Хару любит йогу. Все эти асаны - собака мордой вниз, собака мордой вверх - ум отключается, мышцы напрягаются, исчезает ощущение времени и это так кайфово.
Впервые он попал на занятие лет десять назад - когда ему прострелил стопу придурок из какой-то банды.
- Со временем область травмы обрастет фасцией, это может привести к осложнениям. Важно, чтобы мышца постоянно работала. Зарядки, сразу скажу, будет недостаточно. Вы чем-то занимаетесь?
Харучиё замялся. Не скажешь же, что ему от природы досталось отличное тело.
- Ну, вижу, Вы в хорошей форме в любом случае, - не дождавшись ответа продолжил врач, - но так как повреждена стопа, я бы рекомендовал занятия растяжкой. Это самый сбалансированный способ работы.
Санзу записался в тот же день в зал рядом с домом. Не на растяжку - на йогу. На ресепшене покупал абонемент парень с выкрашенными бело-голубыми прядями волосами и очаровательными ямочками на щеках. Харучиё взглянул на него и, потянувшись к администратору, проблеял:
- Мне тоже абонемент.
Этот парень умел отлично растягивать мышцы. И не только в йоге, как позже выяснилось. Риндо, так его звали, заметил, как Санзу просто пожирает его глазами. Пригласил выпить чего-нибудь после занятия. Спросил, почему Харучиё прихрамывает. Посочувствовал простреленной стопе.
- А знаешь, что лучше йоги помогает восстанавливаться? - спросил он так, что Хару вмиг стало жарко. - Массаж.
А потом добавил:
- Мне часто говорят, что у меня волшебные руки. Если хочешь, можешь проверить.
И Санзу проверил. Да так, что влип по уши. Так, что не замечал в квартире Риндо остатки белого порошка на столе в гостиной. Закрывал глаза на звонки в три ночи, когда тот выходил за дверь с пакетом и возвращался с пачкой денег. И когда Риндо предложил попробовать - мялся, но согласился. Не хотел выглядеть слабым в его глазах.
А потом всё так быстро закрутилось, что он очнулся уже только в допросной. Напротив сидел государственный защитник - молодой, практически с университетской скамьи. Просил его подтвердить показания против Риндо.
- Вы же понимаете, Харучиё, если Вы этого не сделаете, Вас тоже могут посадить за соучастие, - в янтарных глазах плескалось столько сочувствия и спокойной уверенности. Санзу казалось, что он его недостоин, что он должен понести наказание. Но этот законник наглядно разъяснил к каким последствиям приведет выбор в пользу Риндо. А ещё - сказал, что верит в то, что Акаши гораздо больше пользы принесет на свободе. И Санзу выбрал - себя. Своё будущее.
- Будешь? - Ханма протягивает пакетик с картошкой фри. - Я не люблю её.
- Давай, - Санзу тянется за красной коробочкой. Их пальцы соприкасаются на мгновение и он замечает, как его адвокат замирает.
"Показалось", - думает Харучиё, потому что Ханма уже вовсю о чем-то трещит.
- Спасибо тебе, ты меня вытащил. И отмечать вот позвал, - бормочет Санзу, посапывая трубочкой колу.
Ханма вдруг краснеет, затихая.
"Жарко, наверное", - посещает Санзу мысль, а Ханма уже вовсю рассказывает про новый процесс.
Они прощаются у входа в дом Санзу - с десяток кварталов пройдены незаметно. Ханма сам вызвался проводить, сказал, что хочет убедиться, что-то Хару нормально доберется после эмоциональной встряски в суде.
"Вежливый", - Санзу думает подняться по лестнице, но Ханма хватает его за руку.
- Ты мне нравишься, Харучиё. Я бы хотел с тобой встречаться. Что скажешь?
А что можно здесь сказать? Хару отлично разбирается в асанах и совершенно не разбирается в людях, в которых влюблён.
