реквием

новый член семьи

Впервые за долгое время Намджун проснулся не от собачьего холода, проскальзывающего через щели палатки, не от ломящихся от боли костей, не от удара сонного Джойза в глаз, а от мерного сопения под боком. Он даже сначала не понял, где находится, и приподнял голову, сонно оглядывая комнату. Было еще достаточно темно, но он сразу понял, что это его дом. Он улыбнулся и вновь откинул голову на подушку. Рука затекла, потому что за всю ночь Тэхен и не подумал слезть с нее, и чувствительность пальцев у альфы была практически нулевая. «Здорово было бы лишиться руки, потому что не хотел будить сына», с легкой усмешкой подумал Намджун и, поцеловав сына в теплый лоб, с трудом вытащил из-под его головы руку. Тот сквозь сон недовольно сморщил брови, но не проснулся, а лишь свернулся калачиком и, подложив сложенные ладони под щеку, продолжил спать. Механические часы показывали только начало шестого, поэтому альфа укрыл сына одеялом и подоткнул его, как когда он был маленьким, чтобы омега сегодня хорошо выспался. Они все это заслужили.

В их доме царило приятное домашнее тепло и спокойствие. Давно Намджун себя так не чувствовал, и даже тяжелый день в общине не мог испортить его настроения. Наоборот, одна встреча с сыном вдохнула в него силы на годы вперед, так что альфа прямо сейчас готов встать и творить великие дела. Но было еще кое-что, вернее кое-кто, спящий на диване внизу. Намджун чувствовал вину перед ним, хотя вчера Юнги вроде бы и оттаял, даже говорил с ним из-под палки, но альфа все-таки ощущал некий дискомфорт. Как он мог допустить, что такой человек, как Юнги, может быть связан с Цикадами? Намджуну непреодолимо хотелось стукнуть себя в лоб. Он ведь сам видел, какой Юнги дикий и асоциальный, было глупо даже предполагать, что он наемный убийца или какой-то шпион. Он у Намджуна даже по-человечески оружие стащить не смог, не то, что предательство совершить. От воспоминаний о том, как Юнги пытался его ограбить, у Намджуна выступила улыбка. Он потер лицо и встал с постели, отчего тихо скрипнули пружины. Тэхен заворочался, переворачиваясь на другой бок, и причмокнул губами, продолжая видеть свой сон. Не сдержавшись, альфа ласково погладил сына по волосам. В его груди расцветали яркие сочные бутоны цветов счастья от одного вида, как его белокурое чудо спит, как он лежит рядом с папой и мерно дышит тому на ухо. Если бы у Намджуна спросили, что такое счастье, он бы ответил, что именно это.