Нетронутая роза

LV.

Машина неслась на бешеной скорости, обьезжая всех, будь то любители ночного дрифта или же направляющиеся по своим делам люди.
Хосок нервно закусывал губу и нет, не из-за того, что Чимин ранен, а просто готовился выслушивать ведро отборного мата от любимого братца.
Нет, из-за младшенького он тоже себе места не находил, ведь кто знает, на сколько обширна рана. Последствия могут быть весьма не предсказуемы. Начиная от шрама и заканчивая не способностью двигать рукой.
—Как ощущения?
—Кровотечение не прекращается, судя по всему, рассечен как минимум второй кожный слой.
—Понятно, потерпи. На,  выпей пока, должно стать легче.

Кинув омеге пачку обезболевающего, Хосок переключился на дорогу. Все же, за год их приключений они вляпывались и не в такое дерьмо. Это, по сравнению с испанской мафией, просто вишенка на торте из всех его травм.
—Как Юнги с тобой жить будет, я не представляю.
—Я тоже без понятия. Может у него фетиш на побитых сабак. Хахха
—Хаа все возможно.

Добравшись до теперь уже  дома "Минов", Хосок помог тому вылезти.
Не успели они дойти до двери, как к ним вылетил обеспокоеный Юнги.
—Чимин, что случилось?
—Юнги, все потом. Дай пройти и принеси аптечку Чимина.

Хосок умело перекинув несколько задач на брата, дошёл с Чимином до дивана.
Как по инструкции, они с горем по полам избавились от уже испорченной куртки, открывая доступ к ране.
Через минуту появился Юнги с той самой аптечкой, которую можно было бы назвать "больница на колёсиках ". Ибо белый чемодан, уж ни как не подходил под стандарты.
Смотря на все еще кровоточащую рану, альфа нахмурился, но на удивление, не начал выносить всем мозг.
—Я могу чем-то помочь?
Хосок, даже не посмотрев в его сторону, продолжил копаться в наборе реанимационных препаратов, и давал указания.
—Можешь выпустить феромоны, что бы его организм успокоился, только не слишком сильно, а не то я задохнусь.

Посмеявшись себе под нос, Хосок взял бутыль со спиртом и поднеся к ране, вылил на нее часть, обезараживая.
Зашипев от боли, Чимин сильнее зжал руку своего альфы, и прикусил губу.
Промытая рана уже перестала пениться и стерев остатки высохшей крови с руки, Хосок приготовил шприц с внутренным обезболивающим.
Юнги неотрываясь  наблюдал за всем процессом, нежно, пытаясь показать поддержку и успокоить, поглаживая ладонь омеги.
Тонкая игла вошла глубоко под кожу, принося лёгкую, по сравнению с ранением, боль.
—Через минут пять оно подействует и мы сможем зашить рану.
— Хорошо.
— Насколько все серьёзно?
Юнги не переставал хмуриться, всем телом показывая, что такой расклад дел его не устраивал.
—Все намного лучше, чем могло бы. Только рассечение поверхностных тканей. Ни кость,  ни мышца не задеты.