Borgata

Debtor

Восемь лет спустя, настоящее время

Чонгук сидел в своем кабинете уже около восьми часов. Не вставал из-за стола даже тогда, когда понял, что голоден, курил прямо здесь, придвинув пепельницу, чтобы не отвлекаться ни на минуту. Казалось, стоит оторваться от чертовых цифр лишь на мгновение, и он вообще растеряет всякую концентрацию.
Альфа шумно выдохнул, потерев переносицу пальцами, и сделал глубокую затяжку, выпуская сизый сигаретный дым в сторону ноутбука. Где-то в груди постепенно закипало раздражение и он даже думать не хотел о том, сколько еще времени понадобится, чтобы разобраться в причине небольшой, но неприятной проблемы — недостаточная сумма прибыли.

— Привет трудящимся! — раздался громкий возглас Хосока. Парень вышиб дверь, кажется, с ноги. Да так, что та с грохотом ударилась о стоящий сбоку шкаф и жалобно заскрипела, закрываясь.
Чонгук вздрогнул, по инерции перехватив рукой пистолет, и со щелчком снял его с предохранителя, направив в сторону бесцеремонно ворвавшегося в его личный кабинет младшего брата.
— Бля, ты настолько не рад меня видеть? — хохотнул альфа, подняв руки в примирительном жесте. Не сказать, что такая реакция Чонгука была неожиданной — старший брат Хосока всегда был настороже. Но парень, не обратив на это внимания, завалился в кресло у стола.
Чонгук недовольно выдохнул сквозь зубы. Альфа, вернув оружие на предохранитель, отложил его в сторону, сменив на ручку и повертев ту меж татуированных пальцев. Этот придурок точно когда-нибудь доведет Чонгука до ручки. Пора было давно привыкнуть к любви парня к подобным выходкам, но тот всегда выкидывал что-нибудь новенькое.
— Еще раз так влетишь в мой кабинет — твои мозги будут соскребать со стены, — спокойно проговорил Чон. Он ненадолго замолчал и пометил что-то в документе, который держал в руках.
Хосок тихо хмыкнул и обвел взглядом кабинет, достав из кармана пачку сигарет и вытянув одну зубами, прикурил. После смерти отца и подавления бунта Чонгук кардинально поменял здесь все: начиная от цвета стен, перекрасив их в блекло-серый, заканчивая черной кожаной мебелью, что хорошо вписывалась в нынешний интерьер. Большой черный стол, стоящий ближе к окну, был завален кучей бумаг и папок с документами.
— Выглядишь хуево, — честно произнес альфа, набрав в легкие побольше сигаретного дыма, отчего его голос начал звучать глубоко и приглушенно. Взгляд пробежался по усталому лицу Чонгука.
— Не могу понять, почему ебаные цифры в отчетах не сходятся с реальным положением дел. Не хватает пары миллионов вон, — бросил Чон, поджимая губы и отбрасывая в сторону бумаги. — На меня что, работают идиоты? — сигаретный окурок был небрежно брошен в пепельницу.
Хосок чуть прищурился и, словно что-то вспомнив, вытянул губы в звуке «о», потерев затылок.
Чонгук очень хорошо знал этот жест брата. Он приподнял брови и провел языком по внутренней части щеки, не сводя с Хосока внимательного настороженного взгляда.
— Ну? Может, блять, скажешь уже, в чем дело? — не выдержал он. Хосок болезненно поморщился.
— Ну-у... — протянул он с невинным выражением лица, — я немножечко запамятовал, заигрался, так сказать. Понимаешь же: омеги, жаркие ночки, грязные делишки...
— Хосок, — предостерегающе произнес альфа.
— Короче, бордель, что на границе с кланом Тен, уже три месяца не высылал нам деньжат за «опеку».
Чонгук шумно выдохнул через нос и замолчал. О, Хосок тоже знал достаточно жестов своего брата. И, кажется, сейчас Чонгук был на грани того, чтобы запустить в брата чем-то, что первым попадется под руку. Пулей из пистолета, например.
— Подними свой ебаный зад, Чон Хосок, и отправь туда человека. Деньги от этого жирного ублюдка должны быть на счету нашего клана до полуночи. И лучше ему не знать, чем все это закончится, если их не будет. И тебе тоже, — проговорил альфа, смяв в руках пустую пачку от сигарет и бросив ее на стол. Спинка кресла отозвалась тихим механическим звуком, стоило Чону откинуться на нее и потереть пальцами ноющие виски.
— Ты еще здесь? — не открывая глаз, поинтересовался альфа, и Хосок нехотя поднялся с места.
— Никакого уважения в этом доме. Ты что, совсем не любишь меня, братишка? — фыркнул он, но все же поднялся и направился к двери.
— Позови ко мне Чимина, — вместо ответа попросил Чонгук, прежде чем тот ушел.
Чонгуку нужно было расслабиться. И чем скорее, тем лучше.