Некровные узы Алайна Салах

Глава 20

На трясущихся ногах я остановилась возле железной двери с пугающим решетчатым окном.

— К кому, мисс? — оторвался от стены грузный охранник в темно-зеленой униформе, на мясистом плече которого красовалась желтая нашивка.

— К Колтону Эррриксону, — сглотнув, я дрожащими пальцами протянула ему пропуск. — Он... мой папа.

Внимательно пробежавшись глазами по бумаге, мужчина приложил белый пластиковый прямоугольник к замку и кивнул в открывшийся зазор двери.

— Проходите.

Даже моё воображение и всё то, что я знала о тюремном заключении по фильмам, не подготовили меня к тоске и безысходности, которым дышали стены этого здания. Мрачный холодный коридор с каждым шагом ощутимо отделял меня от солнечного света и свободы, по капле высасывая восторг от встречи с отцом. Пятнадцать лет в бездушной тесной камере без единого знакомого лица, оторванный от всего, что когда-то любил... Разве можно было придумать наказание страшнее?

Темнокожий подтянутый мужчина в камуфляжной форме, стоящий у входа в комнату для свиданий, ещё раз бегло изучил мой пропуск, после чего указал на небольшой круглый стол с двумя синими креслами.

— Присаживайтесь, мисс. Заключённого сейчас приведут.

Я опустилась в прохладное сиденье и, нервно потянув рукава голубого свитера вниз, спрятала в них ладони. Несмотря на тёплую нью-йоркскую осень, меня колотила дрожь. Мне необходимо как можно скорее прийти в себя, чтобы папа не увидел меня напуганной и растерянной.

Резкий звонок, разорвавший тишину помещения, заставил вздрогнуть и вскинуть голову. Дверь с противоположной стороны комнаты распахнулась, и за ней появился отец в сопровождении надзирателя. Глаза обожгла влага. Одетый в оранжевую робу исправительных учреждений, папа осунулся и будто бы постарел лет на пять; под глазами залегли тёмные круги, обычно стильно уложенные седые волосы теперь были коротко острижены. Но когда наши взгляды встретились, его потерянное лицо просветлело. Мне хотелось броситься к нему на шею и обнять, но женщина, ранее проводившая досмотр, предупредила, что это запрещено.

Охранник подвёл отца к креслу и жестом показал ему садиться. Вытянув перед собой руки, по-прежнему закованные в наручники, он слегка коснулся моих пальцев.