Посох в руках, свирель за пазухой

Глава 9

Арвен

Подобного бреда мне еще не приходилось слышать.

Я поверил Кривоглазому. Когда он, ползая на коленях между трупов, сваленных у подножья гробницы, божился, что безжалостно вырезал своих подельников, потому что был охвачен духом Райгонара третьего. Кто же знал, что этот кровожадный самоучка действительно вплел свою суть в металл меча. Пришлось уничтожить его, а с ним и безумного конунга.

Я почти поверил молодому Райну Вар Горду. Когда он, оплетенный могильными червями, кричал, что решиться на заговор против Владетеля его подбила любовница — само воплощение Ларайи. Ну конечно. Недалекому и высокомерному Вар Горду ума бы не хватило провернуть задуманное, жаль, что с его любовницей так и не удалось поговорить. Ей удалось ускользнуть.

Но это? Больше походило на безумные россказни «Ордена любвеобильных монахов», утверждающих, что боги вскоре спустятся на твердь, чтобы создать из пепла новый мир.

— Очередная ложь? — бросил я, когда Иина умолкла.

Она сощурила глаза и прошипела в ответ:

— Не веришь?

Ее ладонь лежала на посохе, который она вытащила из глубины развалин, а во взгляде горела решимость загнанного зверя, готового дать отпор. Смешно. Она ведь понимает, что у нее нет шансов.

Как можно поверить ее словам?

Когда я впервые увидел ее... Нет, гораздо раньше, когда в открытый полог вместе с безумием грозы и запахом трав ворвалось ее жгучее любопытство, я почувствовал присутствие силы. Даже не знаю, как это удалось в моем состоянии. Тогда я еще подумал, что она — шанс на свободу.

А затем, когда увидел ее обнаженной с бушующим огнем в венах понял, что не ошибся. Передо мной стоял маг.

Настолько сильный, что божественное пламя не убило ее, а ласково струилось по тонкой коже подобно изысканному шелку. Она помогла мне освободиться, разорвав оковы. Хотя действовала, словно поднятый труп, не осознавая происходящее. Я еще подумал, возможно, это у нее первая инициация, и жалел только об одном, что не мог помочь справится с ней.

В пути я был готов к спонтанным всплескам ее силы, к неконтролируемым истерикам и безумным экспериментам. Но она закрылась. Вела себя так, будто ничего не произошло. Не пыталась, как это делают юные адепты, плести кривые нити заклинаний, используя их, когда нужно и не нужно. Даже когда в кровь стерла ноги, не применила простейшие лечебные заклинания, известные всем. Это было странно.