Мой (не) любимый дракон

Глава 26

Следующий день начался с сюрпризов. Первым, и самым приятным, стало моё пробуждение в Ледяном Логе. Я была жива и почти невредима. Слабость и тошнота — последствия яда кьёрда, той мелочи кусаче-пузатой, не в счёт. И светлая, смоченная в чём-то весьма пахучем повязка, перетягивавшая укушенную руку, меня не смутила и не напугала. Боли я не чувствовала, разве что лёгкий зуд.

Второй сюрприз вызвал противоречивые чувства — левая ладонь сияла так, что приходилось жмуриться и прятать руку под одеялом. Всё-таки заработала я своё солнце, желанно-нежеланное, и теперь не знала, что делать с этим подарком судьбы, с собой и со Скальде.

А ещё с оставленным на Земле мужем, при мысли о котором хотелось головой о стенку биться. Авось тогда из неё (из головы, а не из стены) выветрится вся эта любовно-хмельная дурь.

— Только посмотрите, какое оно красивое, ваше солнышко! — сияла Мабли как то самое солнышко. Счастливо кружила по комнате, пританцовывая. Поправляла мне одеяло, заботливо взбивала подушки и всё частила, не замолкая ни на секунду: — Не терпится узнать, что там проявилось у других алиан. Сколько невест, интересно, покинут замок? Сейчас позавтракаете, и я пойду всё разузнаю.

Мабли торопилась отправиться на разведку, но приходилось исполнять наказ эррола Хордиса: дождаться, когда хозяйка проснётся, дабы накормить её, то бишь меня, уже остывшим бульоном.

Опять бульоном...

— Можешь идти. Я всё равно пока не голодна. А если проголодаюсь, сама поем. Не маленькая.

Стоило только взглянуть на желтовато-сероватую бурду с утопленными в ней крупно порубленными листьями капусты, как желудок начал громко и негодующе протестовать против такого гастрономического эксклюзива.

— Это из-за яда кьёрда у вас аппетита нет, — пристраиваясь рядом и ставя мне на колени поднос с овощной отравой, пояснила Мабли. — Эррол Хордис сказал, вам нужно побольше кушать, чтобы силы скорей вернулись. Даже если и не хочется.

— Мне даже смотреть на еду тошно, — пожаловалась я. Сделав над собой усилие, всё-таки проглотила первую ложку бульона. За ней, с горем пополам, удалось отправить в путешествие по пищеводу вторую. А на третьей я не выдержала и сказала: — Баста.

Мои вкусовые рецепторы явно взбунтовались. Бульон казался то кислым, то чересчур солёным, а то и вовсе горьковато-терпким, будто эспрессо, разбавленное настойкой полыни. Хлеб с хрустящей, рыже-золотой корочкой тоже не пришёлся мне по вкусу. С трудом протолкнула в себя один несчастный кусок.