Borgata

Prologue

Крупные капли дождя разбивались о землю, превращая когда-то твердую и плотную поверхность в мерзкую жижу из грязи. Множество зонтов, раскрытых над стоящими посреди кладбища людьми, создавали своими «макушками» черное беспроглядное пятно.
      Двое молодых парней, над которыми держали зонты люди из охраны, неотрывно смотрели на могильную плиту с выгравированным на ней именем — «Чон Донсу».
      — Молодой господин, — послышался голос охранника из-за плеча одного из парней, что был чуть выше ростом и мощнее в плечах.

      Чонгук обернулся. Он окинул лицо мужчины нечитаемым взглядом, изогнув одну бровь.
      — Вам стоит связаться с... — начал было мужчина, но Гук прервал его одним движением руки, подняв ладонь. Юный наследник молча забрал у охранника зонт.
      — Позже. Оставьте нас. Все вы, — уже громче произнес он, обернувшись на «гостей».
      Лживые, лицемерные мрази. Им и дела нет до того, что этот человек теперь мертв. Чон Донсу держал в своих руках значительную часть Сеула больше двадцати пяти лет. Глава мафиозной семьи Чон, имея огромное влияние, нажил немало врагов за свою жизнь и теперь, уйдя так глупо, оставил весь бизнес и клан на плечах старшего сына — Чонгука.
      Постепенно толпа начала расходиться, услышав желание молодого главы, и уже через несколько минут у могилы не осталось никого, кроме двух братьев.
      Чонгук поморщился, только сейчас услышав, как мелкие противные капли дождя разбиваются о зонт, стекая по нему и капая с кончиков спиц на землю. Погода словно нашептывала обо всей абсурдности ситуации, а главное о том, какое дерьмо ждет теперь Чонгука.
      — Он так глупо подставился. Позволить какому-то уроду выстрелить себе в башку с крыши соседнего здания. Идиотизм, — усмехнулся Чонгук, облизав и нервно закусив нижнюю губу.
      Хосок сухо хмыкнул и потянул губы в широкой улыбке.
      — Да ладно, это был его самый охуенный подарок на твой день рождения, братишка. Жаль, я этого не увидел. Каждый день бы на повторе смотрел, как мозги этого ублюдка растекаются красной жижей по асфальту, — проговорил он и, немного подумав, потянулся руками к ширинке брюк, потянув вниз молнию, насвистывая что-то себе под нос.
      Чонгук практически сразу повернулся в его сторону и взглянул на брата, толкнув языком щеку. В его глазах открыто читался вопрос: «А не охуел ли ты, братец?» Глаза у альфы были весьма красноречивы.
      Хосок, заметив такое пристальное внимание к своей персоне, поморщился.
      — Ты, блять, даже не позволишь мне нассать на могилу этого урода? — поинтересовался он, но не получив в ответ даже смены выражения лица, шумно вздохнул и застегнул молнию брюк обратно.
      — Ладно, согласен. Нужно было сделать это еще в морге, как только я его увидел, — усмехнулся Хосок и сунул руки в карманы брюк.
      Чонгук отвернулся, возвращаясь к созерцанию серого надгробия, и повел плечами.
      — Иди в машину, Хосок. Нам пора, — тихо проговорил альфа.
      Младший брат не заставил повторять дважды. Он стянул с плеч свой пиджак, закинул его на плечо и, пользуясь моментом, собрал во рту слюну, плюнув прямо на свежую перерытую землю.
      — Жду в машине. Приходи, как закончишь здесь пиздострадать, — как ни в чем не бывало произнес он и направился к дорогому черному автомобилю с тонированными стеклами. Эта машина принадлежала тому, от кого сейчас осталась одна только могильная плита. Скоро Чонгук избавится от этого автомобиля и купит себе новый. Или сразу два. Один для деловых встреч, второй для души. А это значит, что Хосоку тоже можно присмотреть себе тачку. Пора бы и ему обзавестись такой игрушкой.
      Чонгук поморщился, даже не глянув в сторону парня, и присел на корточки, оглядев выбитые на сером камне буквы. Он положил на него руку и сжал так, как сжимал плечо отца еще несколько дней назад.
      — Я отомщу, отец. Будь уверен, — шепнул он.
      Чонгук просидел рядом еще несколько секунд, прежде чем встал с места и, убрав волосы от лица, ровным и уверенным шагом направился к машине. У него еще были дела.