Сладкий кофейный привкус

16 глава. Последствия.

Бокал покачивался из стороны в сторону, заставляя вино в нём перетекать по стеклянным стенкам. Чуя сидел на подоконнике, свесив одну ногу вниз, а вторую согнув в колене. Он пустым взглядом смотрел в окно, отпивая ещё немного насыщенной жидкости и вслушивался в доносящиеся голоса своих родителей из кухни. Стемнело, хотя не сказать, что было очень поздно. Огненные волосы, собраные в слабый низкий хвост, сейчас небрежно свисали с плеча, распластавшись по ткани домашней футболки белого цвета.

Тук. Тук. Тук. Судя по шагам, его мать поднималась по ступенькам, чтобы, вероятно, позвать к ужину. Накахара слабо улыбнулся, оставляя пустой бокал подальше и повернулся в сторону двери.

-Лисёнок, мы с папой уже сделали рис и индейку в соусе терияки. Ты идёшь? - послышался голос Ханы из коридора.

Он спрыгнул с подоконника и подошёл к двери, открывая её. Хана, его мама, была практически того же роста, что и Чуя, с длинными волнистыми светло-русыми волосами и голубыми глазами. Она подняла ласковый взгляд на сына, вытерая руки об фартушек с цветочным орнаментом.

—Мам, я же просил меня так не называть. Мне ведь не пять лет. — возмутился Чуя, но губы дрогнули в лёгкой улыбке.

Женщина взъерошила рыжие волосы и начала спускаться вниз по лестнице, подзывая Накахару за собой. —Да, да, конечно, лисёнок. Как скажешь.

Физик тихо вздохнул, однако спорить не стал. Лестница привычно скрипнула, на светлых обоях красовалось пятно внушительных размеров, которое Чуя по чистой случайности сделал ещё будучи подростком. Его прикрывала картина с изображением какого-то леса, только она не совсем спасала ситуацию. Всё в этом доме осталось неизменным, так, как Накахара это помнил. Всё вызывало приятное чувство настольгии, комфорта и уюта. Даже старая комната была абсолютно не тронутой. Тот же стол, несколько тетрадей, что покрылись слоем пыли, излюбленный подоконник, односпальная кровать с клетчатым пледом и потёртым плакатом Mindless Self Indulgence на стенке.

За обеденным столом разместился папа Чуи – мужчина в домашних спортивках, вязанном свитере и с газетой в руках. Карие глаза неспешно бегали по очередной колонке, а рыжие пряди волос спадали на лоб. Чуя, вообще-то, был в мать, только волосы перенял от папы.

Хана состроила недовольное личико, обпёршись рукой о деревянный стол.

—Таро, я сколько раз тебя просила не читать вовремя еды?