Хроники расхитителей гробниц. Бурное море, скрытые пески (Daomu Biji)

Глава 28. Дитя

Толстяк откашлялся и еще несколько раз сплюнул.

— Да не тяни уже — говори, — не выдержал я. Он пристально уставился на меня.

— Так не за удавку у тебя на шее тяну. Ты погоди. Оно так быстро произошло — сразу и не расскажешь. Дай хоть с мыслями соберусь.

Лицо у Толстяка было каким-то землистым, а голос хрипел, словно в легких оставалась вода. Я с силой ударил его по спине, он согнулся, и его стошнило какой-то черной жидкостью.

— Всё, кончай уже, хватит, — сипло выдавил он. — Так лупить — копыта откинешь.

— Рассказывай поживей, что с вами было.

Толстяк высморкался и кратко пересказал все, что случилось. Рассказ вышел немного несвязным, но суть я уловил, и этого хватило, чтобы мне стало не по себе.

Пока я таращился на фарфоровые чаши в комнате в конце коридора, Толстяк несколько раз крикнул мне, чтобы я поторопился, но я был до того увлечен, что ничего не услышал. Мое молчание и, конечно же, неодолимый зов драгоценных побрякушек в другой камере привели к тому, что он решил возвращаться в одиночку. Толстяк рассудил, что я сам благополучно приду, как только определюсь с выбором. В конце концов, от одной камеры до другой всего-то шагов пять-шесть — что вообще могло пойти не так?

Дальнейшие события завладели его вниманием настолько, что он напрочь позабыл обо мне.

Толстяк вернулся к гробу, и они с Молчуном принялись вычерпывать воду. Вскоре на поверхности показался труп, и Толстяка чуть не вывернуло, стоило ему хорошенько его разглядеть. Наросты, которые он считал головами, на самом деле оказались массивными женскими грудями, такими дряблыми, что они свисали с искореженного туловища. Толстяк был просто потрясен: он и не думал, что тело в воде окажется женским.

Поскольку рук насчитывалось двенадцать, то и грудей должно было быть столько же, но на виду находилось лишь пять. Может, остальные на спине? Задавшись этим вопросом, они с Молчуном попытались придумать, как вытащить труп из гроба.

Для начала Толстяк попытался подцепить тело ружьями, точно багром, но оно было слишком вялым, жировоск покрывал его чуть ли не сплошным слоем, а кожа оказалась до того гладкой, что ни за что не уцепишься. Тогда они надели перчатки и попытались схватить его, но это оказалось еще сложнее. Тело выскальзывало, словно кусок мыла, а каждое прикосновение выдавливало еще больше отвратительного жира.