вбираю член до середины, не сдерживаюсь и поднимаю глаза вверх. Когда наши взгляды встречаются, я одновременно чувствую усиление давления в волосах и появление новых вен под пальцами у основания.

Со стыдом опускаю глаза, но слышу хриплый шёпот и сама перестаю дышать от его тона:

— Смотри на меня, грязнокровка!

Я не выдержу. Мне и просто так сложно держать с ним зрительный контакт, а в таком положении... просто не могу. Крепко закрываю глаза, но меня хватают за волосы, отталкивают от себя и запрокидывают голову. Открываю глаза и начинаю дрожать.

— Я сказал, смотри на меня!

— Н-нет.

Сама не ожидаю от себя ответа, но он всё равно звучит, и Лорд злобно прищуривается. В следующее мгновение он наматывает волосы на кулак и дергает их в сторону, разворачивается сам и толкает меня к стене. Я вскрикиваю, ударяюсь головой и хочу встать с колен, но он все еще держит меня за волосы, немного приподнимает голову и пальцами второй руки обхватывает подбородок.

Смаргиваю слезы, чувствуя давление. Он открывает мне рот, и я ощущаю внутри горький привкус. Теперь он не будет ждать моих попыток. Концентрируюсь на дыхании и широко открываю рот. Он входит снова. Постепенно движения убыстряются. Вероятно, паника мешает ровному дыханию, потому что я снова начинаю давиться, только на этот раз, когда я отталкиваюсь от него, то врезаюсь в стену. Мне некуда скрыться, а он придвигается ближе, фиксируя меня рукой за волосы. Слышу его рваное и частое дыхание, а затем вздрагиваю, услышав глухой стон. Смотрю вверх и... впечатляюще. Меня немного поражает увиденное, и бьющее внутри отчаяние каменеет. Потому что... Лорд крепко держит меня, толкается в рот с переменным темпом, но он выглядит так... не знаю, он облокачивается лбом на тыльную сторону ладони возле стены. Прямо надо мной. Его глаза закрыты, но сквозь веки я вижу движение зрачков, периодически он хмурит брови и на их расслаблении выдыхает ртом, дыхание затруднено, а кончик языка иногда облизывает уголок губ. На очередной глубокий толчок он сжимает ладонь в кулак и протяжно выдыхает. Замечаю блеск на лбу и под верхней губой, вижу медленно стекающую каплю пота по виску. Меня настолько изумляют увиденные эмоции и выражение лица, что я неосознанно издаю глухой стон от внезапного возбуждения.

В то же мгновение он резко открывает глаза, и мы встречаемся взглядами. Нервно моргаю несколько раз от ощущения того, что меня поймали за разглядыванием и сама удивляюсь своим противоречивым действиям. Он же говорил смотреть. Я ослушалась, а теперь исподтишка таращусь на него. Ставлю себе мысленную галочку, чтобы впредь тщательнее обдумывать действия. Риддл замедляет движения, будто снова пытается успокоиться, а я осознаю, что снова могу сама контролировать процесс. Поднимаю глаза, обхватываю основание члена рукой и, не прерывая зрительный контакт, провожу языком по головке. На несколько секунд он закрывает глаза. Когда мы снова смотрим друг на друга, я беру в рот до конца и улавливаю момент, когда он стирает рукавом пот с виска. Сейчас он кажется таким живым и настоящим. Он смотрит на меня очень... чувственно. Пожалуй, я окончательно убеждаюсь, что директор не прав.

Данная мысль помогает расслабиться, и я немного ускоряю свои движения. Периодически поднимаю взгляд вверх и в эти моменты чувствую трепетную дрожь.

Ощущаю напряжение во рту, меняю интенсивность и надавливаю языком на определенные места. Несколько раз скольжу языком по головке, потом по кругу крайней плоти. Приподнимаю и обхватываю губами уздечку и в этот момент смотрю вверх. Глухой, прерывистый стон ласкает слух, и я продолжаю движения. Реакция на мои действия разная, но, когда я веду губами от основания до головки, его дыхание становится более громким, а когда непосредственно прикасаюсь языком к концу, то выдох превращается в стон.

Когда ускоряюсь, он сильнее зажимает волосы и сам слегка толкается навстречу. Постепенно мы сравниваем ритм, и я кладу руки на его бедра. Делаю всасывающее движение на кончике и ощущаю напряжение мышц. Риддл выпускает волосы и пальцем слегка давит мне на лоб, чтобы я прикоснулась затылком к стене. Теперь он сам совершает движения. Помню о дыхании и, когда он наращивает темп, то стараюсь чаще сглатывать. Смотрю наверх и стараюсь не упустить финального момента. Он сильно щурится, но не закрывает глаза. Чувствую во рту сильную пульсацию и внезапно...

Ко мне приходит мысль о мести. Не о такой, какой меня подверг Риддл. Я не буду останавливаться, чтобы лишить его возбуждения. Мне он такое точно не простит. Тем более я не знаю как...

Но есть одна вещь... Он специально в конце не дает мне завершить начатое, он контролировал ситуацию с моим оргазмом и хочет контролировать со своим. Вероятно, чтобы опять упиваться своим самодовольством и высокомерием. Если он хочет, чтобы я чувствовала себя... никчемной. Как он тогда меня назвал? Слабая и никчемная. Неужели, Том?!

Что ж, я сама покажу твою зависимость. Он смотрит на меня, я смотрю в ответ и ощущаю, что он скоро кончит.

О Мерлин, это большой удар по моей гордости. Но это не унижение, а месть.

Я не назову его так в будущем, только сейчас... для дела.

Нужно все делать быстро. Ловлю момент, когда он глухо стонет в преддверии эякуляции, и быстро обхватываю пальцами основание. Замечаю яростный огонек в его глазах и достаю член изо рта. Оставляю кончик головки в районе уголка губ, приподнимаю брови и ласкательно-вызывающе произношу:

— Мой Лорд!

В этот момент случаются две вещи. И обе доказывают мой триумф. Наслаждение и ярость. Он протяжно выдыхает и на середине выдоха не сдерживает хриплого стона. До кровавых отметин сжимает кулак, гневно смотрит на меня и немного дергает плечами. Завораживающее зрелище моей мести закрывает липкая влажность. Я не могу отвернуться из-за его хватки и закрываю глаза от щекочущей спермы на щеке. Вязкая жидкость попадает на губы, и я стираю её тыльной стороной ладони с лица. Радуюсь, что не чувствую во рту. Неприятное ощущение и едва заметный приторный запах побуждают активнее стирать влагу, но внезапно, Риддл до боли дергает мои волосы и вырывает несколько прядей. Я хочу подняться, но меня опережают. Неторопливо он скользит рукой по стене, придерживая себя, и опускается передо мной на корточки. Перед тем, как посмотреть на него, набираюсь смелости, потому что его ярость перед эякуляцией доказывает, что он понял мой замысел.

Чувствую щекотку на скуле и поднимаю руку, чтобы убрать остатки семени, но Лорд перехватывает запястье и я глухо восклицаю от боли. Медленно поднимаю на него глаза. Он зол. Дыхание в норму не возвращается, губы сжаты в тонкую линию, он презрительно осматривает меня. Итак, я усладила его завышенное эго, от моих слов он кончил без финальной стимуляции. Стоило ли это того? Не знаю.

Испуганно смотрю на него и немного теряюсь, когда вижу знакомую ядовитую ухмылку. Он осматривает моё лицо, а я осознаю, как унизительно сейчас выгляжу. Полуобнаженная, в одном нижнем белье и расстегнутой блузке с... этим на лице. Что может быть хуже?! Свожу края блузки и подгибаю ноги, собираюсь свободной рукой стереть следы с лица. Но Лорд хватает моё второе запястье и перекладывает в ладонь к первому. Отворачиваюсь, но он давит мне на подбородок пальцем и возвращает обратно. Его ухмылка становится более зловещей, а я судорожно сглатываю. Он скользит пальцем по щеке, собирая влагу и затем проводит пальцем по губам. Я жмурюсь и свожу губы в тонкую линию, но он с силой давит на нижнюю челюсть ладонью, и я чувствую во рту палец. Он проводит им по языку и ведет дальше. Я давлюсь и чувствую, что рефлексивно сглатываю. Горечь неприятно обволакивает горло. Он отпускает меня, а я кашляю, пытаясь сплюнуть.

Риддл поднимается и приводит себя в порядок, подходит к подоконнику и берет в руку палочку. Я слежу за его действиями и тянусь к юбке. Мне нужно прикрыться и по возможности найти пальто со второй волшебной палочкой. Не знаю, что ожидает меня впереди, но есть нехорошее предчувствие, что подтверждается словами врага:

— Грязнокровка, теперь мы поговорим о главном, — поднимаюсь на ноги и надеваю юбку. — Даю тебе возможность рассказать про все известные Ордену крестражи.

Беспрекословно. Или же не существует. Что ж, теперь мне надо любым способом защищать свой разум, терпеть боль и молчать.

Мы вновь возвращаемся к отношениям, где любое неуважение карается болью. Сейчас нельзя его провоцировать, я и так ранее совершила ошибку. Больше он мне не позволит, поэтому стараюсь спокойным, но категоричным тоном сказать:

— Я ничего вам не скажу.

Садясь на подоконник, он смотрит на меня без выражения, только глаза блестят опасным отливом.

— У тебя нет выбора.

Уже хочу отказаться вновь, но слышу:

— Продо Верис!

Падаю на пол, мысленно прошу Мерлина о помощи и боюсь предположить, какие еще авторские заклинания испытаю сегодня на себе. Уповаю на время, но с каждой секундой боль становится сильнее. Звонко кричу и давлю на виски. Боль от мозга переходит в шею, накрывает плечи. Сквозь агонию я смотрю на Лорда, но ни сочувствия, ни жалости в нём нет.

Мне так больно, что не сдерживаю слёз. Отворачиваюсь и готовлюсь к испытанию силы духа. Отчаянно думаю, лучше бы я умерла.