Жизнь без сожалений [Продолжается]

Глава 43

И вот действия повторяются. Я оказываюсь недостаточно сильной, чтобы противостоять врагу. Снова нахожусь в непонятном месте, в ожидании людей, что заберут меня и будут защищать. Слишком ослабла, не продумала ходы. Думала, что нахожусь на два шага впереди, не имя понятия, что на столько и отставала. Сплошной круговорот.
Находясь в незнакомой для меня хижине, взгляд устремился в потолок. На мне была чистая одежда, а сама укрыта в несколько слоев одеялами. Очень тепло и уютно. Ощущение, что это тепло способно заполнить собою пустоту, которая долгое время разрасталась во мне, как сорняк. Если не вырвать с корнем, он будет продолжать расти и размножаться. Но не только чувство одиночества внутри, если бы моя душа была садом, то можно было бы собрать холодные букеты из грусти, тусклые из печали, очень яркие, как розы из гнева, близкие сердцу из усталости, и, конечно же, желанные из любви... И еще множество разных цветов, и если вы поищите по-внимательнее, то встретятся и такие редкие из них под названиями счастье и радость.

***
Маленькая девочка сидела на коленях своей матери, пока та собирала шелковистые волосы своей дочери. Ее мама пела знакомую ей колыбельную, она всегда пела ее, когда укладывала детей спать. Белый щенок продолжал крутиться у ног хозяйки, желая, чтобы та обратила на него внимание.
- Когда-нибудь ты станешь прекрасной леди, Мэри, - ласково произнесла она, - Но надеюсь, что этот момент настанет как можно позже.
- Мам, ты не хочешь, чтобы я стала прекрасной леди? - невинно произнесла Мэри, смотря своими большими глазами на мать.
- Конечно же нет, моя звездочка, - она поцеловала ребенка в макушку, продолжая говорить, - Просто хочу видеть тебя как можно дольше своей маленькой путеводной звездой.
- Путеводной звездой? - переспросила девочка.
- Верно, - она положила свою ладонь ей на голову, приглаживая черные, как смоль блестящие волосы, - Когда кто-то сбивается с пути, они смотрят в небо, в поисках полярной звезды, которая укажет им на верный путь.
- Значит я указываю тебе путь, мамочка?
- Да, и не только мне.

***
Из глаз медленно потекли слезы. Сама того не поняв, в какой именно момент они начались, я была уже не в силах их остановить. Голос предательски дрогнул в попытках выдохнуть. Вскоре вся подушка оказалась влажной. Словно исчерпав все те силы, что накопились за это не долгое, а может быть и длительное время, я погрузилась в царство морфея. Но не было в нем тех счастливых снов, только неясность и клубок дыма, заполнившего все пространство и мысли.

Может прошел час, а может и два, окон нет, как и часов. Я не могу пошевельнуться, как если бы все это время боль притуплялась моим сознанием, не давая слабину, чтобы не сбиться с ног, а теперь во всю ощущается в каждой частичке меня. Без сомнений, я всегда считала себя сильной и способной свернуть горы, если те встречались на пути, но так ли это было? Каждый поединок, в котором я участвовала никогда не обходился без травм, но я свято верила, что они лишь делают меня сильнее. В каком-то смысле это так, но стоит ли победа ценой саморазрушения? Мне потребовалось немалое количество травм, слез и падений, чтобы прийти к этому выводу. И лишь чувство долга и эгоистичной гордости не дадут мне остановиться от бега в длиною в жизнь, ведь если я это сделаю, все рухнет в тот же миг.
Стал слышаться хруст снега за дверью. Это была группа людей, направляющихся в мою сторону. Я мгновенно закрыла глаза, притворяясь спящей на случай, если ими окажутся отряд Вирфора. Дверь, скрипнув, отварилась. За ней последовали тихие шаги, холод моментально коснулся моих плеч. Словно поняв это, зашедший закрыл за собою открытую настежь дверь. Как только тот приблизился к моей кровати, то медленно наклонился, разглядывая мое лицо. Затем заправив выбившую прядь за ухо, также бесшумно стал уходить. Я смогла полностью раскрыть глаза лишь после того, как дверь закрылась.

Прошло, наверное, как минимум дня три после моего пробуждения. Как позже оказалось, это был первый отряд под руководством Артура. Я так и не выяснила, кто заходил ко мне в тот день. Медленно, но я приходила в норму. По словам владельца хижины, то тот нашел меня в лесу без сознания неподалеку от деревни, привез к себе в дом, где за мной ухаживала его жена и дочь. Артур, сказав, что мы в неотъемлемом долгу перед ними, обещал, что в ближайшие дни отправит человека от имени герцогства с наградой в знак признательности.
Все оставшееся время прошло в тишине. Обменявшись пару слов о моем самочувствии, он даже не стал смотреть мне в глаза. Что угодно, но только не это.
- Прошу тебя, перестань. - заглянув ему в глаза, сказала я.
Он смотрел на меня со страдальческим взглядом со смесью собственного укоренения.
- Вам ведь известно, что я не могу. Что было бы, если тот охотник не нашел бы вас? - под глазами выступили темные круги, он был весь истощен, как если бы кто-то вытягивал из него всю его жизненную энергию, - А если бы он пришел днем позже? - он пытался найти ответ в моих глазах, но с таким же успехом можно искать иголку в стоге сена.
- Я не могу себе этого простить, - чуть позже добавил он.
- Ты сейчас это серьезно? Сколько раз, по-твоему, я слышала подобные фразы?
- Не имею понятия, - подумав, ответил Артур.
- Дважды, - ответила я, - И знаешь, что объединяло их? Они оба сдались в тот самый момент, когда так были нужны мне. Поэтому прошу, не становись третьим. Как бы жалко это не прозвучало, но кроме вас у меня больше никого нет.

***
Наверное, прошло где-то больше месяца с приезда. Плечо восстановилось и хоть оно больше и не болит, а кости целы, я не могу больше пользоваться своей левой рукой как прежде. За все эти дни я не появлялась на свет, подделывая свои справки о здоровье. Наш семейный врач надежный человек, но не тот, кому я бы доверила подобное дело и при каждом его визите играла роль больной девушки, прикованной к постели. Но не скажу, что это время прошло даром, нет, я продолжала усердно заниматься, училась рукопашному бою и дальнему. Хоть мне уже и нет смысла учить предметы, ведь я не смогу теперь сдать экзамен, нет, как Мэри Авеллино точно.
- Вы уверены в своем выборе? - как-то спросил меня Джон, пока я составляла завещание.
- Ты и сам знаешь, что это единственный способ одолеть Вирфора и императора, не развязав войну внутри страны. - не отрываясь от документа, ответила я.
- Но тогда вы лишитесь всего и даже своего имени!..
- Мы все чем-то жертвует, пора им ответить за свои преступления. - в который раз убеждаясь, что меня не отговорить, он лишь тяжело выдохнул, сменив тему.
- Вам прислали письмо, - после минуты молчания, сказал Джон.
- Да? И от кого же оно?
- Из графства Альбре. - я оторвалась от бумаги, взглянув на протянутый мне конверт.
В ту же секунду я раскрыла его, читая содержимое письма:
«Здравствуй Мэри,
Пишу тебе письмо с извинениями за тот случай на балу. Я долго размышлял после твоего ухода. И никак не мог прийти к выводу, что тобою движет. Мне прекрасно известно, что я серьезно ранил тебе своими опрометчивыми словами и действиями, но и я уже не мог найти в себе силы смотреть на то, как ты разрушаешь себя изнутри, это хуже любых пыток. И возможно ты посчитала мои действия проявлением слабости, но знай, я слаб и уязвим только перед тобой. Наша дружба имеет особое место в моем сердце, и, прошу, как своего самого близкого друга, не совершай того, что я не смогу исправить... Если ты не против, я был бы рад с тобой встретиться, в любое удобное тебе время и место.
Твой друг, Раймонд.»
Слеза прокатилась по щеке. Быстрым движением смахнула ее, не дав волю эмоциям. Это будет последняя слеза, которую я пророню.
- Джон, ты все подготовил, о чем я просила? - не поднимая глаз, спросила я дворецкого.
- Все готово. Я раздобыл тот яд, о котором вы просили. - он поставил пузырек на мой стол, она была маленькой по размеру. - В нем содержится ровно капля, - этот отвар сделан из редкого растения, который растет лишь в северной части страны, и о нем мало кто знает. Даже наш врач не сможет его обнаружить, а он будет первым, кто подтвердит исход.
- Благодарю, Джон. И помни, ты совершал обход как обычно. В тот момент, когда ты будешь возле моей комнаты, около двери будет стоять этот пузырек, я отправлю Артура отдыхать и ты сможешь его забрать, только не медли. А затем избавься от него.
- Я сделаю это. - я беззвучно встала и подошла к Джону, обняв его.
Он ласково положил свою руку мне на голову. Объятия всегда были такими теплыми? Верно, мне будет не хватать их.

***
На утро разлетелся крик на весь дом из комнаты леди Авеллино. Но только не ее это был крик, а горничной Лили, после того, как та обнаружила еще теплое, но бездыханное тело своей госпожи. На ее голос собралась вся прислуга, чтобы разузнать причину. И в тот же миг все не веря, лишь еле сдерживали свой собственный.
Спустя пару часов приехал врач и лишь подтвердил уже всем известный факт. Он накрыл тело юной девушки белым одеялом.
Все происходило неимоверно быстро, как если бы все уже знали заранее об ужасном происшествии, случившееся этим утром. Цветы были повсюду, темные шторы, которыми закрыли все окна, не давая свету пробраться внутрь и, конечно же, письма, разлетевшиеся со скоростью света, оповещая каждого в Империи Солнца. К середине дня все уже было готово, собрались все, кого хотела бы видеть Мэри после.
«Совсем еще юная», думали некоторое собравшиеся гости. Она лежала и выглядела так, словно крепко спит и достаточно небольшого шума как она тут же разомкнет свои прекрасные, как янтарь, глаза. Но ни шум, ни несколько десятков пару глаз, обращенные к ней и ни даже сам император не нарушат ее сон. Белое платье, должно быть, самое лучшее из всех, что когда-либо на ней было, распущенные черные, как беззвездная ночь волосы, розовые губы и бледная кожа. Каждый подходит к ней по очереди, следуя друг за другом и говоря свои пожелания той, кого знали столько же, сколько прохожего на улице.
И стал медленно подходить тот, кто больше всех внушал ей страх. Это был Вирфор. По его взгляду сложно что-либо понять, то ли с сожалением, или с жалостью смотрел он на нее. В руках была единственная белая лилия, и как бы ни странно, но подаренная от чистого сердца. Он заметил на ее указательном пальце кольцо и едва заметная ухмылка прошлась по его губам.
- Раньше всех забирают только самых лучших, дитя, и ты была одной из них, - он дотронулся до руки с кольцом и, в последний раз взглянув на ее лицо, отвернулся, подходя к своему месту.
Настала очередь молодого парня. На нем его лучший костюм, который не использовался уже несколько лет. В серо-голубых глазах читалась буря эмоций. Светлые пряди волос спадали к самым ресницам, а в пелене очертания красивого лица девушки стали неясными. Для него она оказалась значимее, чем ожидал того сам. Он никак не мог понять, как эта девушка, которую он знал так мало, вызывает в нем столько эмоций? Неужели она так глубоко проникла к нему в сердце? Ответ был очевиден, и, хоть он и не имел никого отношения в случившемся, чувствовал себя также, как и в тот момент, когда оставил Дженнет.
- Ты ведь сказала, что все будет хорошо... Так почему же? Почему же ты здесь? Если бы я только мог что-то сделать для тебя... - с этими словами он нежно пригладил ее волосы, смотря с такой любовью, как ни смотрел на нее даже брат, в момент расставания.
В тот момент, когда гости стали выходить, чтобы проводить Мэри в последний раз, двери в зал распахнулись и в помещение с ветром влетел вихрь из снега, смешанные с несколькими лепестками белых роз. А в проеме показалась высокая, крепкая фигура молодого графа Альбре. От ветра все почувствовали холод, но он исходил от самого Раймонда. Чем-то напоминая статую, сделанную искусным скульптором, он прошел вперед по бордовому ковру. Волосы собраны в низкий хвост и завязаны черной атласной лентой. За ним следом шли в два ряда около десяти человек, держа в руках корзины с белыми цветами роз. Все замерли, смотря на него.
Его взгляд прошелся по телу и остановился на ее лице. Сердце наполнено таской и болью, что изливалось кровью. Все то же непроницаемое выражение лица, лишь глаза выдают истинные чувства. Сожаления. О сделанном и нет. Боль от несказанных слов, которые застревали где-то в горле, а теперь так и рвутся наружу. Можно ли назвать его чувства любовью? А почему бы их так не назвать? Да, он любил ее, любит и сейчас. Но тех, кого мы любим почему-то держим на расстоянии. А если спросите какой была эта любовь, то самой теплой, какая только бывает между лучшими друзьями, ставшими родными и без родственных связей.
- Ты не ответила на мое письмо, - вдруг произнес Раймонд, едва заметно приподнялись уголки его губ, - И все же ты очень упрямая, но невероятно смелая и сильная. Ты ведь знаешь, насколько дорога мне, правда? Прошу, стань счастливой хотя бы там, - наклонившись, он поцеловал ее в лоб. В этот момент стали слышны шепоты окружающих, но ему уже было все равно, он так давно хотел это сделать, но боялся тем самым отдалить от себя единственного человека, ставшего настолько важным в его жизни.
Гроб уже закрыли и положили в яму, произнесли последние слова для ушедшей и стали закапывать ее. Послышались наигранные вздохи и покатились фальшивые слезы многих из присутствующих. Вперед вышел первый отряд рыцарей Мэри Авеллино под руководством лорда Артура. И, как по команде, те склонили колено над надгробием своей госпожи. Головы опущены, а в сердцах защемило. Но они знают, что она не хотело бы, что бы те чувствовали вину из-за случившегося.
Артур не смел произнести ни слова, не было сил. Словно со смертью Мэри умер и он, слишком предан, чтобы встать. Он помнит, о чем обещал себе и ей, что всегда будет рядом, даже если кто-то уже и стоит возле нее. Он знал ее, когда ей только исполнилось шесть и видел как та росла, училась держать столь тяжелый меч для шестилетнего ребенка. Он помнил каждое ее падение, проигранные бои, слезы, когда та отчаянно пыталась их сдержать, ее детскую улыбку в те редкие дни, когда была собой. Он будет ее помнить всегда.
- Вы были лучшим нашим соперником в первых боях, - произнес Николас, - И очень дороги каждому из нас, госпожа.
- Вечно преданны вам, леди, - закончил Артур.
Все разошлись, лишь несколько человек задержались, не отрывая взгляда от монумента. Вскоре Раймонд развернулся и стал идти прочь.
- Это вы, Луи, ее брат? - спросил его парень, стоявший позади.
- Нет, ее брат даже не знает о смерти своей сестры. По крайне мере письмо до него дойдет еще не скоро.
Вскоре и они ушли. На улице стемнело, снег хлопьями беззвучно приземляется на землю, вой ветра гуляет по голым деревьям.
***
Чьи-то быстрые шаги нарушают идиллию, направляющиеся к еще свежей могиле.
В руках у него была лопата, тот взглянул на небо и что-то пробормотал про себя, оглядываясь вокруг. Он начал копать в том месте, где лежала Мэри. Зима только началась, так что земля была не твердой. Его действия очень быстрые, словно тот не прикладывает к этому никаких усилий. Спустя около двадцати минут, он открыл гроб, где находилась молодая девушка. Дотронувшись до ее руки, можно уловить еле тлеющееся тепло в ее тело. Вскоре он нащупал место, где можно почувствовать пульс. Потребовалось несколько минут, чтобы убедиться, что сердце продолжает биться в груди. Дальше медлить нельзя, каждая секунда на счету. Он быстро вылил себе в рот пузырек с противоядием и наклонившись к ее лицу, стал медленно вводить его в нее, зажав при этом ее нос. Необходимо, чтобы она выпила его прежде, чем станет окончательно поздно.
Пять минут. Время, когда должно подействовать противоядие, шло мучительно долго. Он считал каждую секунду, продолжая слушать ее пульс. Время вышло, а она еще не очнулась. Переживания стали нарастать в сердце дворецкого, как вдруг глаза раскрылись. На него смотрела девушка с карими глаза, вместо янтарных, но даже так они не переставали светиться в ночной темноте.
- Джон?.. - произнесла Мэри.
- Верно, леди. - он накрыл ее плечи пледом, чтобы та не мерзла.
- Я уже не леди, Джон. Теперь я никто, человек без имени.
В последний раз она взглянула на поместье, которое всегда считала своим домом. Но теперь у нее его нет, ни дома, ни семьи, ни друзей. Мэри Авеллино мертва. Умерла в возрасте пятнадцати лет 3 января ××94 года. «Надеюсь, ты была счастлива», пронеслась мысль в голове девушки.