Когда Зацветёт Шафран

Часть 16

- Ты течешь! Куда ты собрался? Я видел аптеку в паре кварталов отсюда, я быстро! - он встаёт и хватает сумку что сунул ему Минхо, вынимает оттуда несколько крупных купюр и принимается натягивать на себя одежду.

Ликс не унимается.
- Ты сдурел? не оставляй меня здесь одного! Меня съедят эти крысы! Я пойду с тобой! Я могу идти, честно. Ещё пока не совсем всё критично. - дрожа говорит омега, с трудом сползая с кровати.

- Я чую, как не критично. - рычит альфа, отвлекаясь на красные всполохи желания перед глазами, но оставлять его тут одного в таком состоянии, тоже было бы не лучшей идеей. - Ладно, пошли вместе. По крайней мере, это больше тебе нужно.

Порывшись в шкафу, он протягивает ему бесформенное худи, а следом спортивные штаны, которые на несколько размеров ему велики, тот брезгливо морщится, но без пререканий натягивает всё на себя, стараясь не сильно корчится от боли, что выкручивала наизнанку.

В голове же, он лихорадочно выстраивал четкий план побега.

- Это ты виноват! Ты забыл взять мою сумку из той дыры. - причитает между спазмами омега, напяливая мужские ботинки на ноги.

- Что уже трусами махать? Момент упущен. - раздражённо выдает Хван, и прикладывает палец к замку.

Дверь открывается и омега, глубоко вздохнув свежего воздуха, был рад, наконец, оказаться на улице. Пройдя квартал по гетто райончику Пусана, они словили несколько заинтересованных взглядов альф, чьи голодные взгляды облизывали течного, но Хван одним уничтожительным рыком отгонял прохожих, давая понять кому принадлежит омега, и мысленно выдохнул когда перед глазами показался зелёный крест.

Феликс осматривался, выискивая пути. В данный момент инстинкты течного животного и самосохранения вели борьбу не на жизнь, а на смерть. Вены горели огнём, тело невыносимо болело, бороться с собой, с каждым последующим шагом становилось всё тяжелее, а горький миндаль обволок все внутренности, где буквально прижился в лёгких за эти сутки.

Молясь пережить этот ад, он входит в аптеку за Джином, и становится позади него, пока тот ожидает очереди за старенькой бетой, что никак не может вспомнить название нужного лекарства, и уже вечность копается в своей сумке.

Терпеть, сил не остаётся, застрявшие в горле стоны, рвут глотку, и хочется просто вскрыть себе вены, чем терпеть эту невыносимую пытку. Поплывшим взглядом он смотрит на альфу, чьи жилки на шее вздулись, его дыхание тяжёлое и прерывистое, лицо меняется нотками дикости, оно становится хищное, животное. Омега собрав остатки мужества, страха отдаться этому преступнику, и желания добраться до дома, тихим шагом, спиной пятится назад к выходу.

Незаметно просачивается в дверь, и круто разворачиваясь мчит что есть сил, в закаулок что он увидел по пути. Бежит, пока боль не простреливает живот, она буквально вцепляется зубами в его нутро, и разрывает на мелкие куски. Он оседает на асфальт, хватается за живот, но снова встаёт и бежит вперёд, вскоре заворачивая за угол. Примыкает спиной к пыльной, разрисованный граффити, стене, пытаясь восстановить дыхание.

Штаны промокли от выделяемой смазки, которая неприятно стекала по ногам, и вилась ручейком в ботинки. Наспех отдышавшись, он бежит дальше, пока его за шкирку, как уличного щенка, не ловит крепкая рука.

- Блять! Отпусти меня, Хёнджин! Я хочу домой! Я не хочу с тобой оставаться! - верещит омега, утопая с головой в горловине здоровенного худи. Он борется, визжит осипшим голосом, вырывается пока его тащат вперед, и чувствует что запах человека рядом, далеко не миндаль.

Омегу прижимают к холодной стене, да так сильно, что он не плохо прикладывается головой, а после, одним движением срывают с него кофту, под которой ничего не было, и Ликс испуганно вскрикивает когда перед ним показывается здоровенный альфа.

Худое, вытянутое лицо, с взъерошенными светлыми волосами, криво усмехнулось, показывая кривой ряд зубов, где несколько передних и вовсе отсутствовали. Ликс, в страхе скуля, упёрся слабыми ручками в потную грудь незнакомца. От бродяги несло дешёвым алкоголем, вперемешку с природным травянистым феромоном. Он обхватил хрупкую шейку омеги, которая уместилась в его одной большой ладони, и наклонился к душистой шее. Вдохнул запах у её основания, и рыча, криво оскалился.

- Вкусный, да ещё и течный омежка на моем районе. Я тебя раньше тут не видел. - он широким языком проходится по щеке Ликса, который с омерзением зажмурился, и скулил от страха быть растерзанным этой вонючей псиной. Чужак проходится рукой между ног омеги, собирая пальцами смазку с вымокших штанов, и противно слизывая её, скалится.

Глаза омеги расширились от страха, он пронзительно рычал, яростно царапался словно одичалая кошка, изо всех сил выкарабкивался, упираясь руками и ногами в это невиданное чудище.

- Отвали от меня, блять, грязное животное!