Всепоглощающая сила

Глава 20.

Николас
Дальнейшая судьба Девоцьоне никому не известна, к сожалению или к счастью. Та ночь была по-особенному темной.
Я изрезал Марселя на куски и отправил части тела его отцу. Его смерть была слишком долгой. Его крики иногда все еще стучали у меня в ушах, но оно того стоило.
После того, как он ранил меня из своей Беретты, я сам доехал до клиники Сальваторе, а поганого Марселя отправил вместе с Дино. Мои люди долго морили его голодом и всячески издевались, пока я был не в состоянии наказать его собственноручно, а мне этого, уж очень хотелось. Впервые в своей жизни я был так слаб, и Господи Иисусе, впервые в своей жизни я был так благодарен этому, потому что только после этого случая я увидел своими глазами то, насколько важен Мелании. Только после этого случая, она смогла признаться в том, в чем даже не признавалась себе.
Порой моя жажда кровопролития брала вверх, но я старался сдерживаться. Ради нее. Но когда меня ранят в спину, я не сдерживаю Цербера внутри себя. Каждый получает по заслугам. Она бы тоже поддержала меня в такой ситуации, я уверен.
Ломбардия использовала самые изощренные способы смертной казни. Вколоть мощнейшие нейролептики на глазах у всей свиты, а потом расстрелять и сжечь, как в случае с Карлосом - это лишь капля в море.
На этот раз мы ампутировали ему части тела, и отправили на юг его отцу. Сантино Финоккио никак не отреагировал на такое жуткое сообщение, а это было самым сложным  и опасным в мафии. Хорошо, когда враг незамедлительно начинает мстить. Плохо, когда враг затихает и ты не знаешь, что у него на уме.
Я шел на поправку, осталось лишь снять швы, но это было не так уж и важно, пока мы с Меланией могли проводить очень много времени вместе. Это было в первый раз, когда мы оставались один на один так долго, за весь период нашего брака. Я чувствовал, как влюбляюсь в нее с каждым днем все больше и больше. Моя душа.
В тот день, когда она сказала мне те слова, мое сердце было готово разорваться. Я хорошо разбирался в людях, и в тот день, никто из нас не лгал. После новости о том, что она носит под сердцем двух мальчиков, двух наших мальчиков, я не знал, что делать. Я был на седьмом небе от счастья. Чувства внутри переполняли меня.
С тех пор, как меня выписали спустя три дня, и после того, как я разобрался с Марселем, мы проводили все время вместе, и я был не против. Все дела Ломбардии решал Алехандро, и я доверял это ему безоговорочно. Прошло всего две недели после всех происшествий, но живот Мелании рос будто не по дням, а по часам в силу того, что она была беременна двумя, но он все еще был еле заметен. Это было впервые в истории Ломбардии, чтоб жена Капо была беременна двойней, так еще и двумя мальчиками. Это делало Меланию легендарной.
Мы стояли в нашей конюшне, расчесывая Буцефала и Сноу, когда Мелания вдруг потянулась к своему животу со странным выражением лица.