Estel dies vedui

Глава 16.

<center>Глава 16</center>

<b>Когда кто-нибудь умирает, настает всеобщее оцепенение — до того трудно бывает осмыслить вторжение небытия, заставить себя поверить в него.
Гюстав Флобер. </b>

<b>Лотлориэн. Территория Золотого Леса. Март 3000 Третьей Эпохи.
</b>
Я всегда восхищалась удивительными и такими прекрасными творениями природы, бережно храня в памяти те чудесные моменты, когда взор мой любовался утопающими в солнечных лучах полянами, а сердце моё трепещало от переполнящих его эмоций. Её великолепие всегда будоражило сознание лесных эльфов, вселяло надежду и радость в светлые души остроухих созданий, даря долгожданный отдых от нескончаемой рутины быта.

Я умела ценить природу, её свободный нрав и проявления своевольного характера. Все моё естество подсознательно тянулось к окружающему миру, стремилось к воссоединению с ним.

Я могла подолгу гулять среди благоухающих садов Лотлориэна, наслаждаясь чудесными видами и спокойным умиротворением, что всегда царило здесь.

Я могла часами сидеть под раскидистыми ветками вековых деревьев, чутко прислушиваясь к такому приятному и успокаивающему шепоту зелёных крон.

Я могла целую ночь не спать, наблюдая за медленно плывущим месяцем. Всколохи полевых трав и цветов, весёлый рокот ночных сверчков и кузнечиков, лёгкий шум и хлопанье крыльев первых вестников наступающей ночи — все это стало таким родным для меня, именно эти проявления природы глубоко засели в моём сознании.

Вот и сейчас, неспешно блуждая среди деревьев Золотого Леса, я думала о том, как волшебна в своём пробуждении весенняя пора. Лишь какие-то пол месяца назад суровая и снежная зима окончательно отступила, передавая узды правления первому месяцу весны— марту. Молодые рощи уже весело шуршали ветками, листочки на которых только начали появляться. Старые деревья, что ни один год встречали и провожали разные месяцы года, до сих пор предавались забвению сна, ещё сцепленные оковами холодной владычицы.

То тут, то там можно услышать звонкое пение возвратившихся птиц. Их мелодичные трели эхом разносятся по голому лесу, словно пернатые друзья стараются как можно быстрее развеять сонную тишину.

Резкие порывы прохладного ветерка заставляли кутаться в красную шёлковую накидку, а хлюпающие лужи и грязные разводы на широкой тропинке, еле видной под слоем прошлогодней листвы, вынуждали поднимать длинные полы бежевого платья. Конечно, подол был уже безнадёжно испорчен, но я с завидным упрямством и упорством, которому бы позавидовал любой гном, продолжала идти напролом.