Кали: И вспыхнет пламя

глава 17. тауэрский мост разрушен.

Мы не знаем, плохой или хороший каждый наш шаг, к чему он приведет, ведь ответ мы узнаем только в конце этого пути.

Давящая боль в висках, потемнение в глазах, колющая боль в груди. Деви начала задыхаться. Весь мир будто остановился, замер в мгновении. Она чувствовала, как редко стало биться её сердце, как медленно и глубоко стала дышать. Девушка подняла голову и стала рассматривать обстановку. Радостные улыбки на лицах людей, замершие руки в перчатках, которые так и не успели совершить хлопок аплодисментов. Музыканты, которые так и не успели доиграть мелодию. Весь мир словно застыл, замер, только Деви осталась живой, чтобы смочь рассмотреть эту картину. Она сделала неуверенный шаг вперед и прошла к Золотому дуэту, её это пугало и удивляло одновременно. Она не понимала, что происходит и зачем.
Яркая вспышка света ослепила девушку, она оказалась в незнакомом, как ей показалось сначала, месте, но когда она осмотрелась вокруг себя, то увидела главный зал парламента. Сотни, нет, тысячи людей. В одном из углов стояли множество приглашенных, которые отличались от всех внешним видом. На фоне одежды английской аристократии, у них была традиционная бенгальская одежда.
Деви смогла рассмотреть в них беременную Видию Басу, Мохана Прасада с женой, Маниш Банерджи, её муж Усар и родителей... Деви застыла, ее глаза округлились от шока и она стала приближаться к ним. Девушка шла медленно, её тело пробивала дрожь, а по щекам невольно катились слезы. Такие красивые, молодые и живые. Девушка была ещё маленькой, когда они погибли и она их совсем не помнила. В матери увидела лицо Кайраса, а в отце свое. Только по этим признакам поняла, что это они.
Все они о чем-то говорили, но она совсем не могла разобрать слов, словно в её ушах был шум, свист и писк, но в лицах всех членов дюжины было недовольство, которое не ушло от ее внимательного взгляда. За её спиной будто кто-то пробежал, и она ощутила всеми частичками кожи холодок. Она резко обернулась в испуге. Словно в другом углу ринга, она заметила ещё молодого Барона Артура Баксли, которому было не больше тридцати и генерал-губернатора Гастингса, которому было около сорока. Они так же о чем-то перешептывались, видимо, заметили недовольство дюжины. Девушка вновь вернула взгляд к бенгальцам, но в особенности к родителям, ей хотелось их запомнить, каждую деталь их внешности, но перед ней предстали искривленные лица в ужасе и панике, не естественные, с растянутыми ртами, лицами и глазами, из которых лилась кровь. Вновь ослепляющая вспышка и она находится в совершенно другом месте. Улица Калькутты, все в крови, небо красное, все красное. Когда её зрение пришло в норму, она смогла рассмотреть сотни тысяч трупов, которые ее окружали. Она слышала крики, даже чувствовала запах крови. Перед ней лежали два мертвых тела, которые держались за руки, но их лица не были видны ей, хотя это было и не нужно, чтобы она поняла, что это были её родители.
Вновь вспышка, ещё одна. Её глаза не успевали привыкать к ним, перед ней мелькали три картины: день Дарбара превозглашения, прием Эдуарда Vll, один из дней восстания, где погибли её родители.
Девушка в ужасе стала пятиться назад и схватилась за волосы, зажмуривая глаза и крича.
— Нет! Нет! Нет! Хватит!
С разных сторон, она вновь услышала знакомые голоса, которые преследовали её в парламенте неделю назад.
— Убей их! ... Пролей кровь! ... Отомсти за нас!
— Деви ...
Она распахнула глаза, чтобы понять, кому принадлежит до боли знакомый ей голос. Увидела, как вокруг неё все стало крутиться, только темная дымка со светящимися глазами медленно и ровно, почти угрожающе приближалась к ней. Нет, это была уже не темная дымка, а нечто похожее на женский силуэт.
— Почему ты забыла про меня, Деви? Я же твой брат. Меня убили, а ты им это простила.
Это был голос Кайраса, но шел он именно от той, чье присутствие, если бы не ужасы, которые были перед её глазами, было бы завораживающим, как и этот голос, но сейчас он её пугал.
Темная мать протянула девушке руку, словно приглашая её, но Деви замотала испуганно головой, продолжая пятиться назад.
В этот момент, со всех сторон словно крики мучеников из нараки доносили ей истину.
— Время мертво, и смысл не имеет смысла! Существование перевернуто с ног на голову, и она вновь заберет свое!
— Не-е-е-е-ет! — продолжительно закричала она.
Девушка ощутила всем телом неестественный толчок и распахнув глаза, она оказалась на своем месте, среди Сарасвати, Рама, Эрита и Амриты. Она сделала глубокий глоток воздуха и стала смотреть по сторонам. Она увидела, направленные на неё испуганные взгляды Сары, Рама и Эрита. Неужели все услышали её крик? Нет, они ощутили такой же пронзающий все тело толчок, но видели ли они тоже самое, что сейчас видела и Деви?
— Все хорошо? — аккуратно поинтересовался Рам, шепча.
Деви кивнула, словно от крика в этом видении она утратила способность говорить, но смогла тихо пропищать с некой хрипотцой в голосе.
— Вы видели?
— Видели что? — спросил рядом стоящий Эрит.
— Махарани идет. — прошептала Амрита. После этого, все обернулись вновь в сторону Видии Басу, которая подошла к ним и улыбнулась.
— Молодцы, что не стали нас дожидаться. Отдохните перед завтрашним днем. — ни голос и ни мимика ее лица не предвещали ничего плохого. Видимо, она услышала перешептывания английской знати, которые не понимали, почему члены дюжины приехали в разное время. Действительно, все было бы хорошо, но за одним исключением. Ни у кого из них завтра не было общих планов.
Дивия понимала, что ей, возможно Амрите ничего не будет за эту вольность в силу того, что они остались одни, но Сарасвати, Рам и Эрит. Что скажут родители последнего? Знают ли они о том, куда он пошел и по какой причине? Семья Тхакур всегда молчаливы, поэтому узнать, что скрывается за закрытыми дверьми их резиденции невозможно.
Остаток вечера прошел скованно и в сильном напряжении: Деви, Рам, Сарасвати и Эрит стояли в углу, тихо перешептываясь, обсуждая то, что их будет ждать завтра и какие последствия будут. Амрита была с Раджем, он пригласил её на танец, чтобы поговорить около часа назад, с того момента, они говорили не переставая, иногда даже смущенно улыбаясь. Деви обязана выяснить у Амриты, о чем они говорили, ведь судьба её подруги висела на волоске.