Глава 40

109 16 1
                                    

Когда Крис забирает меня в приспособленном для инвалидной коляски фургоне, одолженном в автомастерской, где он работает, уже смеркается. Он не принадлежит мастерской: клиент оставил его на ремонт.

Мы обмениваемся приглушенными приветствиями, не встречаясь взглядами.
Другие пациенты смотрят из окон гостиной на третьем этаже, как Эрнест грузит меня в фургон на парковке, а Крис стоит рядом и смотрит с таким видом, будто ему нужен мешок от удушья.

Когда я надежно пристегнута на заднем сиденье, а моя инвалидная коляска пристегнута ремнями, чтобы она не могла разворачиваться во время поездки, Эрнест наклоняется и целует меня в щеку.
— Я буду скучать по вам, мисс Лиса. Береги себя, слышишь?

— Ты тоже, Эрнест, — говорю я, борясь со слезами. Мне ужасно хочется его обнять.

Потом задняя дверь закрывается. Я смотрю на окна третьего этажа, как санитар выводит бьющуюся и кричащую Джиджи прочь. В нескольких футах от меня Гаспар поднимает на прощание тонкую руку. Это первый раз, когда он меня узнал.
Он поворачивается и удаляется за пределы видимости окон. Крис заводит двигатель, и мы трогаемся с места.

Я сломаюсь только потом, гораздо позже, когда Крис будет храпеть на диване в гостиной, а я останусь одна в темноте главной спальни, лежа на грязных простынях, где он меня оставил, в испачканном подгузнике, который уже начинает пахнуть.

***
На следующий день начинается рутина, которую я называю жизнью.
В 8 утра приходит сиделка, которая разбудила Криса от крепкого сна. Он забыл, что она придет.

— Хорошо, что ты пришла вовремя, а то я бы опоздал на работу, — говорит он, почесывая живот, когда ведет ее в главную спальню. Он бросает на меня раздраженный взгляд: — Из-за вчерашних волнений я забыл завести будильник.

Крепкая немка по имени Мария, названная в честь поющей няни Джули
Эндрюс в "Звуках музыки" — клянусь, я не могла это придумать — имеет то, что я называю сильным характером. Это означает, что она чертовски запугивает Криса, который начинает избегать ее уже через секунду после того, как она жестоко отругала его за то, что он оставил меня одну на всю ночь в моем состоянии.

Она мне сразу понравилась.
Когда она спрашивает меня, как я жила до ее приезда, я говорю, что мой муж заботился обо мне. Она мрачно бормочет несколько слов на немецком, которые звучат страшно, возможно, потому, что они на немецком. Затем, на английском, она говорит, чтобы я не волновалась, потому что теперь Мария за все отвечает — как я узнаю, она любит говорить о себе в третьем лице — и отныне все будет прекрасно.

ИДЕАЛЬНЫЕ НЕЗНАКОМЦЫМесто, где живут истории. Откройте их для себя