Yess & Yes

Глава 4.3

   Как только Ли Джувон встал, он увидел спину мужчины, выходящего за дверь, и это зрелище было настолько знакомым, что у него защемило сердце. Ли Джувон сбросил детское одеяльце с рисунком дыхания, покрывавшее его колени, и встал. Затем он поспешно побежал за человеком, стоявшим перед ним.
   Он явно сломал лодыжку, но его ноги казались сильными, когда он ступил на землю. Деревянные доски пола холодили его босые ноги, а мешковатые пижамные штаны задевали икры.
-Папа...?
   Мужчина средних лет обернулся на зов Ли Джувона.
   Очки с пятнами отпечатков пальцев, рубашка, которая была на размер больше, и даже брюки, которые были затянуты по максимуму; каждая мелочь соответствовала отцу Ли Джувона.
   Его отец посмотрел на него с выражением, которое спрашивало: "Что он съел не так?", но у Ли Джувона не было времени тратить его на мелкие детали. У него были вопросы поважнее.
-...К-как ты выжил?
   Вместо того, чтобы ответить на вопрос Ли Джувона, его отец прищелкнул языком и ответил:
-Ага, я умер в твоем сне?
-...Это не...
-Так вот почему ты хихикал!
   Его отец легонько ударил Ли Джувона по голове. Он не оказывал особого давления, но Ли Джувон был сбит с толку, не понимая, что происходит, и чувствовал удушье.    Пока Ли Джувон пребывал в замешательстве, его отец отпустил его и достал из холодильника немного ячменного чая.
   Тонкой струйкой прозрачный и коричневатый ячменный чай был налит в чашку с красочным рисунком. Ли Джувон бессознательно принял чашку, которую протянул ему отец. Он отчетливо ощущал холодный фарфор в своих руках.
   Скрип, звук открывающейся старой двери заставил его рефлекторно обернуться. Ему пришлось моргнуть, чтобы убедиться, что он снова не привиделось. Но, конечно же, его мать вышла из главной комнаты с небольшим ожерельем на шее.
Ли Джувон снова огляделся по сторонам.
   Лепнина из гипсокартона вишневого цвета, холодильник с одним большим цветком пастельных тонов и линолеум под дерево были знакомыми. В легком запахе вареного риса и даже в шуме холодильника было слишком много ощущения жизни.
   Это был не дом Ли Джувона, но это был дом Ли Джувона. Другими словами, это был дом его детства. Ли Джувон провел руками по волосам и крикнул:
-Ха… Черт, еще один сон?
   Это должен был быть сон, потому что это не было реальностью, и это не было подземельем. И из всех похожих на мираж иллюзий, которые у него были, эта была, безусловно, самой худшей.
-Чертова белка, знай свои пределы, когда играешь с людьми!
   Стремясь избавиться от тягостной иллюзии, Ли Джувон залпом выпил чай, который держал в руке. Опустошив чашку, он чувствовал себя спокойным и с ясной головой, даже не очнувшись ото сна. Он всегда пил только воду Арису, но теперь, когда выпил кипяченый и остывший ячменный чай, почувствовал горечь во рту. Его отец, который наблюдал за ним, сказал:
-Милая, я думаю, у нашего Джувона период полового созревания.
-Ли Джувон, разве я не говорила тебе не ругаться?
   Мать подошла к нему, схватила его за губы и легонько встряхнула их. Его рот выпятился, как у утки, и он был еще больше сбит с толку, потому что чувствовал боль.
-Разве я не говорила тебе, по крайней мере, говорить красиво, даже если ты уродлив?
   Ли Джувон потерял дар речи при звуке знакомого голоса, который он так давно не слышал.
   Было ли это иллюзией или чем-то еще, но Ли Джувон крепко обнял мать перед ним. Он не почувствовал пустоты, как опасался. Она была мягкой и теплой, точно такой, какой он ее помнил.
   Его мать пожала плечами, обнимая его, и посмотрела на его отца взглядом: "Что с ним не так?". Его отец ухмыльнулся и поддразнивающе ответил:
-Ага, он все еще ребенок.