До того момента, пока Юнги не пересёк линию фронта, он всегда считал, что зима — время красивой сказки. Белой и пушистой сказки. Такой волшебной и притягательной, что хоть картины — такие, до ряби в глазах, светлые — с неё пиши. Мазок к мазку. Лёгкий взмах кисти или же щелчок фотоаппарата — и изумительной красоты пейзаж или же фото готовы. Будь то деревня или же речка — под снегом преобразится всё. Под снегом... там ведь столько всего удивительного спрятано: подснежники, шафран, морозник... заледеневшие трупы. О последнем, конечно, Юнги узнал далеко не сразу, но всё же искорёженные посиневшие тела в своё время впечатлили его куда больше хрупких цветов.
Оказавшись в середине января на своём первом боевом задании и рассматривая в лучах уходящего солнца разбросанные по всему полю человеческие конечности и измаранный в практически чёрной крови снег, Юнги не без некоторой, словно горная полынь, горечи отметил, что зима — это не только волшебная сказка, но и леденящая душу драма. Драма, до краёв наполненная страхом и отчаянием. Разлюбил ли он после этого зиму? Ни в коем случае! Он полюбил её ещё больше. Зима изменчива. Двулика. Опасна. Игрива. Подлая. Прямо как он. Зима — то, что Юнги способен приручить. Или же был способен приручить?
Главная слабость на поле боя — это близкие люди. За них всегда волнуешься больше, чем за себя. А раз волнуешься, значит допускаешь ошибки. Именно поэтому Юнги никогда не ставил себя и Хосока в один наряд. Чем дальше в опасный момент от него шурин, тем лучше для них обоих. В экстремальной ситуации всегда сначала нужно думать о себе. Без командира любая миссия неизбежно обречена на провал. Альфа об этом прекрасно осведомлён. Эту простую истину ему намертво вбили в голову ещё в военном училище. Сначала он, потом все остальные. Сначала он, затем...
Только бы волки и тот «огонёк» не тронули Чимина на пути в деревню...
Как бы сказал Хосок: «Это фиаско, детка». С замиранием сердца наблюдая за тем, как Чимин осторожно подтягивается и медленно залезает на покрытое толстой коркой льда дерево, альфа не то что думать о себе любимом, дышать боялся. Одно неверное движение, и падения омеге не избежать. Одно неверное движение, и он замёрзнет тут к чертям собачим. При подобном раскладе, смерть для Юнги была куда более предпочтительнее. Его смерть.
Это он виноват. Это из-за него Чимину пришлось спускаться на этот дьявольский выступ. Это из-за него тот мог поскользнуться и навсегда расстаться со своей недолгой жизнью. Это из-за его глупости и гордости омеге пришлось так собой рисковать. Это из-за него... или же ради него? Чимин ведь мог уйти. Мог просто позвать на помощь. Мог... Опасная мысль. Куда опаснее даже сложившейся ситуации. О чём ты, Мин Юнги? Совсем от холода сбрендил? Опять это чувство. И как только он умудрился настолько сильно пораниться о Чимина? Принципы, ау, где вы? Здравомыслие, а ты куда пропало?
ВЫ ЧИТАЕТЕ
В тишине хрипом ветры завоют
Художественная прозаЮнги - военный командир, отправленный на передовую линию фронта защищать весьма сомнительное аббатство. Чимин - местный житель, который знает всё, но ничего за бесплатно не говорит. Юнги раздражает Чимин, а Чимину просто весело. Ведь он знает, что б...
