— Упрямым он рос! В меня все повадки. Говори ни говори, как захочет, так и сделает.
— Это точно. — кивает мама.
Их взгляды возвращаются нам, оценивая, с добродушными ухмылками.
— Не переживай Анюта, и не бойся. Андрей… он и в правду весь в отца, не обидит, только охранять будет, да ревновать ко всему. — и словно извиняясь, добавляет: — Гены неандертальцев.
— Скорее всего, Софья Андреевна…
— Да уж ладно тебе, ты меня либо Соней называй, либо мамой, близкие, как ни как.
— Ага. — нервно икнула. Того и гляди, глаз, который начал дергаться перед встречей, выскочит от счастья.
— А меня только папа, Свеном, все равно язык сломаешь!
— Хорошо?
— Конечно хорошо! — зычно проговаривает, как мне кажется, по началу, но потом, все же понимаю, что хоть речь на первый взгляд чистая, но все же проскакивает акцент.
И вечер продолжается, но не кажется обременительным, скорее немного странным и чуточку веселым. Поэтому, когда они нас провожают, я все же смущенно называю их папой и мамой, благодарю за прием, обещаю познакомить с собственными родителями в ближайшее время и заключаю про себя, что хоть они и сумасшедшие, но все же приятные люди.
— Вы там давайте, с детьми не тяните. — лукаво добавляет его мама.
— Ага, сынок, кстати, это еще один безотказно срабатывающий метод привязки… — подшучивая, добавляет его папа. И только я одна вижу, что он Андрей эти слова воспринимает всерьез.
— И не собирался тянуть. Привязать нужно. И чем скорее, тем лучше. Мне кажется, потом спокойней будет. — хмыкая, отвечает этот сумасшедший и тянет меня к машине, задумавшуюся о целомудрии нескольких дней, что прожили мы вместе.
Впрочем, насчет целомудрия в наших отношениях я немного промахнулась. Да и нельзя это было назвать сексом, скорее — животным соитием, после громкого, эмоционального… напряжения скопившегося за несколько дней и выплеснутом бензином, на открытое пламя — этим же вечером.
— Ты ненормален, раз считаешь, что в ближайшем будущем я рожу тебе! — психанула, когда он сказал об этом матери, а отцу добавил, что привязать меня нужно, и чем быстрее, тем ему спокойней.
Там в гостях я сдержалась, в машине была тиха. Для того, чтобы накопить побольше гнева, хватит только одних мыслей: о брошенной учебе, о его необдуманно брошенных словах, что работа мне без надобности — он вполне способен меня обеспечить… о том, что в его представление поспешная свадьба, это только первый шаг к знакомству. Было много слов произнесено, некоторые задели, некоторые испугали, еще одни шокировали. Но самое удивительное было в том, что ему такой порядок вещей казался нормальным. Да и родители его после шока смирились, приняли всю ситуацию.
Скидываю на пол худи, срываю резинку с волос, бросаю там же, врываюсь в ванную, хлопаю дверью, не способная, другим способом слить яд. А дверь, что я не успела закрыть на защелку, выпадает, вслед за мной, чуть не задев по плечу. Двигается на меня как бык, глаза огромные, разъярённые, дыхание частое, сбитое, скулы пятнами покрасневшие, напряжённые.
