Письма из Терра Вива

ДРАКОНЫ УМЕЮТ ОШИБАТЬСЯ

Дэймос Кеннинг Блэйд Вива
Терра Вива. Нарог Паллас

♫Annelie - Lost

Когда были выпиты все необходимые эликсиры, а лекари, наконец, обработали раны, мне достаточно было поесть и выспаться, чтобы прийти в привычное состояние. И хотя я и оставался изрядно похудевшим, кожа на лице и руках покраснела от долгого нахождения на морозе и зимнем солнце, а мышцы все-еще ломило, я снова больше не ощущал холода, видел в темноте и мог, как прежде, перемещаться в пространстве.

Целители уговаривали еще какое-то время уделить лечению, но прелесть нового королевского статуса была как раз в том, что я больше не был обязан прислушиваться к чьему бы то ни было мнению. Не то чтобы я делал это раньше, но теперь мог официально посылать всех советчиков к Гхаре. Пожалуй, стать королем стоило только ради этого.

Хотя, это правило, как и любое иное, имело некоторые исключения.

Первым из них стала Виралия, появившаяся в моих покоях, как только я открыл глаза после длительного, навеянного лекарями, сна. Она тоже выглядела осунувшейся и исхудавшей, но глаза не потеряли блеска, фигура - королевской осанки, а на губах играла искренняя улыбка.

- Дэймос, сынок, как же я рада тебя видеть! - Бывшая королева умело сочетала теплоту в голосе, обращаясь ко мне, и властность, когда кивком приказывала горничным, принесшим завтрак, покинуть спальню. - Не вставай, дорогой, я не хотела тебе мешать, но понимала, что в свете всех свалившихся на тебя дел и обязанностей, не так-то просто будет поймать тебя для разговора.

Приподнялся на подушках, усаживаясь на кровати поудобнее. С удовольствием втянул носом ароматы свежеприготовленных блюд на двух больших серебряных подносах, причудливо смешавшиеся с запахом лаванды, которым пахла женщина, заменившая мне мать. В груди разлились непривычные умиротворение и безмятежность. В кои то веки я чувствовал себя дома и все угрозы, так или иначе продолжающие нависать надо мной, временно отодвинулись на второй план.

- Тоже рад, - мой голос был все еще хрипловатым после долгого сна. Откашлялся, потянулся и серьезно добавил: - Несмотря на все эти дела и обязанности, я не уехал бы, не поговорив с тобой, Рали.

Не считая правильным называть ее матерью, я с детства звал ее именно так. Лет до семи, пока не научился выговаривать букву «р», это звучало как «Вали», но она не обижалась, а лишь умилялась моему выговору, и сейчас, от этого обращения ее улыбка стала еще ласковей, пробудив воспоминания о тех временах, когда мы со Стэйси, Ксаном и Виком были еще беззаботными детьми. Это мне и требовалось, поскольку разговор предстоял не из приятных.