Будь моим смыслом

Глава 2. Всего семь дней на жизнь

Клетка существует и там, где её прутья совсем не заметны.

Джон Твелв Хоукс. «Последний странник»

Окружение Локи состояло из закоренелых разбойников, местных воров и, возможно, парочки убийц. Их недовольное ворчания, крики с требованиями и нескончаемые оскорбления асгардской стражи разносились по нижнему этажу чуть ли не постоянно. Что ж, бога коварства они особо не тревожили. При взгляде на уголовников мужчина не испытывал ровным счетом ничего. Зато вот вечно расхаживающая туда-сюда охрана заставляла глаз нервно дергаться.

— Вам не надоедает, а? — оторвавшись от очередной книги, недовольно ухмыльнулся Локи. Ответом ему послужило молчание и звонкий дребезг доспехов. — Не очень-то и хотелось, — и снова окунулся в содержимое текста. На счастье самого бога, в голове было тихо, и никакая предначертанная ему особа не напоминала о себе. В такие моменты Локи иногда даже задавался вопросом, а не умерла ли несчастная нежданно-негаданно?

Где-то на противоположной стороне в одной из темниц снова заверещал заключенный, покрывая отборными ругательствами всех и вся. Только вот Локи привлекло далеко не это. Темный альв стоял у золотистой стены и испепелял стражей непроницаемым жестким взглядом. В нем читалось безумие, от которого даже по спине асгардкого принца побежал холодок.

— Я убил ее, потому что она раздражала меня! — слова сорвались с языка альва резко и коротко, будто бы мужчина и вовсе хотел от них избавиться. Монолог заключенного еще больше заинтересовал Лафейсона. — Она была моей и только моей, и я имел полное право распоряжаться ее жизнью! — совершенно сумасшедший взгляд сопровождался нервным подергиваем руки. Темный, сам того не замечая за собой, импульсивно сжимал и разжимал кулак.

Суть сказанного дошла до Локи сразу же. Альв и впрямь был безумцем, который прикончил свою нареченную лишь потому, что она его «раздражала». Всех подробностей было не разузнать, но тут и без этого было легко понять, что девушка умирала мучительно долго. Это было омерзительно даже для бога коварства. Да, пусть он всячески игнорировал свою таинственную единственную и неповторимую, возможно, иногда и впрямь мечтал, чтобы она исчезла. Но в действительности никогда не желал ей ничего плохого.