Фортуна Фатум

Часть 17.

Главы семнадцать и двадцать четыре. Я не понимаю, зачем мне нужна подобная информация. Некоторые статьи мне известны. Весь материал книги посвящён отпирающим, закрывающим и маскировочным чарам. В библиотеке Хогвартса есть много учебников, затрагивающих данную тему. Даже Миранда Гуссокл в своей «Книге заклинаний» посвятила отпирающим и закрывающим чарам несколько глав.

Размышляю о своём новом задании и настраиваю себя не думать о Лабби. Хлеб я не съедаю, хотя и пытаюсь. Аппетита нет, настроение ужасное, чувство вины уродует душу изнутри. Я хватаюсь за любую возможность перевести своё внимание на что-то, не связанное с воспоминаниями последних суток.

Я долго не могла успокоиться, оплакивала друга и свою собственную судьбу. Волдыри на руках прошли сразу же, как Риддл вышел из комнаты. Его внезапная вспышка гнева заставила меня задуматься о том, не солгал ли он мне про смерть эльфа. Всё-таки связь слуги и хозяина очень крепка, если бы Лорд приказал ему больше ко мне не приходить, Лабби не посмел бы ослушаться.

Пытаюсь надеяться на лучшее, но с другой стороны понимаю, что Риддлу не нужна оправданная причина для убийства. Он не знает, что такое жалость. Он убивал прежде и убьёт ещё. Жизнь эльфа ничего не значит.

Воспоминание о его красных глазах, взгляде и голосе заставляет поёжиться от страха. Я часто видела его гнев, но в этот раз я буквально тонула в ярости и ненависти. Понимаю, что совершила ошибку, когда улыбнулась ему в ответ, ведь он провоцировал меня на смущение и стыд. Моё неловкое положение заставило его улыбнуться, а я... я просто следовала за велением сердца, потому что видела искренность. Я не думала, что можно совмещать Тёмного Лорда и искренность, но тогда это было именно так. Искренность вызывает искренность. Теперь я понимаю, что нельзя было так себя вести. Наша мимолётная... совместная связь вызвала его гнев. Почему? Если бы он злился, потому что я заменила стыд улыбкой, то он мог бы просто напомнить что-нибудь ещё или просто дать книгу, строго приказать и уйти. Нет! Уверена, дело не во мне, а в нём самом. Я не задумывалась прежде о том, что наша связь может на него влиять также сильно, как и на меня. Быть может, ласка и правда может причинить вред жестокости.

Я не ищу положительных качеств в Лорде, знаю и так, кто он и что он. Надежды на человечность у меня нет. Даже если он будет кем-то дорожить, то сделает это в своём стиле. Навязчиво, грубо, беспрекословно.

Бескомпромиссное владение и обладание — решающие факторы. Мне не встречались подобные люди раньше и я не знаю, как себя вести и что ожидать. Почти месяц прошёл с моего похищения, и авроры скоро будут здесь.

Что ж, спать не ложусь, выгляжу отвратительно, книга на столе, а я снова хожу по комнате и жду. С первыми лучами солнца слышу шаги. Судорожно сглотнув, встаю на середину комнаты и гадаю, кто за мной придёт.

Мальсибер. Краток как всегда.

— Идём.

Знакомый коридор, знакомые повороты, ненавистная дверь. Вхожу.

— Надеюсь, ты не тратила зря время, грязнокровка.

Подхожу к столу. Он даже не смотрит на меня, а рассматривает пергамент перед собой. Бумаг на столе стало больше, смотрю на камин и летучий порох. Спасение так близко, глубоко вдыхаю и поворачиваюсь к Лорду, который...
теперь тоже смотрит на порох. Уголки губ немного приподнимаются, когда он переводит взгляд на меня. Я слегка горблюсь, но не отвожу глаз, а он кладёт на стол пергамент и расслабленно откидывается в кресле, подпирая ладонью подбородок.

Спокоен. От вчерашнего гнева ничего не остается. Любое его движение вызывает шквал эмоций у меня, а он ведёт себя так, как будто ничего не случилось. Ненавижу! Под его алым взором я выгибаю спину и поднимаю голову выше, теперь я смотрю на него из-под опущенных ресниц. Не пытаюсь дерзить. Просто я внимательна и готова к диалогу.

— Я не тратила время, прочитала главы семнадцать и двадцать четыре, — его выражение не меняется, он только приподнимает лицо, опираясь теперь на костяшки пальцев, а я чуть тише добавляю, — а потом и всю книгу, — опускаю глаза на его стол, не могу держать зрительный контакт и ругаю себя за то, что не могу перестать бояться его.

— Твоя тяга к знаниям и любовь к книгам восхищают многих учителей, Гермиона, — не поднимаю на него глаз и не понимаю, что слышу в его голосе, насмешку или одобрение. — Такие качества больше подходят Когтеврану.

Считаю этот разговор странным и не понимаю, к чему он это говорит. Я уважаю все факультеты Хогвартса. Даже Слизерин достоин быть в их числе, но я всегда защищала свой собственный факультет. Я привыкла отвечать и поэтому тихо говорю:

— Шляпа хотела отправить меня на Когтевран.

Ему не нужно знать ничего личного обо мне, но я не могу сдержать слов, и моя интонация звучит слегка вызывающе. Боюсь взглянуть ему в глаза, он может снова отбросить меня в угол комнаты, ещё один удар по голове и у меня будет сотрясение.

— Почему не отправила? — до сих пор ничего не выражающий голос.

К чему этот допрос? Начинаю волноваться и хочу солгать, что не знаю причины, но всё равно язык не слушает разум:

— Я попросила.

Не вижу выражения его лица, убиваю глазами стол, ещё немного и появится дыра. Слышу негромкое цоканье языком и представляю саркастическую усмешку.

— Ты уже успела об этом пожалеть. — явное утверждение, но не осознаю, что он имеет в виду.

Медленно поднимаю взгляд. Ну да, ожидаемая усмешка, но я не вникаю в смысл его слов.

Прочищаю горло и непонимающе поднимаю брови. Он хмурится, и его голос понижается:

— Будь ты на Когтевране, не попала бы сюда.

Удивление сменяю на понимание. У слизеринцев с гриффиндорцами всегда была вражда, неудивительно, что Риддл ненавидит Гриффиндор, но шёпот интуиции подсказывает мне, что он говорит о другом. Не обобщает, а конкретизирует. Я не стану жалеть о своём выборе. Будь я на Когтевране, сидела бы тихо за учебниками, со стороны наблюдая за Гарри и Роном, за отчаянными и смелыми гриффиндорцами. Чрезмерно горжусь своей принадлежностью к сильным львам, поэтому не могу сдержать самодовольства в голосе:

— Я не жалею, что Шляпа прислушалась к моему выбору.

Он откидывается затылком на кресло и опускает руки на подлокотники, лицо снова приобретает яростные оттенки. Или это непонимание. Мысль о том, что он старается меня понять вызывает озноб, я цепляю руки за спиной и отважно смотрю на него. Встречаю судьбу, поясняя свою точку зрения:

— Будь я когтевранкой, не смогла бы помочь друзьям. Я горжусь тем, что принадлежу к самому благородному и смелому факультету.

Он кривит губы, но слегка кивает и снова придвигается ближе к столу, а я рефлекторно делаю шаг назад. Он усмехается и привычным не выражающим голосом говорит:

— Гриффиндорцы всегда прощаются с жизнью глупо и напрасно. Тебя не отправили в Когтевран из-за твоей гордыни и самоуверенности, — с минуту он молчит, словно задумавшись, а затем продолжает, — определенно тебе не место в Когтевране, — затем я вижу его надменный взгляд, — а тот факт, что ты не жалеешь, что попала сюда, доказывает твоё глупое и напрасное самопожертвование, присущее Гриффиндору.

Он переводит взгляд на пергамент перед собой и собирается ещё что-то сказать, но мои слова вылетают прежде, чем я успеваю подумать:

— Глупо, но не напрасно.

Лорд смотрит на меня, хмурит брови и немного наклоняет голову к плечу, он злится, а я начинаю дрожать.

— Если бы ты знала заранее, что будешь умирать долгой и мучительной смертью...

— Я бы всё равно поступила так.

— Из-за Поттера?

— Из-за себя.

— Ты не боишься смерти?

— Боюсь.

Ещё я боюсь, что у него кончится терпение, но он спрашивает, а я не могу промолчать и просто отвечаю правду. Всё взаимосвязано, конечно я спасала друзей, но не по принуждению, а по желанию. Искреннему желанию. Минуту мы просто смотрим друг на друга, он внимательно осматривает меня, а я его. Наконец, он опять кивает и ровным тоном говорит:

— Если не жалеешь сейчас, то пожалеешь после, — знакомая фраза.

Мы возвращаемся к нашему противостоянию. Искра в глазах, опасный огонёк, ухмылка. Вызов. Очередной. Теперь мой ход:

— Не пожалею.

— Пожалеешь.

— Я справлюсь.

— С собой?

— С вами.

О нет! Что я наделала? Мы оба понимаем, но прямым текстом об этом говорить... опасно. Нервно пожимаю плечами и хмуро слежу за ним.

Риддл откидывается в кресле. Ухмылка становится шире, приподнятая бровь добавляет прищуренным глазам самодовольный вид. Я ещё раз пожимаю плечами и тоже немного приподнимаю брови.

Минута. Две. Выражения исчезают у обоих. Он встаёт и обходит стол. Лицо — маска. Я тоже стараюсь смотреть на него с каменным выражением.

— Ты должна усилить отпирающие чары древней магией.

Моё задание. Сильно волнуюсь, мозг начинает активно соображать. Он подходит к камину и манит меня кивком. Я должна подойти, но интуиция подсказывает мне, что нельзя делать этот шаг. Чувствую... опасность.

Не двигаюсь, а лишь тихо спрашиваю:

— Что я должна открыть?

Боюсь услышать про Гринготтс или Хогвартс. Древняя магия обладает большой мощью. Не представляю, что она способна сделать с обычной Алохоморой. Удивительно.

— Отдел Тайн.

В ужасе раскрываю глаза и делаю шаг назад.

— Нет.

Я не могу помогать Волдеморту захватывать Министерство магии. Это невозможно! Отдел Тайн неспроста считается особо секретным. Вообразить не могу, какие важные тайны хранятся там. Что нужно Лорду?

— Нет? — он иронично смотрит на меня и делает шаг ближе. — Ты должна выполнять то, что я говорю.

Слышу своё собственное сердце, кровь с огромной скоростью проходит по венам и доходит до мозга. Размышляю обо всём и нахожу выход. Мои слова готовы и ему они не понравятся, но способствовать захвату власти в магическом мире я не стану:

— Я не буду вам помогать.

— У тебя нет выбора, ты забыла про оборотное зелье?

Нет, не забыла ни угроз, ни зелья, но также я помню, что меня видели с Волдемортом в пещере. Я убеждена в безопасности друзей. Быстро сглатываю горечь во рту и вкладываю спокойный тон в голос:

— Я уверена, профессор Дамблдор предупредил Гарри о любой возможной опасности, — его ухмылка медленно исчезает, я вижу разгорающийся в нём огонь, но продолжаю, — он не поверит в подделку.

Едва успеваю произнести последнее слово, как слышу грозное шипение:

— Круцио.

Наказание. Грузно падаю на пол в мучительном страдании. Боль не поддаётся описанию. Меня выворачивают наизнанку и сжимают голосовые связки. Хватаюсь за горло, переворачиваюсь на живот и ползу подальше от Риддла к двери. Дрожь проходит по всему телу и превращается в судороги, руки выворачиваются под невозможным углом. Я кричу, но не прошу прекратить. Моя судьба в его руках, я больше не буду помогать ему и теперь от меня нет пользы. Волдеморт говорил о долгой и мучительной смерти. Вот она и есть. Слёзы текут по щекам, я сглатываю солёную влагу. Когда меня отбрасывают к двери, я подворачиваю запястье и двигаюсь к выходу, хотя знаю, что мне от него не скрыться.

Он очерчивает палочкой треугольную фигуру и перекрывает мне кислород. Встаю на колени и поворачиваюсь к нему, моё лицо краснеет, глаза широко раскрываются, я не могу дышать. Из моего горла слышатся хрипы, но он взмахивает палочкой в другую сторону, и я падаю на спину. Хрипов больше нет, открываю и закрываю рот, но не слышу ничего. В немом звуке я задыхаюсь и закатываю глаза. Ещё минута и умру от удушья. Прикрываю веки и поворачиваюсь спиной к врагу. Не хочу видеть его лицо и умирать с таким ужасным последним воспоминанием. Незаслуженная смерть. Несправедливая. Такая же, как и у Лабби.

Напоминание судьбы эльфа стреляет в меня всепоглощающим гневом, и я меняю своё решение. Лучше пусть он видит своё деяние, поэтому ударяю ладонью по поверхности пола и из последних сил поднимаюсь на колени. Одной рукой держу себя за горло. Глаза плохо фокусируются, я чувствую ослабление конечностей, но заставляю себя поднять голову и гневно сдвигаю брови. Он опускает палочку, но я всё ещё не могу дышать, встаю на четвереньки и ползу к нему. Я бы могла почувствовать стыд, но сейчас меня встречает смерть и мне абсолютно всё равно, как я выгляжу в глазах Риддла. Ползу не молить о прощении, а ползу доказать ему...

Когда между нами остаётся не более двух метров, я выпрямляюсь и снова встаю на колени. Чувствую замедление сердцебиения, лёгкие пустые и не кормят организм. Меня шатает, но я должна посмотреть на него, чтобы выразить своё неповиновение и злость, поэтому облокачиваюсь назад руками на лодыжки и поднимаю голову вверх.

Колени болят, но сижу ровно и поддерживаю руками равновесие. Глаза в глаза. Как обычно. Иронично выгибаю брови, а он наклоняет голову вперёд и испепеляет меня багровыми зрачками. Открыв рот, понимаю, что давление немного уменьшается. Могу сделать вдох и сказать:

— Тебе больше подходят чёрные глаза.

Сознание внутри истерично смеётся над этими словами, и я сильно жмурюсь. Честно, хотела сказать другое: я сильная и не сдаюсь, не сломаюсь. Что-то такое, что я обычно говорю в подобных ситуациях. А сейчас... я удивляюсь своим же словам, а, когда открываю глаза, смех превращается в хохот. Конечно, снаружи не видно, но внутри у меня истерика. В удивлении с высоты своего роста на меня смотрит Тёмный Лорд, и я готова поспорить на своего любимого кота, что он отчаянно пытается не улыбнуться. Несмотря на отталкивающую внешность, его лицо может выражать различные эмоции. Он показывал мне многие из них, а эту я назову забавным удивлением.

В один миг делаю глубокий вдох. Легкие наполняются воздухом. Громко и хрипло дышу, но я счастлива, что он передумал меня убивать. Сил нет, я ослабляю руки и низко опускаю голову. Дышу часто и тяжело, пальцами растираю горло, стираю слёзы с глаз.

Слышу шелест мантии. Он садится передо мной на корточки. Вздрагиваю, когда чувствую хватку на подбородке. Он поднимает мою голову к себе, мы встречаемся взглядами, и в следующее мгновение он резко наклоняется ближе ко мне, властно целуя в губы. Катастрофически не хватает воздуха после удушья. Я не могу дышать носом, поэтому поднимаю руки и отталкиваю его за плечи.

Он отстраняется. Зажмурившись, я громко вдыхаю, но не успеваю выдохнуть, как он хватает меня за волосы и снова притягивает к себе. На этот раз я ощущаю его язык у себя во рту. Открываю рот шире, в уголки попадает воздух, глухо всхлипываю и заливаюсь краской из-за неприличного, влажного звука. Слишком много слюны, губы мокрые, я чувствую влагу на подбородке, но он сильнее давит мне на затылок, углубляя поцелуй. Ощущаю мягкость губ и горячий язык, мои руки сжимают его мантию на плечах, а он перемещает ладонь с моего затылка на висок и скользит ниже. Его пальцы на шее. Большой поглаживает скулу, чувствую ласкательное движение и не слежу за своими губами. Язык врага прихотливо обводит нёбо. Стараюсь вытолкнуть его своим, но он обхватывает кончик двумя половинками языка и лижет его. Я сильнее сжимаю его мантию, а он касается рукой моей талии. В поцелуе нет жестокости, есть только требование. Я рада, что жива. Не хочу думать о плохом, поддаюсь желанию и отвечаю на поцелуй. Мгновенно чувствую давление ногтей на талии. Поцелуй становится более страстным. Он тянет мою нижнюю губу, а я высовываю язык и обвожу его верхнюю. Случайно дотрагиваюсь рукой до его воротника. Желание дотронуться до кожи подзывает к действию. Провожу рукой по воротнику и обнимаю пальцами шею, надавливаю слегка и указательным пальцем касаюсь мочки уха. Слышу свой собственный стон в открытые губы, который отрезвляет меня от искушения. Резко отталкиваюсь от него и закрываю рот рукой. Он не останавливает меня, часто дышит ртом и я вижу... чёрный. Цвет глаз. Его. Настоящий. Который нравится мне.

Нет! Нет! Вскидываюсь и отступаю от него назад. Зрачки быстро бегают в разные стороны, я провожу тыльной стороной ладони по губам и делаю ещё шаг назад. Смотрю вперёд и впиваюсь взглядом вниз. Так непривычно смотреть на него так... Он по-прежнему сидит на корточках и с усмешкой смотрит на меня. Нелепая мысль приходит мне в голову, что смотреть вот так... сверху вниз на Тёмного Лорда... не каждому дано. Когда он сидел в кресле, а я стояла у стола, у меня не было подобных мыслей.

Смотрю на него, а он медленно поднимает руки и ставит локти на колени, ладони цепляет в замок и подставляет на них подбородок. Разглядывает меня и усмешка становится более саркастической. Не могу справиться с собой, прикусываю губу, чувствую жар на щеках и делаю шаг ближе. Он не двигается, мне страшно, но я не могу упустить шанс запечатлеть это воспоминание у себя в памяти. Делаю ещё шаг. Чтобы ни на мгновение не прерывать зрительный контакт, опускаю голову ниже.

Дыхание сбивается, я облизываю губы и ощущаю их влажность от поцелуя. Он следит за моими движениями, моего состояния невозможно не заметить и я уверена, он понимает, как сильно на меня влияет данная ситуация. Неумышленно представляю, что было бы со мной, если бы он сидел не на корточках, а на коленях, например. Меня бросает в жар, я дрожу всем телом и подхожу ближе.

Вот. Его взгляд из играющего превращается в опасный. Он не думает, что посмею... Я боюсь его, но делаю ещё шаг, он смотрит на меня снизу вверх, и чёрный превращается в красный. Сглатываю, но делаю последний шаг. Ещё раз облизываю губу. Я запомню это мгновение на всю жизнь. Он не надеялся, что я рискну, а я рискую и злю его своей смелостью.

Вижу вертикальные зрачки и в страхе собираюсь отступить, но не успеваю. Он хватает меня за щиколотку и тянет. Падаю на спину, сильно ударяясь спиной и затылком. Сотрясение? Возможно. Тихо проклинаю свою беспечность. Я спровоцировала его и теперь снизу смотрю я, а он выпрямляется в полный рост, проходит мимо меня и делает круг.

— Что ж, у тебя был шанс оказаться полезной, грязнокровка, — он отходит дальше от меня и поднимает палочку. — Если ты не отправляешься в Отдел Тайн, — он ухмыляется и приподнимает брови, — то отправится Поттер.

Что? Гарри?

— Круцио.

Я извиваюсь на полу от боли. Не знаю, при чём тут Гарри, а когда поднимаю взгляд на Риддла, замечаю волшебную палочку у его виска. С закрытыми глазами он нашёптывает заклинание, а ко мне приходит осознание. Гарри рассказывал, что у него с Лордом телепатическая связь. Не может быть! Я закусываю костяшки пальцев и перестаю кричать, но Риддл направляет на меня жалящее проклятие, и я не сдерживаю крика. Он покажет это Гарри! Не могу поверить. Краем глаза замечаю изменение интерьера - вывеска, статуя, фонтан. Министерство магии. Он создал иллюзию. Приманку. Ублюдок!

Пытка прекращается, я поднимаюсь на ноги и облокачиваюсь рукой на стол.

— Поттеру придётся по вкусу твоё представление, — он взмахивает палочкой, и открывается дверь, через несколько секунд заходит Мальсибер. — Я передам ему твой привет перед смертью.

— Не делайте это, — бросаюсь к нему, но рука Мальсибера останавливает меня и ведёт в коридор.

Вырываюсь и кричу:

— Я отправлюсь в Министерство, — слёзы катятся по щекам, надежда пропадает, когда я вижу злое лицо Риддла. — Пожалуйста, я помогу.

Перед тем как меня выводят за дверь, я слышу довольство в его голосе:

— Ты уже помогла, Гермиона.

***

Уже несколько часов я нервно качаюсь в разные стороны у двери. Риддл отправил картинку Гарри. Наверняка друг захочет меня спасти. Не могу поверить. Его могут убить. Гарри точно расскажет Рону. Было бы здорово, если бы узнал директор, но я не знаю, что творится в Хогвартсе. Профессора Дамблдора может не быть на месте.

Быстро встаю на ноги и прислушиваюсь. Я не слышу шагов, но слух не подводит. Щелчок замка. В комнату заходит человек в чёрной мантии и маске. Пячусь назад, я не видела его ранее. Риддл мог отдать приказ убить меня.

Мне очень страшно и я всматриваюсь в лицо Пожирателя. Мгновенно расслабляю тело, когда слышу знакомый глубокий голос с растягивающими слогами:

— Мисс Грейнджер, вести уроки без вашей руки одно удовольствие, но тем не менее мы должны уходить.

Профессор Снейп. Хвала Мерлину, он здесь! Профессор снимает маску, а я улыбаюсь во все зубы.

— Держите, мисс, — он протягивает мне волшебную палочку, я сжимаю древко так сильно, что хрустят пальцы.

— Профессор, как вы узнали, что я здесь? Вам Лабби сказал?

Мы выходим в коридор, он снова надевает маску, и я ступаю за ним.

— Не имею представления, кто такой Лабби, — перед каждым поворотом он притормаживает и выглядывает, закрывая меня собой. — Я был невольным свидетелем разговора Беллатрисы со своей сестрой, где она в красках описывала вашу приятнейшую встречу.

Лестрейндж. Не могу поверить, что благодарна ей за своё спасение. Меня волнует судьба моих друзей, поэтому я быстро рассказываю профессору про западню в Министерстве.

— Поттер всегда доставляет проблемы, — мы спускаемся на первый этаж, решёток нет, змеи тоже, подозреваю, профессор позаботился об этом заранее. — Гриффиндор никогда не отличался мозгами, поэтому за ним увязались остальные, в том числе Лонгботтом и Лавгуд.

О нет! Луна, Невилл, Гарри и наверняка Рон. Они в опасности.

— Директор направился в Министерство.

Страдаю от чувства вины и успокаиваю себя надеждой, что им удалось уйти от Пожирателей и Лорда.

Мы выходим из главных дверей и спускаемся с крыльца, как вдруг из открытых дверей раздаются возгласы и крики. Вероятно, Пожиратели вернулись, а значит и Лорд... О нет!

Улица встречает нас проливным дождем. Я так давно не дышала свежим воздухом, что на секунду подставляю лицо дождю.

— Мисс Грейнджер, вокруг дома анти-аппарационный барьер.

На третьем этаже взрывается окно, я не смею повернуться, но уверена, что это окно моей комнаты. Мы бежим дальше к лесу. Я слышу крики Пожирателей.

— Профессор, они не должны вас видеть.

Не вижу лицо за маской, но предполагаю, что профессор разделяет моё мнение. Его миссия слишком важна.

— Импедимента!

Слух улавливает голос Мальсибера. Вспышка заполняет пространство над нами.

— Бегите, мисс. Я их задержу.

— Спасибо, сэр.

Бросаюсь в лес, вдалеке слышу погоню и выкрики заклинаний. Профессор не раскроет себя, теперь я должна выбираться сама. Слышу сзади быстрые шаги, смотрю через плечо и вижу одного Пожирателя.

— Конфундус! — резко ухожу вбок от заклинания, бегу дальше и хватаюсь за стволы деревьев при поворотах.

Быстро разворачиваюсь и ответно кричу:

— Редукто!

Моё заклинание блокируют. Я направляюсь в чащу леса. На одном из поворотов ставлю ловушку из невидимых сетей и сворачиваю в правую сторону.

— Ступефай! — я лечу вперёд и падаю с небольшого склона, приземляюсь на бок, сильно ударяясь бедром.

Услышав звук удачной ловушки, испытываю счастье и облегчение. Бегу дальше, не слышу шагов сзади и уже радуюсь своему побегу, как вдруг меня свирепо сбивает с ног чёрная тень. Я падаю навзничь, но быстро встаю и кидаю первое, что приходит на ум:

— Локомотор Мортис! — меня снова окружает тень и толкает вперёд, а я с ужасом понимаю кто это...

Снова поднимаюсь на ноги и отхожу от преобразования тени в высокую худую фигуру Волдеморта. Во мне умирает надежда, заставляя срывать голос от крика:

— Экспеллиармус! — заклинание не долетает до Лорда, а меняет траекторию и летит в дерево. Вспышка поджигает ветку, и она вспыхивает, но проливной дождь тушит пожар.

Моя одежда мокрая от ливня, в глаза попадают капли, в темноте я практически ничего не вижу.

— Петрификус! — также отлетает в сторону, я не смогу справиться с ним.

Выражение его лица напоминает мне случай со взрывом кресел. Чувствую его тёмную ауру вокруг. Холод обволакивает окружающую среду, а ливень усиливает мою дрожь.

— Я предупреждал тебя, грязнокровка, — он подходит ко мне ближе, я выставляю вперёд палочку и с трудом справляюсь с паникой. — Тебе не сбежать.

Даже в темноте я вижу алый цвет и в безнадёжности кидаю заклинание:

— Лайтинго! — четыре молнии ударяют землю между нами, огонь разрастается вверх, загораживая меня стеной. Я разворачиваюсь и бегу дальше.

Вижу вдалеке небольшую деревянную сторожку и вспоминанию, что Седрик говорил мне о ней. Есть камин, но нет пороха. Ухожу от домика в сторону, но слышу за спиной злобное шипение:

— Эвердо Статим! — меня поднимают в воздух и я несколько раз кружусь вокруг своей оси, пока меня не ударяют об дерево.

Палочка падает, я встаю на четвереньки, пытаясь её найти, руки проваливаются в мокрую землю и дрожат от страха, и холода. С волос капает вода, а я продолжаю загребать ногтями землю.

Вскрикиваю, когда меня грубо хватают за плечо, поднимают и толкают спиной к дереву. Я ударяюсь копчиком и затылком. Слёзы смешиваются с дождём, я часто моргаю, чтобы увидеть врага, но ливень настолько сильный, что создаёт пелену перед глазами.

— Ты... — он хватает за горло и нависает надо мной, мне сложно смотреть вверх из-за дождя, но он тянет меня, и я поднимаю голову, крепко закрывая глаза.

Не могу справиться с истерикой и жалобным голосом шепчу:

— Отпустите, — он тянет меня за горло вверх, и я встаю на мыски, держусь сзади за ствол дерева, он приподнимает выше, и я поднимаюсь на торчащий из земли корень дерева, теперь мы одного роста, в страхе открываю глаза. — Пожалуйста, отпустите меня!

Повторяю ещё и ещё, а сама вижу, как заполняются кровью его глаза, он тоже щурится от дождя, нас обливает вода. Лорд сжимает пальцы сильнее, и я инстинктивно хватаюсь за них руками, чтобы ослабить хватку. Если он сожмёт сильнее, я не смогу вдохнуть.

Он тяжело дышит. Его губы искривляются в отталкивающей гримасе. Я не могу больше терпеть это, поэтому отпускаю бледную руку, хватаю его за края мантии на груди и кричу:

— Отпустите меня сейчас же! — сжимаю сильнее ткань и откидываю голову на ствол дерева, — или убейте.

Вижу, как меня пожирают вертикальные зрачки и, не помня себя от ярости, я замахиваюсь рукой, собираясь ударить его по лицу. Но внезапно вскрикиваю от резкой боли в запястье, он перехватывает мою руку перед своим лицом и крепко сжимает её.

— Нет, грязнокровка, — он поворачивает моё запястье в сторону, и я слышу хруст, он вывихнет мне руку, если повернёт сильнее, — ты не умрёшь.

— Тогда зачем я вам нужна? — тяну назад руку, но он сжимает крепче, и я морщусь от боли. — Я не буду больше использовать древнюю магию.

Он наклоняется ближе, смотрит на свою руку на моём горле и слегка ослабляет хватку. Замечаю, что он немного успокоил свою ярость, я всё ещё жду ответ на свой вопрос, но он не торопится отвечать, а тянет моё запястье к дереву и шепчет заклинание. Пытаюсь отдёрнуть руку, но её несколько раз обвивают стебли растений.

— Умоляй, — во все глаза смотрю на Лорда, а он наклоняется ближе ко мне, а когда я толкаю его свободной рукой, перехватывает её и тоже прислоняет к дереву, но не отпускает, а держит сам, сжимая до боли.

— Умоляй, Гермиона, — он поднимает меня за подбородок выше, и мы испепеляем друг друга взглядами, — тогда я отпущу тебя.

Он говорит это с очень странной интонацией, я не ощущаю уловки в его голосе, он не вкладывает двойного смысла, просто... говорит. Без выражения. Не знаю, чего ожидать. Мне больно, холодно, душа ноет, тело подводит. Я хочу проверить... поэтому тихо говорю:

— Умоляю.

Его выражение не меняется, я немного приподнимаю брови в вопросе, но он всего лишь слегка расслабляет хватку на запястье и, так же как и я, тихо спрашивает:

— О чём ты умоляешь, Гермиона? — снова странная интонация, меня настораживает хрипотца в его голосе, но если он меня правда отпустит, то нужно идти на риск.

— Я умоляю отпустить меня, — он придвигается ближе, я отворачиваюсь, но он фиксирует мой подбородок и держит на месте.

Мы сталкиваемся висками, и у своего уха я слышу почти неслышный шёпот:

— Кого ты умоляешь, Гермиона? — он дотрагивается до моего уха и проводит губами по ушной раковине, его рука скользит от шеи по плечу и останавливается на рёбрах.

Задача для меня не простая, я не понимаю, что должна говорить. Передо мной Том Риддл... Стоп. Он не любит своё имя. Вероятно, он хочет, чтобы я признала его титул. Он злился, когда я называла его по имени. Быть может, он на самом деле отпустит меня. Я хочу домой, хочу в Хогвартс. Не могу решить.

— Ну же, Гермиона, кого ты умоляешь отпустить тебя? — дрожу всем телом, когда он прижимается ко мне и коленом раздвигает ноги.

Проводит губами по шее, а рукой дотрагивается до груди, я не хочу повторения того, что было в его кабинете, и тихо говорю:

— Я... — он сжимает ладонью грудь и облизывает мочку уха, — я умоляю...

— Кого? — его елейный шёпот вызывает мурашки по коже, а его рука теперь нежно поглаживает грудь.

— Лорда Волдеморта, — мой собственный приторный шёпот заставляет меня краснеть, но когда я слышу знакомый смешок и грубую интонацию его голоса, с меня в момент слетает наваждение, и я понимаю, что проиграла.

Внезапная хватка на шее и его злобная ухмылка заставляют меня сжаться, сбивая дыхание.

— Ты ошиблась, грязнокровка, — он самодовольно улыбается, я вижу триумфальную ухмылку.

Он сжимает горло и проговаривает прямо мне в губы:

— Лорд Волдеморт никогда не отпустит то, что принадлежит ему.

Освобождает запястье, стебли исчезают. Когда он отходит на шаг, я падаю к его ногам.

Дождь усиливается, покрывая каплями землю, а моя вера рассеивается вместе с ними. Встаю на четвереньки, чтобы подняться, но в следующую секунду вскрикиваю от боли. Схватив локоть, он поднимает меня. Отчаянно вырываюсь, но он тянет меня к лесному домику, и мы заходим внутрь.

Я насквозь промокла, но ничто не сравнится с количеством слёз, которые покрывают моё сердце. Я вновь ошиблась...