Никто, кроме нас #2 |18+|

ГЛАВА 13

Ты в море, я в небо,
прости...не будем друзьями.

— Земфира
(с) Ненавижу

_________◇_________

АНДРЕА

Ленора и Найл довезли меня до дома. Всю дорогу я слышала поздравления и смех Леноры, что говорила о снежном короле Алексе, который явно стал обсуждением года после открытия театра. Тина решила остаться с Софи, поэтому сейчас, когда вошла в дом, ко мне подобралась насущная тишина.

Все произошедшее на вечере, словно вихрь, покрыло меня с головой. Или нет, как огромный снежный шар. Он повалился на меня, и я задыхалась, без шанса выбраться.

Места поцелуев горели. Эти поцелуи остались на коже как стигма. Стигма моей ошибки. Что я сделала? Позволила ему. Дала волю. Позволила сломать мою броню. Такое ощущение, словно моя кованая броня сдает позицию перед этим сущим адом моей жизни.

Быстро сдергивая с себя одежду, принялась натирать кожу на шее, напрасно пытаясь стереть воспоминания. Это бы не помогло.

Напрасно.

«Ты моя. Была и всегда будешь» — сплывает томный голос на затворах души, словно подтверждая все мысли.

Дойдя до ванной комнаты, включаю горячую воду и залезаю под нее. Сидя в ванной, продолжаю тереть кожу и чувствовать, как слезы текут по щекам. Под водой не страшно плакать. Особенно плакать из-за Даниэля. Я плакала, но стекающая по лицу вода, спасала мое достоинство. Каплю гордости, которая у меня осталась.

Я не боюсь в этом признаться. Моей силе приходит конец. Непоколебимая стена постепенно разрушается. Такое чувство, будто мое сердце в его руках. Оно бьется в его владениях.

Оно всегда было в его владениях.

☆☆☆

Глубокой ночью, почувствовала, как скрипя, открывается дверь комнаты. Маттис вошел на цыпочках и лег рядом, крепко обнимая со спины. Крепче сжала простынь и зажмурила глаза.

«Нет. Не трогай. Прошу. Я предала тебе.» — кричал внутренний голос.

Но сил хватило только повернуться в его объятиях и раскрыть опухшие веки после ванной. Я заснула в одном халате. Маттис смотрел с улыбкой, прежде чем убрать завиток волос с моего лба.

— Мне нужно тебе что-то сказать.

— У меня есть для тебя разговор.

Мы произнесли предложения в унисон и рассмеялись. Я смеялась, хотя в душе стыли морозы. Словно в нее попала льдинка, медленно поражая меня и ведя к смерти.

— Хотел сказать, что завтра приглашаю тебя на ужин, — закончил мысль Маттис.

Я боролась. Боролась между тем, чтобы сказать сейчас и подождать до завтра. За ужином?

Завтра. Завтра. Завтра.

Скажу завтра. Обязательно.

Все должно закончиться красиво.

— Скажу тебе, кое-что очень важное, — широко улыбнулся он.

Через силу растянула губы. Кажется от этого они у меня дрожали.

— Я тоже, — выдавила из себя.

Притянув к себе, Маттис невесомо поцеловал меня в лоб и встал с кровати. Он все еще был в костюме. Нежеланно, его поцелуй вернул меня в ту подсобку. В горячие объятия Даниэля. И от этого стало мерзко. Мерзко от себя. Меня тошнило от себя.

— Приму душ. Устал до невозможности.

— Как Алана? — пыталась поддержать разговор.

Маттис снял пиджак, хмуря брови. Ему явно не хотелось думать о своей пациентке.

— Сегодня был очередной приступ, но хорошо, что все решилось, — Маттис задумчиво отвел взгляд, словно решаясь, сказать мне или промолчать.

Но выбрал первое:

— Знаешь, она напоминает мне тебе, — выговорил мужчина немного тише, будто боялся, что вернет меня в то прошлое, в которое я не хотела возвращаться, — Она не говорит о своем прошлом. Мы называем существенные вещи другими именами. Иногда я ловлю себя на мысли, что ваши монстры одинаковы.

— Мне бы хотелось с ней познакомиться, — пробормотала сонно.

— Возможно, это пошло бы ей на пользу. Не хочешь, завтра утром? — воодушевился Маттис.

— Хорошо, — укуталась в одеяло крепче, окончательно закрыв глаза, — Может я помогу ей победить наших монстров.

— Может, — задумчиво бросил Маттис.

Его голос послышался далеко. Я прочувствовала в них нотки чего-то необузданного. Чего-то грустного. Внутри Маттиса точно что-то противоречило моему ответу. Но говорить он не стал.

Следующее утро разбудило меня вкусным запахом кофе. Улыбка на губах тут же расцвела, пока я не открыла глаза и вчерашний день накрыл меня поголовно, а сегодняшний стоял в очереди.

Маттис варил нам кофе, когда вышла из спальни и оказалась на островке кухни. Он повернулся ко мне с чашками и передал одну.

— Доброе утро учитель труппы нашего нового театра, — поклонился Маттис.

Я забрала у него кружку и отпила горький кофе.

— Звучит красиво, — улыбнулась искренне.

Смотря, как язвиться Маттис передо мной, поймала себя на мысли, что мне не хотелось бы терять такого друга. Сможем ли остаться хоть кем-то друг другу после всего? Я черт бы все драл, очень этого хотела.

— Я видел выступление по телику, это было великолепно. Сиена блистала, как и все, впрочем. Тину отвезет в садик Найл? — между тем, переворачивая блины, спросил Маттис.

Я села за стол, делая еще один большой глоток горячего напитка.

— Да, а после они поедут в детский мир, праздновать день рождения Софи и…

Хотела сказать, что потом нужно ее забрать, но дверь в звонок перебил нас.

— Это должна быть Алана, — предупредил Маттис, переворачивая блин, — Откроешь? Я позвал ее на завтрак.

— Окей, — оставив стакан и подправив халат, поплелась в прихожую.

Дверь дома была со вставленным полупрозрачным стеклом в центре, поэтому я видела силуэт девушки за ней, и то, как она перебирает ноги с одной стороны в другую. Маттис работал с Аланой почти пять месяцев. Но знакомиться мы не торопились. Чаще всего потому, что Маттис всегда держал личную жизнь вдали от работы.

«В работе психолога, это важная часть. Мы не можем дружить с пациентами» — сказал он однажды. Я тогда спросила, а как насчет нашей дружбы. Маттис тогда задумался, и сказал, что я исключение и наша дружба началась до того, как мы решили работать над моим психологическим состоянием.

Подойдя к двери, открыла и застыла, прирастая к коврику вместе с ногами.

Знакомые черты лица. Прекрасные голубые глаза, что подчеркнуты белой тушью. Сейчас в этих глазах было больше блеска, чем когда-либо до этого.

— Вивьен?  — шокировано и одновременно радостно вырвалось с губ.

Вивьен дрогнула у порога, словно ее имя ударило хлыстом по телу.

— Алана? — тут же за спиной раздался голос Маттиса, — Почему Вивьен?

Все, троя, замерли в ожидании правды. Вив…или уже Алана, крепче сжала маленькою зеленую сумочку в руках, что прекрасно подходила под ее салатовое платье. Девушка снова переступила с ноги на ногу и наконец заговорила:

— Может поговорим внутри?

Сразу отошла в сторону, коротко ей улыбнувшись. Хотелось броситься к женщине и крепко обнять, но я понимала, что сейчас не время.

— Конечно. Проходи в дом.

Маттис был вне зоны понятия. Его взгляд перепрыгивал с меня на Вивьен. И так продолжалось, пока мы не дошли до гостиной и не сели в разные углы. Я в кресло в середине, Вивьен на диван справа, а Маттис напротив нее.

— Кто-нибудь объяснит мне, что произошло на пороге?

Только сейчас понимаю, что возможно одним лишь словом, разрушила оболочку Вивьен, которую она строила годами.

—  Ничего, — тут же вранье сорвалось с губ, — Я просто спутала Алану с кем-то.

Маттис нахмурился. Алана поднял на меня взгляд недоумения.

— Не ври, — строго выявил Маттис.

— Не стоит, Андреа, — наконец заговорила Вив, — Он всегда чует ложь.

И то правда.

Алана или уже Вивьен, я запуталась, повернулась к Маттису и заговорила:

— Вивьен — имя моего прошлого. Человек от которого я сбежала, отец…, — она кинула взгляд в мою сторону, — Отец Андреа.

И Вивьен продолжила. Она рассказала, что вышла замуж за Марко, чтобы спасти брата. Как  в Чикаго сбежала во время моего девичника. Как ей пришлось убить одного из людей Марко, чтобы сбежать. Вивьен также рассказала, как шесть месяцев меняла местоположение, спала на улице, оставалась без еды и воды, пока ее не приютили добрые две девушки. Так продолжалось до того момента, пока до нее не дошли новости, что Марко де Лазар мертв. У Вивьен началась новая жизнь со дня смерти Марко. Год назад она переехала в Дублин и теперь здесь, необычным и неожиданным поворотом судьбы, встретила меня.

Маттис молчал минуту. Молчал две. Он был напряжен, обдумывая рассказ Вивьен. А я молча смотрела на них.

Наконец Маттис заговорил:

— Я же говорил, — посмотрел он на меня, немного растянув уголок губ, — У вас одни и те же монстры.

И почему-то, его слова заставили нас с Вивьен рассмеяться.

— Это был один монстр и он исчез, как страшный сон, — выдала Вивьен, заглядывая в мои глаза.

Мы смотрели друг на друга. Наверное только сейчас понимали, что этот монстр больше не держит нас в своих когтях. Монстр рассыпался в прах. Его больше нет.

— Пошлите уже завтракать? — предложил Маттис.

Мы дружно встали с укромных местечек и когда Вивьен оказалась рядом, сердце застучало быстрее. Секунду мы неловко стояли напротив, а потом крепко обнялись. Я осознала, что ближе всех после сестры, мне была именно Вивьен. Только она могла понять меня по-настоящему. Ведь  она знала, насколько много боли принес мне тот самый монстр.

За завтраком мы провели больше часу времени. За столом не угасали разговоры. Благодаря Вив, я смогла немного отвлечься от ожидавшего вечером разговора.

Просто иногда, нам приходиться принимать тяжелые решения. Но чаще всего, за этим больным решением, кроется что-то намного прекрасное.