Black Rose

Заблуждение

Чонгук сжимает пальцами шею одного из своих людей, который кряхтит и задыхается, отчаянно вцепившись мертвой хваткой в руку Чона. Еще чуть-чуть, и он его жизнь прервет, похоронит, нет, сожжет его тело и пепел развеет по ветру. Хотя зачем так сильно заморачиваться и марать руки? Он отдаст парням, а те пусть делают с ним все, что им заблагорассудится. У Чонгука внутри ярость клокочет, она в воздухе концентрируется, все, кто в помещении находятся, ее отчетливо ощущают. Чонгук в гневе - самый опасный человек, самый кровожадный и самый неконтролируемый, никто не знает, выйдут ли они живыми отсюда, ведь покусились на то, что принадлежит главе клана. Чонгук разжимает пальцы, и парень на колени падает, кашляет и отдышаться пытается, но Чон резко его в живот ударяет, заставляя пополам согнуться.

- Я не давал такого приказа, какого хуя вы самовольничаете? - раздраженно, но с такой холодной интонацией, что под кожу тонкими иголками впивается, спрашивает Чонгук, взглядом скользит по своим людям, с опущенной головой стоящим.

- Но мы думали, что это он устроил покушение на вашу жизнь, господин Чон, он - роза, и мы сразу решили...

Но договорить ему не дают: выпущенная меж глаз пуля.

- Я вам право думать не давал, - хмыкает Чонгук, опускает пистолет, продолжая крепко сжимать его в руке. Холод металла немного успокаивает, а пущенная кровь неугодного мысли в порядок приводит. - Джексон, - через плечо бросает курящему позади Вангу, - разрешаю развлекаться, как ты умеешь, чтобы все, о чем были их мысли, - это поскорее умереть.

- Но босс! Это было ради Вашей безопасности! - начинает кричать парень, которого пару минут назад Чонгук был готов придушить, но смилостивился, решив не марать руки о грязь, хотя искупаться в его крови он желает, отрубить руки, что трогали то, что трогать имеет право только он.

Чонгук проходит рядом с парнем, бросая презрительный взгляд на него, и останавливается. Ему шаг сделать следующий сложнее, чем человека убить, потому что кажется, что каждый его шаг неимоверную боль приносит тому, кто этой боли не заслуживает, никогда не заслуживал. Чонгук шаг делает, потом еще и еще, пока напротив брюнета не оказывается.

Чимин сидит на пластиковом стуле с опущенной головой и рвано дышит, словно каждый его новый вдох будет стоить жизни. Чонгук на колени перед ним опускается, здоровой рукой цепляет пальцами подбородок и слегка приподнимает голову парня. Чимин глаза с трудом открыть может, у него все лицо в крови и грязи, один глаз в заплывшей гематоме, губы разбиты, по виску стекает свежая струйка крови. Чонгук хмыкает себе под нос, осторожно, словно навредить боится, убирает пряди смоляных волос за ухо и мысленно заживо кожу снимает с тех, кто это делал. Чонгук знает, что Джексон устроит самую изощренную пытку, из-за которой они молиться будут умереть, ему и самому хочется заставить их кричать, вырвать их языки и отрубить грязные руки, посмевшие прикоснуться к его мальчику. Только Чонгук имеет право делать Чимину больно. Сейчас, смотря на еле дышащего Пака, перед глазами которого все расплывается, Чонгук внезапно понимает, что Чимин - это цветок, дикий, правда, по своим правилам растущий, но руки к солнцу тянущий. Ему нельзя причинять боль. Его только лелеять и холить, в безграничной нежности и заботе купать, для которой Чонгук не создан, никогда не был. Но Чимин именно такой. Чонгук его внутренней силе поражается с каждым новым рассветом, потому что он не сдается несмотря на все, что с ним происходит. Чонгуку начинает казаться, что скоро на коленях будет перед ним ползать, вымаливая прощения за все совершенные над ним грехи. Чимин - это сила, это бушующий океан, в котором Чонгук тонет. Чимин - это сладость, на языке медленно тающая. Чимин - это страсть и невинность в одном флаконе. Для Чонгука он неожиданно стал лучшим порошком, что когда-либо был испробован. Чонгук теперь на нем сидит и слезать не собирается, пусть Чимин его не принимает, ненавидит, но мужчина его заполучит. Плевать, что между ними пустыня сухая, горы непроходимые - Чонгук до него доберется. Неважно, какими способами он желаемого добиваться будет, он всегда получает то, чего хочет. Чимина он хочет, настолько сильно хочет, что это не поддается никакому логическому объяснению. Чонгук собственных мыслей насчет Пака пугается, отбрасывает их на задворки сознания, говорит себе, что разберется во всем позже, но только в Чиминово море погружается глубже, с головой уходит и выныривать совсем не хочет. У него война с кланом, в котором брюнет состоит, в самом разгаре. У него на плечах ответственность и обязанности, обычаи и традиции, годами сложенные, переданные от отца и старших поколений. Но в голове, в мыслях, в глазах у Чонгука только один образ превосходного и неземного ангела с красным нимбом над головой. Чонгук до него, парящего в адских небесах, обязательно доберется.