тачдаун

глава 18.Пэйтон

Я отправляюсь прочесывать пляж в поисках
Хантер и нахожу ее метрах в десяти от нашего костра, сидящей на одеяле на песке. Отрешенный взгляд самой сексуальной злодейки Флориды направлен на ночной океан.
Бесшумно сажусь рядом и смотрю на ее подсвеченный фонарями профиль: тонкий, чуть вздернутый нос, соблазнительный изгиб губ, немного выдвинутый вперед подборок, демонстрирующий ослиное упрямство, и милая ямочка над ним, - как завершающий штрих к ее безупречному портрету. Красота Хантер не такая очевидная, как у Дэнни или Кайлы, она гораздо глубже и сложнее. Как шедевр картинной галереи, глубину которого можно понять лишь прочувствовав.
- Ты хочешь знать, поцеловал я Сару или нет?
- Нет. А ты поцеловал?
Я улыбаюсь.
- Нет.
Хантер поворачивается и пристально изучает мое лицо, словно пытается понять, лгу я или говорю правду.
- Почему?
Я пожимаю плечами.
- Вряд ли она так же потрясающе целуется, как ты.
Ее губ касается быстрая улыбка, вспышкой обнажающая белые ровные зубы, и я чувствую себя так, словно выиграл Суперкубок. Выиграл войну.
Блять. Она так прекрасна, что у меня перехватывает дыхание.
- Ты не можешь знать этого наверняка, - возражает Хантер.
- А я и не хочу.
Некоторое время мы пристально смотрим друг на друга.
- Mamihlapinatapai, - задумчиво произношу я, не сводя с нее глаз.
Хантер морщит лоб:
- Что?
- Mamihlapinatapai, - повторяю я. - Это слово из языка племени Яган. Оно означает: «Взгляд между двумя людьми, в котором отражается желание каждого в том, что другой станет инициатором того, чего хотят оба, но ни один не хочет быть первым». Моя мама была этнографом и долгое время изучала культуру коренных жителей Огненной Земли.
- Ты скучаешь по ней?
- Каждый день, - отвечаю я, чувствуя, как зияющая пустота в груди, образовавшаяся после смерти матери, наполняется знакомой болью. - Та авария не была трагической случайностью, как лгут вшивые, продажные СМИ.
Мою мать убил мой отец.
Губы Хантер приоткрываются от шока, но она не произносит ни слова.
- Машина, на которой она разбилась, была выпущена его проклятой компанией. Гребаный подарочек жене на день рождения. В тот день мы ехали с ней вдвоем, в загородный клуб, где нас уже ждали гости, чтобы отметить праздник.
В машине отказали тормоза. В панике мама начала маневрировать, чтобы хоть немного сбросить скорость, и, пытаясь избежать столкновения с другими автомобилями, резалась в бетонное ограждение, в последние секунды вырулив руль так, чтобы...
Слова комом застревают в горле. Воспоминания разом наваливаются на меня.
В ушах раздается душераздирающий скрежет металла, пробирающий до самых костей, сдавленный крик матери, который резко обрывается, и звон разбитого стекла. Меня окутывает темнота. Страх. Неизвестность. В нос бьет тяжелый запах крови. Запах смерти.
Я стискиваю зубы до боли в челюсти, и Хантер крепко обнимает меня за шею. Сжимаю ее в объятиях еще сильнее, и это дает мне необходимую передышку.
- В общем, она дала мне шанс выжить, - старательно контролируя голос, произношу я, когда отстраняюсь. - И я выжил. Небольшое сотрясение мозга и несколько царапин от осколков разбитых стекол. Врачи назвали это чудом.
- Но почему ты винишь в этой трагедии своего отца? - тихо спрашивает она.
- А разве непонятно? - Меня окатывает горячая волна злости. - Этот ебаный недоумок даже машину как следует не проверил, прежде чем дарить ее своей жене! Это он ее убил, Хантер.
Умышленно или нет, - мне вообще плевать. Да и зачем этому ублюдку семья? Стареющая жена?
Когда можно жить жизнью долбаного короля и трахать молоденьких элитных шлюх, которых он так любит теперь таскать в наш дом.
- Может, это его способ облегчить боль утраты? - В ее глазах ни намека на жалость, только искреннее сочувствие. - Одни скорбящие люди пытаются заглушить боль алкоголем или наркотой, другие - через беспорядочные половые связи. Конечно, все эти варианты - полный отстой, но никто из нас не получает инструкцию по «правильному» преодолению чувства горя. Поэтому каждый справляется со своим дерьмом, как умеет.
Я задумываюсь над ее словами.
- Хочешь знать о настоящих отцах-ублюдках? -
Хантер откидывается на спину, опираясь на локти, и строго смотрит на звездное небо.
Длинная юбка полупрозрачного мятного платья распахнута и волнами лежит вокруг ее ног. -
Когда моей маме было пятнадцать, ее опоил и изнасиловал грязный, вонючий байкер, в результате чего появилась я.
Мои руки сжимаются в кулаки.
- Скажи, что этого подонка поймали и он сейчас гниет в тюрьме, - с трудом подавляя гнев,я
- Его не поймали, - спокойно отвечает Хантер, продолжая разглядывать звезды. При этом она выглядит такой серьезной и непоколебимой, будто ничто в этом мире не способно ее сломить. И я в который раз восхищаюсь стальной начинкой этой девчонки. - По последней информации от копов, которую мы получили семнадцать лет назад, уродец сбежал в Мексику.
Дерьмо.
- Представляю, с каким наслаждением ты крушила мой «Харлей»...
Выражение ее лица смягчается.
- Терпеть не могу байки, - со вздохом признается Хантер и мило морщит нос. - Один их вид вызывает у меня какое-то необъяснимое чувство тревоги...
- На байках ездят не только плохие парни, ангел.
Хантер поворачивает голову в мою сторону, и ветер швыряет пряди волос ей в лицо. Я наклоняюсь, чтобы их убрать, и, как только мои пальцы касаются ее кожи, Хантер вздрагивает как от огня. Ее рот приоткрывается. Большие, кристально-чистые голубые глаза расширяются, и я проваливаюсь в них, как в бездну.
Дьявол, как же она хороша...
Я провожу большим пальцем по ее мягкой нижней губе. Затем по верхней. Медленно.
Дразня ее и себя. Мы неотрывно смотрим друг на друга, как сексуальные соперники. Дыхание Хантер становится неровным. В воздухе между нами начинает закручиваться электрическое торнадо. Наши губы разделяют всего несколько дюймов.
Несколько. Гребаных. Дюймов.
- Чертов Мурмаер, - хрипло произносит она и впивается в мои губы.
Поцелуй Хантер такой же дикий и взрывоопасный, как она сама. Она целует меня так, словно наступил конец света. Жадно.
Безумно. Отчаянно. Так, будто от этого зависит выживание всего человечества. Наши языки то сплетаются в быстром танце, то грубо сталкиваются в борьбе за власть.
Я хватаю ее за талию и рывком притягиваю к себе, усаживая на бедра. Длинные ноги обвивают меня, как лианы, и она громко стонет, когда мой быстро твердеющий под шортами член упирается в ее промежность. Этот звук громом проносится по моему позвоночнику и бьет молнией точно в яйца.
- Блять, ты невероятная. - Мои большие ладони сжимают ее маленькую округлую попку, и я врезаюсь в нее сильнее, продолжая яростно целовать. - Чувствуешь, как сильно я тебя хочу?
-Пэй... - стонет Хантер, ее пальцы сжимаются в моих волосах.
Она скользит ртом по моему лицу, обводит губами ухо и зажимает мочку зубами. Новые ощущения пронзают меня, как острые копья. Я стону. В ушах стучит пульс. В венах бушует адреналин. Я никогда не испытывал ничего подобного. Мне слишком хорошо.
Святые угодники... А мы ведь еще даже не трахаемся.
Слегка отстранившись, расстегиваю три крупные пуговицы на ее пляжном платье и рывком срываю ненужную тряпку. Прокладываю дорожку поцелуев от подбородка до изгиба тонкой шеи, жадно вдыхая любимый аромат. Хантер неизменно пахнет сладостями, только на этот раз с пряными нотками солнцезащитного крема.
Такая аппетитная... Моя.
Развязываю верх ее купальника и отбрасываю его в сторону. Укладываю красотку на спину, устраиваясь между ее бедер, и с восхищением осматриваю стройное загорелое тело, задерживаясь на каждом порочном изгибе. Я не видел вчерашнее выступление Хантер целиком, лишь несколько последних элементов, но и этого оказалось достаточно, чтобы снести мне крышу. У нее фантастически гибкое тело, а ноги... Эти ноги меня погубят.
- Ты хоть представляешь себе, какая ты красавица? - Я обхватываю ладонями маленькие холмики ее грудей и сминаю их.
- Господи,Мурмаер... - стонет Хантер, нуждаясь во мне.
Ее затуманенный от возбуждения взгляд блуждает вверх и вниз по всему моему телу.
Щеки покраснели, веки потяжелели, волосы разметались по одеялу. Она похожа на мираж.
Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее шее, туда, гае под кожей бешено бьется пульс.
Опускаюсь ниже, оставляя дорожку из легких укусов на нежной коже, и втягиваю в рот ее сосок. Хантер стонет, выгибая спину, и вцепляется ногтями в мои плечи. Сосу сильнее твердый комочек, потирая пальцами второй, пока дыхание Хантер не становится рваным.
-Пэй. - Господи, мое имя на ее губах делает с моим телом сумасшедшие вещи. - Ты сводишь меня с ума...
- Ты будешь нравиться мне даже сумасшедшей.
Дергаю завязки на ее бикини, и оранжевый треугольник ткани соскальзывает на одеяло, обнажая нежную плоть. Провожу пальцами по гладким лепесткам и издаю стон, когда обнаруживаю, что она вся мокрая. Такая чертовски готовая. Жаждущая меня.
Я медленно погружаю в нее средний палец, и Хантер ахает от наслаждения, опускаясь на мою руку. Ее внутренние мышцы сжимаются вокруг меня, как огненный капкан. Святой ад, какая же она горячая и тугая. Очень тугая.
Не представляю, как в ней поместится мой член.
- Не могу дождаться, когда окажусь в тебе, - шепчу я, добавляя второй палец, пока мои губы прокладывают путь вниз по ее телу.
Хантер издает очередной сладчайший стон и втягивает живот, ритмично двигая бедрами навстречу моим пальцам. Ее соски окончательно затвердели и превратились в маленькие розовые бусинки. Упругие холмики грудей покачиваются в такт нашим движениям, которые с каждой секундой становятся все быстрее. Мой член болезненно ноет в боксерах, изнывая от желания познакомиться с ней поближе.
Потерпи, приятель. Мы ведь только начали.
Я хочу наслаждаться Хантер всю ночь. И день.
Неделю. Может, месяц. Десятки лет. Или гораздо дольше. Я хочу ее так, как никогда никого не хотел. Она идеальна.
Мой сладкий хаос.
Мой личный тачдаун.
Не замедляя движение пальцев, я опускаюсь ниже, к ее вратам на небеса, и впиваюсь ртом в набухший бутон. Хантер вскрикивает и рефлекторно сводит колени.
- Расслабь ноги, милая.
-Пэйтон, я не могу...
Я поднимаю голову.
- Ты же не...
- Нет, - быстро отвечает она и закусывает распухшую от поцелуев губу. - Я не девственница. Просто меня никогда еще не ласкали... там.
Святое дерьмо.
Что за безмозглые дебилы у нее были до меня?
Хотя, пожалуй, стоит признать себя одним из них. Потому что весь мой опыт орального секса состоит лишь из того, что удовольствие доставляли мне. Я - никогда. Но Хантер... С ней все иначе.
- А ты? - как ревнивый придурок спрашиваю я.
В ее сияющих голубых глазах отражается так много различных эмоций, что мне не удается выделить какую-то конкретную. Хантер выглядит любопытной, возбужденной, а также очень взволнованной, и я задумываюсь, насколько она вообще опытна в сексуальных делах.
- Если ты спрашиваешь, отсасывала ли я кому-нибудь, то мой ответ - нет.
Иисусе, на ее прямолинейность мой член реагирует ярче, чем на чей-то теплый рот. Разве законно быть такой дьявольски горячей?
-Пэй...
- Да, милая?
- Сделай так еще раз, - умоляет она, широко раздвигая ноги. Ее внутреннее сопротивление ослабевает на глазах. - Пожалуйста...
- Как? - едва сдерживая идиотскую улыбку, спрашиваю я, прекрасно понимая, о чем она говорит.
- Поцелуй меня там.
- Здесь? - Я провожу языком по внутренней стороне ее бедра, выписывая круги возле заветного местечка.
- Мурмаер, - жалобно стонет Хантер, нетерпеливо вращая бедрами. - Избавь меня от этой боли... Немедленно.
Я вынимаю из нее пальцы, и накрываю ее жар своим ртом. Хантер выгибает спину, раздвигая ноги еще шире, и громко кричит, когда я захватываю губами разбухший от желания клитор.
Меня моментально окутывает блаженство.
На вкус она как обласканные солнцем персики: теплая, терпкая и невероятно сладкая. - Боже, так хорошо... Никогда еще не было так приятно, - задыхаясь, стонет Хантер, раздувая мое эго до размеров Сибири, пока я ласкаю ее своим языком.
Член так налился, что становится больно. Мой язык двигается все быстрее, приближая Хантер к оргазму, пока ее нетерпеливая попка вырисовывает узоры на одеяле. Я снова подключаю пальцы, и Хантер жадно насаживается на них. Больше никаких стеснений.
-Пэй, - стонет она, трахая мою руку. - Боже, Пэй... Не останавливайся.
Ни за что, черт возьми. Ни тогда, когда ее обезумевшее от возбуждения тело извивается подо мной, тонкие, как прутики, руки сжимают одеяло, а громкие прерывистые вздохи перекрывают шум беспокойного океана. Я нуждаюсь в этом.
Нуждаюсь в ней.
Когда ее дыхание превращается во всхлипы, я вытаскиваю из нее пальцы, хватаю за попку и насаживаю на свой язык. Хантер хватается за мои волосы и вскрикивает, пульсируя и содрогаясь подо мной. Она кончает. Кончает на мой язык, напрягая каждую мышцу в своем теле. Постоянно повторяя мое имя. Блять, это волшебно.
Спустя несколько мгновений я отстраняюсь и бросаю на нее взгляд. Хантер лежит в колыбели из смятого одеяла и белых спутанных волос, и с кошачьей улыбкой смотрит на меня из-под опущенных ресниц. Ее рот приоткрыт, щеки горят красным, а шею и вздымающуюся грудь покрывают розовые пятна - следы моих укусов.
Святые небеса... Я хочу быть в ней.
Прямо сейчас.
Просто, на хрен, немедленно.
Я вытаскиваю из кармана баскетбольных шорт несколько презервативов и бросаю их на одеяло.
Одной рукой продолжаю поглаживать ее складочки, а другой - стягиваю с себя шорты вместе с боксерами, после чего разрываю один из пакетиков зубами. Приподнимаясь выше, нахожу губы Хантер и нежно целую их, пока раскатываю латекс по каменной длине.
Когда я направляю член к ее входу, Хантер резко перестает отвечать на мой поцелуй. Она на мгновение застывает как статуя, а затем с силой отталкивает меня и начинает молотить кулаками по моей груди.
- Стой... Стой, господи! Остановись!
Я перекатываюсь набок и непонимающе на нее смотрю.
Хантер вскакивает на ноги, поднимает свое платье и быстро надевает на себя, дрожащими пальцами застегивая пуговицы. Я поднимаюсь следом, хватаю ее за руку и разворачиваю к себе.
- Эй... Что случилось?
- Ничего.
Хантер не смотрит на меня. Ее голова опущена. Я чувствую, как между нами возникает пропасть, которая ширится с каждой секундой. И это чертовски меня пугает.
- Я что-то сделал не так?
Тишина.
- Я тебя обидел?
- Нет. Я просто хочу уйти, - ее голос до отвращения холоден, в нем нет жизни, страсти, эмоций, которые были всего несколько минут назад. - Прости. Этого не должно было случиться.
- Но это, на хрен, случилось! - взрываюсь от непонимания я. - И случится еще не один раз!
- Ты ошибаешься.
Она вырывает руку, но я тут же обхватываю ладонями ее лицо, вынуждая посмотреть на меня.
Хантер поднимает взгляд, и у меня перехватывает дыхание. В ее глазах стоят слезы.
- Я не могу,Пэйтон. - Она сбрасывает мои руки со своего лица так, словно это какой-то грязный мусор. - Господи! Ну неужели ты не понимаешь?
- Не понимаю.
- Наши отношения были обречены с самого начала.
- Чушь собачья! - гневно выпаливаю я.
- Ты переспал с моей матерью! - кричит она, и по ее лицу начинают катиться слезы, которые бьют по мне больнее, чем слова.
- Лишь однажды, - с горечью тихо произношу я, проклиная каждую секунду той гребаной ночи. - И это было до того, как я встретил тебя.
- Прости... Но я не могу. - Она качает головой, отступая назад, после чего разворачивается и идет прочь.
- Я влюбляюсь в тебя, чертова Брэдшоу! - слова, подобно раскатам грома, проносятся по ночному пляжу, сотрясая каждый нерв в моем теле.
Хантер останавливается, но не поворачивается, а затем... просто уходит.
Просто уходит, черт возьми.