— Зачем тебе это?
— Надо. — он приподнял бровь, следя за мной.
— Это странно. Ты делаешь мне предложение, взамен помощи моему отцу? — кивает, не утруждая себя ответом. — Ты сумасшедший. — заключаю, делая еще один осторожный шаг назад, он в ответ еще больше улыбается. Так открыто и так по-сумасшедшему, словно в подтверждение, неаккуратно произнесенным словам.
— Нет, Анюта. — мое имя получается как-то гортанно, глубоко и очень ласково. — Я болен… — он прикрывает сумасшедший блеск карих, глубоких глаз. — Тобой.
Я устаю от напряжения и не особо спешу еще о чем-то с ним говорить, разворачиваюсь, поднимаясь на второй этаж к маме, долго не могу выкинуть его слова из головы. Вижу потерянную маму, сгорбившиеся плечи. Мы обе понимаем, что инвалидов в нашем шахтерском городке достаточно. Что жизнь с ними не так проста, не потому, что всплывает множество проблем, а именно из-за капризов. Уязвленной гордости. Сколько таких семей? Множество. Не все смогли справиться с горем, не все смогли это пережить, оставшись полноценной семьей. Боюсь думать о том, что в какой-то момент я могу, идя домой, наткнуться на спившегося отца, где-то во дворе.
— Он справится. — словно подслушав мои мысли, заверяет мама. — Мы справимся.
Хочет казаться твердой, непробиваемой, только смотрится это странно на постаревшем за эти жалкие часы лице.
— Конечно, мамочка. — шепчу в ответ, прижимая ее руки, целуя, ухожу.
Справимся, ведь мне дают шанс. Еще призрачный, но все же шанс. Я готова рискнуть, не дожидаясь безвыходного положения. Это в любом случае произойдет… мысли, они уже не могут покинуть голову. Спускаюсь вниз. Андрей стоит на том же месте, даже не скрывая довольства.
— Согласна. — отвожу слезящиеся глаза в сторону, не в состоянии вытерпеть этого победного выражения на его лице.
Его пальцы уверенно вплетаются в мои, немного сжимая, приближаясь ко мне, не понижая тона, говорит:
— Попалась…
