Песня уже спета | Том Каулитц

Part 10

                      Настоящее
                           Лили
Тьма начала отступать. Тяжесть рук и ног отходила. Я ощущала жар крепкого тела и...до боли знакомый запах. Так пахнул Том. Том который не умер.
Я лежала на земле в чьих-то руках.
– Том!–закричала я, и обняла его так крепко, как только могла. Я заплакала. Зарыдала так сильно, будто видела его в последний раз.– Ты жив!–снова заплакала я.
Одной рукой я взяла его руку и проверила пульс. Да, это он. Том жив.
– Солнце...–прошептал он, целуя меня в висок.–Прости меня. Прости пожалуйста.
– Это же ты? Том, я в раю?
– Это я. И я с тобой.
И я снова заплакала. Уткнулась ему в плечо и хныкала, думая, что больше его не увижу.
– Том, А Билл? Билл где?–я посмотрела ему в глаза.
Он был так серьезен. Но я видела сожаление в его глазах. Я не верила. Не верила, что он жив. Вечность прошла и мы увиделись.
– С Биллом все в порядке. Он в квартире.
Больше не отпущу. Никогда.
Я обнимала Тома, захлебывалась слезами, говорила что-то бессвязное, прижималась лицом к его груди. Плакала, плакала, плакала, как ненормальная… А он обнимал меня, гладил по спине, сжимал волосы, зацеловывал мое мокрое от слез лицо. Тоже плакал – беззвучно, все так же яростно сжимая зубы.
Его что-то терзало. Что-то ужасное, опасное, дикое. Я чувствовала это. И хотела его защитить. От всего мира. От каждого, кто хочет сделать ему плохо.
– Том, я никогда о тебе не забывала!–сказала я, беря его лицо в свои руки.
– Я тоже, котенок..–с трудом проговорил он.– Только поэтому я ещё жив.
Я поцеловала его в щеку, рассматривая его лицо.
В какой-то момент Том опустил меня на спину – так, что я касалась теплой земли лопатками. И я запустила пальцы под его футболку на спине, непроизвольно все крепче прижимаясь к его телу своим.
Но Том вдруг отпустил меня. Снова сел и заключил меня в объятия, целуя в лоб и виски. Ему тяжело далось это, но продолжить дальше он не смог. И мне стало страшно.
– Мне нужно идти,–сказал он ту фразу, которую я боялась больше всего на свете.
Страх заполнил мое сердце до самых краев.
– Нет,–испуганно вцепилась я в Тома. – Нет. Нет. Не уходи, пожалуйста! Я прошу тебя, Том! Не оставляй меня!
Мы ведь даже не поговорили! Ничего друг другу не сказали! Я понятия не имею, что происходит… И я не смогу остаться без него во второй раз.
– Мне действительно нужно уйти. Это опасно. Ты сама не понимаешь  насколько,–выдохнул Том.
–Что опасно? Что?!–выкрикнула я.
В его усталых глазах появилась отстраненность. Он отпустил меня и встал.
– Я. Никто не должен видеть тебя со мной, малышка. Никто. Иначе они придут за тобой. Те, кто ищут нас. Меня и батю. Я должен, прямо сейчас должен.
– Нет,–твердо сказала я.–Не отпущу тебя. Лучше умереть.
Не понимая, что делаю, я схватила пистолет, что лежал рядом со сброшенной на землю пальто. И направила на себя.
Глаза Тома расширились от ужаса.
– Нет!–закричал он.–Опусти! Убери его от себя! Не смей!
–Лили, не надо! Я прошу тебя, не делай глупости, – продолжал Том. Его плечи тяжело опускались и поднимались. На виске билась вена.
Но я не отпускала пистолет. Вместо этого приставила дуло к виску, чувствуя его холод сквозь пряди волос. И с вызовом смотрела на Тома.
– Если уйдешь, меня все равно не останется. Так зачем жить? – хрипло спросила я.
– Ты должна жить, должна, понимаешь? – потерянно проговорил Том.
– Понимаю,–широко улыбнулась я.
Никакой радости в улыбке. Только боль, неприкрытая голая боль.
Я не могла потерять его снова. Не могла. Не хотела снова быть пустой. Одна лишь мысль об этом сводила с ума. И я будто бы перестала себя контролировать. Слишком многое свалилось на меня в эту ночь.
Том медленно опустился передо мной на колени – я все так же сидела на его пальто. В его блестящих глазах плескалось столько ужаса, что хотелось выть.
– Лили, прошу, отпусти,–уже тихо сказал Том. – Я умоляю тебя, убери его. Это не игрушка. Ты можешь себе навредить.
– Тогда не уходи,–повторила я, вдавливая дуло себе в висок. – Не уходи. Я так больше не смогу. Одна… Без тебя..
– Не уйду,–пообещал он. – Только убери пистолет, Лили.
– Обещай,–упрямо сказала я.
– Я не могу обещать. Но… Знаешь, о чем я больше всего жалел весь этот год? – вдруг спросил Том.
– О чем?
– О том, что не сказал тебе, что люблю. Я люблю тебя, Лили. И если ты сделаешь с собой что-то, я реально умру. Лягу рядом. Потому что больше не будет смысла жить дальше.
В его измученных глазах появился свет – тот самый целительный свет, от которого внутри стало тепло. А ужас, боль и страх отступили.
Люблю – это было запретное слово. О ней всегда говорят под конец.
Неужели эта встреча и наш конец?.. Или только начало?
– Я виноват. Знаю, тебе было больно, когда я исчез. Но я не мог иначе. У меня не было выбора. Думаешь, если бы он был, я бы не вернулся к тебе? Прошу, опусти пистолет, Лили.
Я снова заплакала. И вдруг подумала, что не смогу. Не смогу сделать Тому так больно. Не нажму на спусковой крючок перед ним. Не хочу, чтобы он видел меня с закрытыми глазами в луже крови. Это слишком жестоко – видеть смерть любимого человека.
– Давай опустим его,–мягко повторил Том, и я кивнула.
Он сел рядом, осторожно положил ладонь поверх моей руки, сжимающей пистолет. И начал разжимать пальцы – один за другим. С таким напряжением, что, кажется, даже не дышал. Я видела, как по его виску стекает капля пота.
Пистолет упал на куртку, и Том тотчас схватил его, разрядил и убрал в поясную кобуру. Выдохнул с облегчением и обнял меня.
– Моя девочка…
Я обхватила его за спину с такой силой, с какой только могла.
Мой. Не отдам. Не отпущу.
– Прости меня, прости,–зашептал Том, касаясь щекой моих спутанных и влажных от слез волос. – Я не хотел, чтобы так вышло. Я безумно скучал.
– Я тоже… Тоже скучала. И ты тоже… Прости меня.
Его губы коснулись моего виска, невесомо дотронулись до кончиков ресниц, оставили дорожку из поцелуев от щеки до линии подбородка…
Зацеловывая мое лицо, Том гладил меня по плечам, играл с волосами, говорил что-то нежное, светлое… Напряжение внутри меня начало постепенно спадать. Я приходила в себя, только вот сердце так и билось раненой птицей в груди.
Радость и страх переполняли. Я была страшно счастлива, что Том жив. Но до безумия боялась, что он снова оставит меня. А еще в моей голове вертелись тысячи вопросов.
Что произошло год назад? Почему Тома считают погибшим? Что с его семьей?
– Я смогу увидеть Билла?–испугалась я.
– Да. Но не сейчас. Опасно.
Мы поднялись с земли, ни на миг не отпуская друг друга – продолжали держаться за руки. Я жадно всматривалась в его лицо – оно неуловимо изменилось. Стало более жестким и взрослым, а во взгляде поселился холод. Будто бы с Томои случилось что-то ужасное.
– Что произошло, Том?–спросила я.—Как ты выжил в той катастрофе? Что с твоими родными? Том, не молчи.
– Катастрофа была подстроена. Они живы. Так нужно было.
– Что?! Боже! Зачем? Почему?
Том не ответил. Завибрировал телефон, и он тотчас достал его. Прочитал сообщение, сжал зубы и сунул обратно в карман. А затем взял меня за руку. Наши пальцы переплелись.
– Лили, выслушай меня. Мне нужно уйти. Срочно. Это вопрос жизни и смерти. Не только моих, понимаешь? Но я вернусь. Обещаю, что вернусь. Мы поговорим, и я все объясню. Только… Только ничего не делай с собой.
Он умоляюще заглянул в мои глаза.
– Хорошо,–выдохнула я, снова чувствуя, как душит паника. – Но… Когда мы встретимся? Когда ты вернешься, Том? Как мне с тобой связаться?!
– Нам нельзя держать связь. Опасно. Встретимся завтра вечером. В семь. Приходи на набережную, туда, где каскадные фонтаны. Я сам найду тебя. Только… Лили, никто не должен знать, что я жив. Ни один человек. Ни один. Поняла?–продолжал Том, и его глаза лихорадочно блестели.
– Поняла,–кивнула я.
– Рядом со мной опасно находиться. Я и так совершил ошибку, что остался с тобой. Будь осторожна, если вдруг увидишь подозрительных людей, убегай, прячься. А лучше обращайся в полицию. Хотя-а-а,–на его лице появилась злая ухмылка.–У него везде связи.
– У кого?–не поняла я.
Как же страшно это прозвучало. Обреченно.
– Неважно. Еще раз – ты ничего обо мне не знаешь. Для всех я мертв. Для тебя тоже. Вот деньги,–он вдруг сунул мне в руку несколько крупных купюр.–Купи новый перцовый баллончик.
– Что?.. Ты все видел?! – едва не задохнулась я. А он положил теплую ладонь на мое лицо, заставив вздрогнуть.
– Я наблюдал за тобой,–признался Том, проводя большим пальцем по моей щеке. – Издалека. Лили, ты такая красивая. Уверенная. Яркая. Я не сразу тебя узнал. А когда ты сняла шлем вчера, едва не сошел с ума. Лучшая гонщица по кличке Пума – моя любимая. Те цветы подарил тебе я. И...магазин, он твой?
– Да,–прошептала я.– Я назвала его в честь вас. Тебя и Билла.
Он склонился ко мне и мягко поцеловал в губы.
– Ты очень изменилась. Я не думал, что ты можешь быть такой. И что будешь так круто гонять на байке. Что будешь делать то, что запрещала делать мне. Теперь все поменялось, да? Теперь я буду просить тебя не делать этого. Не подвергай свою жизнь опасности. Не ходи по грани. Живи счастливо. И не думай о том, чтобы умереть. Так нельзя, котенок.
– Том…—Я положила ладонь на его грудь – там, где билось сердце.
Он живой. Точно живой.
– Как ты вообще здесь оказался?–в моем голосе все еще звенели слезы.
– На гонках я услышал, что рыжий с дружками хотят тебя проучить. И поехал за ними. Решил проследить на всякий случай. Потерял из виду, но нашел. А когда увидел, эта мразь хотела с тобой сделать,–по лицу Тома проскользнула ярость, – еле сдержался. Выбежал. Хотел перестрелять их всех, как свиней. Но сдержался. Все, мне пора. Уеду первым. Ты – за мной. Увидимся завтра. И помни – меня нет.
Напоследок он так крепко обнял меня, что я на мгновение перестала дышать. А потом взял с земли пальто, проверил пистолет в кобуре и спешно ушел.
Глядя ему вслед, я улыбалась и плакала. А потом подняла глаза в небо – бесконечно чистое, голубое и звонкое. И сказала, теребя браслет:
– Вот и вечность прошла… Спасибо за него. Спасибо, что он живой.
Я поняла, что забыла сделать. Забыла сказать Тому, что тоже люблю его. Так сильно, как только возможно.
Скажу ему завтра. Ведь мы обязательно встретимся. Он и я. Иначе не может быть. Ведь Том обещал. Он не мог мне соврать.
Решив забыть прошлое и идти дальше, я получила шанс на будущее.