Человек без улыбки

Возрождение

POV Куроко

Я не знаю, что мне чувствовать и о чём думать, я просто лежу на скамейке с вытянутой рукой, из которой недавно выпала недокуренная сигарета, и смотрю в небо. Солнце тусклое, готовящееся ко сну, облаков почти нет, ни жарко и ни холодно. Стук баскетбольного мяча раздаётся где-то на заднем плане, смех Му-куна и непонятные возгласы Мидоримы, который продолжает бросать свои трёх очковые.  Акаши как обычно молчалив и сосредоточен – даже сейчас, когда играет со своими бывшими напарниками по команде, он сосредоточен и серьёзен.

Небо разрезает птица, уносясь куда-то вдаль, ветер теребит мои волосы, голос Кисе больше не въедается мне в голову, словно кислота. Лежать на скамейке неудобно, спина онемела и затекла, но я не шевелюсь. Кажется, если я дёрну хотя бы одним мускулом, то боль разорвёт меня изнутри, и, наконец, умру. Умру безвозвратно, в надежде, что я всё-таки встречу Дайки там, на небесах, и мы будем вместе играть в баскетбол, как в старые добрые времена.

Я прикрываю глаза, думая о том, что мой парень изменял мне когда-то, но я почему-то ничего кроме едкого осадка не ощущаю. Единственная мысль, которая позволяет мне позволять оставаться ослеплённым любовью и тоской по Аомине Дайки и не разочароваться в его образе, оставшимся у меня в памяти, - это то, что он всё-таки остался со мной. Плевать по каким причинам, плевать, любил ли он меня на самом деле, как говорит Рёта, или же остался со мной только из чувства вины. Плевать на  всё, главное, что Аомине был только моим. Всегда.

Тогда почему мне так обидно? Почему мне так хочется уничтожить все свои воспоминания, чтобы забыть о каждой минуте своей жизни? Почему горло сдавливает, а на глаза наворачиваются слёзы?

Интересно, как бы я отреагировал, если бы узнал обо всё ещё тогда, когда Дайки был жив? Может быть, мы бы тогда расстались, он не пошёл бы провожать меня домой, мы бы не напоролись на тех придурков, и Дайки остался бы жив?

Значит, это я убил его?

- Куроко-чи, - я вздрагиваю, вспоминая, что блондин всё ещё сидит рядом со мной, и неохотно открываю глаза. – Прости…

Я, наконец, прихожу в себя и медленно достаю из кармана пачку с сигаретами. Зажимаю одну из палочек губами и прикуриваю, глубоко затягиваясь. Зачем он мне рассказал обо всём? Молчал бы и дальше, раз ему приспичило втюриться в Дайки. Молчал бы и не высовывался до конца своей жизни, чёртов кретин.