Слово пацана. Зажигалки

17

Утро было далеким от идеальной картины кинематографа. Мы оба заснули в обнимку, никак не обработав раны, и теперь белые простыни в некоторых местах были красно-розовыми от крови, а тело Суворова уже не выглядело также эстетично, как прошлым утром. Оно все еще было тем самым мужественным и любимым, но все в шрамах и синяках. Мои ребра и голова болели, на животе был синяк. Вова еще спал, поэтому я тихо встала и пошла на кухню за водой и таблеткой от головы.

На улице разошлась метель и на фоне плохого самочувствия осознание того, что сейчас я могу быть дома с ним, вновь пришло ко мне и согрело душу.

Нужно было срочно смыть с себя вчерашний день, поэтому я направилась в ванную. Когда струи теплой воды скользнули по телу, я закрыла глаза и стала пытаться осознать, что произошло.

Единственное, что радовало, - никто так и не знает про КГБ. И все благодаря Вове, который решил взять вину на себя, чтобы отвести подозрения. По этому поводу у меня были смешанные чувства: с одной стороны, это мужской поступок, и я безусловно это ценю, с другой - из-за меня ему пришлось пережить бог знает что, и, видимо, придется объясняться перед своими парнями. А Ильдар со дня на день ждет мой отчет по универсаму. После того, как Вова поставил на кон все ради меня, я не могу так поступить с ним.

Голова снова начала кипеть, но от навязчивых мыслей меня отвлек стук в дверь ванной.

- Да?

- Я могу зайти? - послышался голос Суворова.

- Я принимаю душ, - растерялась я.

- Хочу с тобой, - послышался ответ.

Спустя пару секунд раздумий я ответила:

- Заходи.

Дверь открылась, Вова зашел и улыбнулся мне:

- Доброе утро.

- Доброе, - улыбнулась в ответ я.

Он сбросил с себя одежду и встал напротив меня. Я еще раз осмотрела его тело, все в шрамах:

- Если намочить их, будет больно, - предупредила я.

- Не переживай, - подбодрил он.

Я медленно направила струю воды на его тело. Он немного нахмурился, но вскоре привыкнул к воде, и я стала пальцами аккуратно оттирать кое-где засохшую кровь.

Мы не говорили, просто посматривали друг на друга: он сверху вниз, я исподлобья. В какой-то момент я не выдержала этого молчания и решила начать диалог первой: