Поле брани - лёд!

Часть двадцать один. Утро.

Морозов легко сошёл со льда, заскакивая прямо в дверцу, поправляя растрёпанные волосы. Мария, хоть и скрестила руки, всё равно смотрела на него с какой-то облегчённой улыбкой.

— Был бы тут Пётр… — начинает женщина.

— Знаю, знаю, — довольно произносит Рома. — Он бы по головке меня не погладил. — Тренер хихикает, а затем крепко обнимает его.

— Потрясающий прокат! — буквально вскрикивает она.

— Спасибо. — обнимает её в ответ Морозов, правда искренне смеясь. Он придумал эту авантюру просто чтобы выиграть у Оливера, но сейчас чувствует, что это было нечто большее. Он чувствует себя легко после проката, чувствует себя счастливым. Если бы он из прошлого узнал об этом выступлении, он бы сошёл с ума. Это точно, но прошлое осталось где-то там далеко, напоминая ему только о том, каким он вырос сейчас. — На Гран-при обещаю без сюрпризов.

— Уж постарайся. — треплет его и без того растрёпанные волосы Мария. Они собираются отойти от площадки, чтобы дать место другим командам, но к несчастью Марии, натыкаются на вполне себе знакомые лица. Она тут же хмурится, смотря прямо на Эриха, но всё же произносит что-то подбадривающее. — Удачной вам победы.

— Спасибо, — сдержанно кивает женщине немец.

— Удачи. — довольно приветливо улыбается Герману Рома, замечая, как тот неловко опустил глаза. К брату Рома не то чтобы плохо относился, просто, кажется, повода у них для общения не было. Морозов полностью был поглощён тренировками, поэтому ему было всё равно на семейные отношения, но сейчас он чувствует себя в приподнятом настроении. Да и он всё равно планировал поговорить с Савелием, правда, что-то он его опять не видит. — Извините, а где Савелий? — Эрих немного удивлён тем, что он обращается к нему, но, к счастью, быстро берёт себя в руки.

— Он должен быть с Алисой, — кивает ему Эрих, получая в ответ спокойное «спасибо».

— Что тебе нужно от Савелия? — серьёзно спрашивает Мария, когда они отходят чуть подальше.

— Хотел с ним поговорить, — честно отвечает русский, но под напором тренера неловко улыбается. — Я хотел развеять эту тягомотину с тем, что он чувствует вину, а я вечно гонюсь за несуществующей любовью. Кажется, я хочу кататься для себя, а не для кого-то, и пора уже начать это делать, поэтому я подумал, что будет хорошо, если я нормально с ним поговорю, и мы наконец-то избавимся от этой неловкости. — Мария пару раз удивленно хлопает глазами, а затем едва сдерживает улыбку.