Ты ненормальная |Атака Титанов|

Эпизод 22. Трогательная забота.

В аудитории раздался звонкий смех, затем мягко, но настойчиво прерванный. Веселый голос умолк, затих, сменившись тихим выдохом, стоило только поддаться чужим губам, которые плавно свели всю громкость на нет.

Руби улыбается сквозь поцелуй, довольно жмурясь, и уже порывается обвить руками юношеские плечи и скользнуть ладонями к затылку, но в последний момент останавливается, помня, что пальцы у неё вымазаны краской. Только играется, легонько прикусывая и оттягивая чужую нижнюю губу, но сдаëтся, когда её рот вновь оказывается в приятном, сладком плену.

— Чëртик ты, Львёнок, — говорит она, стоило только отстраниться, и задорно смотрит  в серые глаза. Игриво потерлась кончиком носа о его нос, щурясь, как довольная кошка.

— Я знаю, — только и отвечает Леви, жалея, что руки у него мало того, что грязные, так к тому же заняты валиком. Целовать её просто так, без касаний, как оказалось, было трудно и дразняще до невозможности — её надо обнимать, закрывать руками, гладить ладонями узкую спину, а не просто стоять столбом, не смея применить касания из-за боязни заляпать краской.

— Но очень милый, — заявила одуванчик, потом мельком поцеловав его в нос, и отбежала в сторону, чтобы оглядеть результат — последний участок стены уже был закрашен.

Леви стоит несколько секунд на месте, пытаясь осмыслить собственное поведение. Он и подумать не мог, что в его жизни появится человек, который будет  говорить подобные вещи. Ещё удивляло изменение собственной реакции — всегда его воротило от всяких, как он это называл, «любовных соплей», приторной сладости влюбленных парочек вокруг. Сладкое он не любил, что аж зубы сводило. Однако стоило только на себе ощутить эту сладость, когда близкий человек зовет тебя ласково, то вовсе никакого отвращения это не вызывает, даже наоборот — хочется слышать это ещё и ещё. Этот голос, эту интонацию. То же самое было и со звуком поцелуя — терпеть он не мог наблюдать за этим со стороны, однако готов с упоением наслаждаться и вслушиваться в каждый шорох, в каждый вздох, когда целует сам.

Сладость оказалась приятной, вкусной до одури.

Прикосновения. Леви их не любил, да и в принципе был человеком нетактильным. Но с каким поразительным желанием он тянется к девичьим ладоням, как ему крышу сносит и как приятно чувствовать её руки у себя на плечах, ощущать, как они ласково скользят выше по шее к затылку, зарываясь в волосы.