Borgata

Misfire

— Мы рассказали все, что знали, чего еще ты хочешь? — взмолился один из троих мужчин, сплюнув на пол очередную порцию крови изо рта. Он не знал, сколько прошло времени с тех пор, как Чон Хосок начал допрос. Пятнадцать минут или несколько часов?
— Ты меня за придурка не держи, блять. Я душу из тебя выбью, но ты мне скажешь правду. Кто заказал вам этого мальчика?
Хосок уже хотел было замахнуться еще раз, но, услышав громкий лай снаружи, остановился. Сначала в подвал вошли две отвратительные твари на цепях, а затем уже крепко держащий те самые цепи Чонгук.

— Ты зачем привел сюда эту хуйню? — Хосок собак старшего брата не любил и опасался. Эти существа не брезговали и даже любили человечину, особенно живую и орущую от боли и страха. Чон-старший не раз скармливал им кого-нибудь из неугодных. Мальчик и девочка, по три года отроду, брат и сестра породы питбуль-мастиф, почуяв кровь, уже облизывались, не сводя с пленных жадных взглядов.
Чонгук держал их за крупного плетения цепочки, крепящиеся к шипастым ошейникам, не позволяя отойти от себя.
— Узнал что-нибудь? — спросил альфа, поглаживая одного из псов по голове, глядя на животное с какой-то необъяснимой нежностью. — Тише, Герда, ты свое получишь, не волнуйся.
Собака тихо заскулила, но все же села у ног хозяина и, высунув язык, тяжело задышала, чуть запрокидывая голову и подставляясь под его ласку.
— Они говорят, что им поступил анонимный заказ, и они ничего больше не знают, — фыркнул Хосок, стряхивая напряжение с руки и морщась.
— Но это же правда! Письмо доставили через почту, потом пришла посылка с вещами, ее принес курьер, я его пробивал, он реально курьером работает и учится в университете. Мы получили фото мальчика, похитили его посреди улицы, в районе Кванджингу, избили, переодели в то, что было в посылке, и выкинули, где было велено. Получили вторую часть оплаты и дело с концом.
Чонгук рассмеялся, отчего собаки нетерпеливо заерзали на месте, ощущая истинное настроение хозяина, веселья в котором было, может, на грош, но внутренне он раздражался.
— То есть, ты хочешь мне сказать, что не знал, у чьего дома выкидываешь ебаный труп, и не думал о том, что это, возможно, не сойдет тебе с рук просто так? Не думал, что я найду тебя и заставлю отвечать за ошибку?
Он задавал вопрос, но в голове понемногу складывалась примерная картина произошедшего. Район Кванджингу, бордель «Лагуна» неподалеку от него, сын Чхве Юнхо. Значит, дело вновь стоит за ними? Не слишком ли много дерьма позволяет себе эта семейка?
— Слушай, мужик, мы свободные наемники. Нам подкинули работы и денег — мы ее выполнили. Я представляю, кто ты такой, о тебе даже среди простых убийц много разговоров. Но откуда мне было знать, что это твой особняк, блять? Табличку на ворота повесь. «Здесь живет Чон Чонгук!» — сразу перестанешь под воротами трупы находить.
Чонгук рассмеялся, но очень резко замолчал и сухо хмыкнул, кивая Хосоку, который тут же, замахнувшись, ударил парня по лицу.
— Не знал, что ты мешаешь свою кровь с кровью падали, — брезгливо заметил Чон-старший, оглядывая сбитые костяшки брата, который сегодня, почему-то не захотел брать подручные инструменты для пыток, коих у него было предостаточно.
— Я не в настроении пользоваться лишними железками, — альфа пожал плечами и, обойдя пленных вокруг, заглянул каждому в глаза. — Вы думаете, мы тут шутки шутим? Пора уже рассказать правду.
— Да мы все рассказали! — вскрикнул тот, что, кажется, был главарем.
Чонгук не различал их лиц в полумраке, эти трое казались близнецами, словно все были на одно лицо.
— Тот, что посередине — главный? — спросил Чонгук у Хосока, чуть наклонив к нему голову, но так и не отводя жесткого и холодного взгляда от троих мужчин.
— Да.
— Тогда отвяжи тех, что по краям.
Хосок кивнул и принялся исполнять желание старшего брата. Он уже понимал, что тот хочет сделать, знал, что сейчас будет, и хоть он видел это много раз, все равно предпочел бы подобного не наблюдать. Не то чтобы он брезговал, просто эти твари, которых Чонгук считал своими домашними любимцами, здорово его нервировали. С ними было невозможно чувствовать себя хозяином ситуации. Прикажи им Чон сожрать Хосока, они и глазом не моргнут. Поэтому Хоби, несмотря на свою любовь к жестокости и крови, которой славился, не любил это все. Собак Чонгука он буквально ненавидел. Они были непредсказуемы, но Чонгука, вроде как, слушались безоговорочно. Он был единственным, на кого эти твари ни разу не огрызнулись. Видимо, понимали, с чьей подачи могут вдоволь отъедаться и лакомиться живой человечиной.
Чонгук же иногда развлекался вот так. Когда накапливалось, когда ему нужно было получить эмоциональную разрядку, для которой не хватало секса. Он спускал собак на всяких крупно насоливших ему идиотов, наблюдал, как их жадные зубы вгрызаются в плоть жертв, разрывая ее на куски, окрашиваясь в розовый цвет от брызжущей из ран крови.
— Не хочу на это смотреть, — честно признался Хоби.
— Ну, можешь подождать снаружи. Я закончу здесь сам.
Чонгук равнодушно пожал плечами, как будто его это не очень волновало, а Хосок, закончив с развязыванием двух пленных, действительно вышел, оставляя брата развлекаться в гордом одиночестве.
Он понимал, почему альфе это нужно сейчас. Судя по всему тому, что свалилось на главу клана за последнее время, и то, как он общался, мужчина едва ли сдерживал себя от того, чтобы не пустить пулю в лоб каждому, кто пытался расшатать его и без того хлипкое эмоциональное состояние. А таких было немало, и Хосок, как ни странно, тоже входил в их число.
Оставшись с пленными один на один, не считая двух скалящихся собак на массивных стальных цепях, Чонгук улыбнулся им. Улыбнулся по-доброму, словно не он держал двух чудовищ на привязи.
— Хотите жить? — участливо спросил он, глядя на двух, сжавшихся от страха на полу мужчин. Те без промедления закивали, и Чон указал им рукой на дверь, за которую не так давно вышел его младший брат. — Выход там. Бегите. Бегите и не оглядывайтесь.
Двое тут же сорвались с места, рванув на выход, едва ли не запутавшись в своих собственных ногах, пока поднимались. Чонгук пару секунд безучастно смотрел им вслед, но, словно очнувшись и вспомнив, для чего вообще отпустил обоих, откинул на пол цепи и погладил псов по головам.
— Взять их. Ваш обед убегает, крошки.
Собаки тут же сорвались с мест, нагнав жертв в несколько мощных прыжков. По подвалу пронеслись истошные вопли боли, паники и страха смерти, мучительной и жестокой. Они отражались от стен, от низкого бетонного потолка и заставляли третьего связанного пленника пытаться активно выбираться из пут. Альфа беспомощно брыкался на месте, опрокинув стул, к которому был привязан, и широко раскрытыми глазами посмотрел в сторону спокойно наблюдающего за его жалкими попытками выбраться Чонгука.