Любовь расцветает весной

46. Яркое напоминание.

— Императорская печать.

Чимин приподнялся на локтях и непонимающе посмотрел на альфу.  Постепенно, осознавая, что это может значить, его глаза расширялись. Он проследил за передвижениями мужа, пока тот не сел на постель. Омега внимательно смотрел на письмо в руках старшего и на красную печать, на которой был герб императорской семьи. 

Мин, вздохнув, разломал печать на две части и развернул письмо. Бросив взгляд на младшего, он принялся читать. Время медленно тянулось и это делало только хуже: у юноши от волнения в животе завязался узел. 

Когда Юнги оторвал глаза от исписанного листа и уперся взглядом в стену, Чимин не выдержал и сипло спросил:

— Юнги, что там? 

Альфа медленно перевел глаза на мужа. В его взгляде читалось опустошение и страх.

— Начинается война. Меня вызывают в столицу. Я буду командовать войсками на Юге.

Омега моргает и слышит в ушах стук собственного сердца.  

Больно.

Они молчат, смотря друг на друга. Никто не может заговорить первым, чтобы разбить наконец эту гнетущую тишину.

— В..война? — запнувшись, переспрашивает Чимин.

Старший медленно кивает и устремляет взгляд на лист в своих руках. Он откидывает бумажку в сторону и в ту же секунду крепко обнимает юношу. Тело в его руках содрогается и раздается тихий всхлип.

— Нужно ехать сегодня же, — шепчет Юнги, прижимая любимого к себе.

— Ты можешь не ехать, Юнги? Пожалуйста, не уезжай, — омега смотрит в синие глаза, а затем тихо шепчет: — Мне страшно...

— Я не могу ослушаться приказа Императора, весна моя, — качает головой мужчина и прижимает свои ладошки к щекам младшего. — Это мой долг.

— А как же я? — Мин стирает слезы с лица юноши, поджав губы.

Чимин всхлипывает, его лицо искажается от внутренней боли и он утыкается мужу в грудь, содрогаясь в рыданиях.

***

— Как так? — шепчет Сокджин и слезящимися глазами смотрит на сына. — Неужели другого выхода, как ехать, нет? — он смотрит на Намджуна, что молча качает головой. Старший омега всхлипывает и обнимает своего ребенка. Он смотрит на невестку, глаза которого красные, но Чимин все еще плачет.