(НЕ)равные

обвинение.

Утро следующего дня не задалось у Алисы с самого начала: она проспала, зарядка от телефона сломалась, и за ночь удалось зарядить мобильный только до 15%, очереди в душ она так и не дождалась, потому-что уже опаздывала, а любимый крабик, которым она собиралась заделать свои волосы потерялся.
Не поев и даже не выпив кофе, Алиса сразу направилась в особняк. У входа, во всей своей строгости, как и всегда, стояла домоправительница, и как-то странно посматривала на девушку.
– Соколовская, – окликает она горничную, когда та собирается зайти в дом.
– Да? – делая пару шагов назад, чтоб быть ближе к женщине, говорит Алиса.
– После того как выполнишь работу, зайди в кабинет Остапа Геннадьевича.
Кивнув, девушка не стала задавать лишних вопросов, хотя вопросов было огромное количество.

Когда гостиная была полностью вычищена, уже было время обеда. Ощущая дикое чувство голода, девушка вместе с остальными горничными направилась в общую кухню для персонала, где уже их ожидал вкусный, сбалансированный обед.
– О, и ты тут тоже, – улыбаясь говорит Алиса, садясь рядом с пианисткой.
– Ага, есть хочу капец, – посмеивается Оля, намазывая на булку сливочное масло.
Только Алиса собирается обедать, как к ней подходит домоправительница, оглядывая девушку хмурым взглядом.
– Алиса, я же сказала после работы зайти к Остапу Геннадьевичу, – строго говорит она.
– Прямо сейчас? Поесть то хоть можно? – с возмущением спрашивает девушка. Что за дела такие, требующие незамедлительного присутствия?
– Потом доешь. Давай, бегом, – уходя, домоправительница ещё раз оборачивается к девушке, проверяя собирается ли та вставать со своего места.
– Дурдом какой-то, – фыркает Алиса, и встав со стула, направляется в кабинет начальника.
Никакого волнения Соколовская не испытывала – она прекрасно выполняет свою работу, ни с кем не ругается, ничего из имущества семьи Викторовых не портит, все гласные и негласные правила особняка выполняет, если не считать общения с Викторовым младшим – но это не она к нему цепляется, а он к ней, стало быть, девушка в этой ситуации абсолютно не при делах.

Дойдя до кабинета главы семейства, Алиса поправила свою форму, и на всякий случай прическу – не каждый день вызывают на разговор к начальству.
– Можно? – спрашивает Соколовская, заранее постучав пару раз по массивной двери.
– Да, заходи, – отвечает Остап. Мужчина, в официальном строгом костюме, выглядел солидно и внушающе – перечить такому человеку точно не хотелось.
Указав на стул напротив себя, Остап чуть откинулся на спинку своего кресла, и перебирая в руках ручку, принялся рассматривать девушку. Если б он не начал бы говорить, Алисе бы показалось, что он её рассматривает в качестве сексуального объекта, как похотливый извращенец.
– Скажи Алиса, вчера днем нашу с женой спальню ты убирала, верно? – его пристальный взгляд сразу давал понять – юлить не стот, а врать тем более.
– Верно. Что-то не так? – спрашивает Соколовская, не понимая сути дела.
– Ну как сказать....работа сделана хорошо, к этому вопросов нет. Дело вот в чем... – Остап облокачивается двумя руками о покрытие своего стола, и приближается к кареглазой чуть ближе, – После твоей работы с моего личного сейфа пропало триста тысяч.
В ушах резко зазвенело. Её что обвиняют в воровстве? Разве она: честная, добросовестная, не знающая корысти девушка, могла украсть?
– Вы меня в чем-то обвиняете? – чуть хрипло спрашивает Алиса. Она могла бы без какого-либо стыда сдать его сыночка, но почему-то язык не поворачивался. То ли  не хочется сделать больно Остапу, то ли Глеба жаль.
– Пока что нет, но я намерен это выяснить. Не пойми меня неправильно: для меня триста тысяч – это один раз поужинать в ресторане. А для тебя? – Остап оставляет этот вопрос висеть в воздухе, – Если что-то знаешь, или кого-то подозреваешь, буду рад, если поделишься.
– Я ничего не знаю об этом, – уверенно проговаривает кудрявая, сглатывая ком в горле.
– Хорошо. Извини меня, но я вынужден проверить дом прислуги, а в первую очередь твои вещи и твою комнату, – твердо произносит Остап, – У выхода из особняка тебя ждет домоправительница и пару парней, они мне с этим помогут. Сходи, посмотри, чтоб ничего лишнего не трогали и если сомневаешься в честности эксперимента – проследи и за этим.

Спускаясь по лестнице вниз к выходу, у девушки горели щеки от стыда. Ситуация в которой она оказалась – просто отвратительная и мерзкая и это всё из-за придурка Глеба.
На огромном крыльце особняка действительно уже поджидала домоправительница и двое крепких парней. Молча идя вслед за ними в свою комнату, Алиса мысленно проклинала и кидала в сторону Глеба все бранные слова, которые только знала.
– Извините, попрошу вас выйти из помещения, – заходя в комнату просит один из парней, ничего не понимающую Олю.
Та ошарашено взглянув на Соколовскую встала, и спешно подошла к девушке, тихо спрашивая «В чем дело?».
Чуть помотав головой в разные стороны, Алиса дала понять – не сейчас. Парни тем временем уже активно прочесывали периметр комнаты, заглядывая в ящики, одежду девушек, шкафы, под подушку и даже матрас.
Пока...пока один из амбалов не заглянул в личную сумочку Алисы.
– Есть, – говорит он, доставая из сумочки огромную стопку денег. Быстро пересчитав их, он уверенно смотрит на домоправительницу, – Ровно триста тысяч.
– Это мои личные деньги, положите на место, – возмущается Алиса.
Как же так совпало? Деньги, которые Глеб вручил Алисе как благодарность за помощь, равна той же сумме, что Викторов украл в сейфе у отца.
– Такие деньги у горничной? – усмехаясь спрашивает домоправительница.

Выходя из дома прислуги, девушка сразу заметила на крыльце особняка Глеба. На его лице красовалась новая ссадина.
Парень сразу нахмурился заприметив, как Алису ведут в сторону особняка чуть ли не под руки.
– Че здесь происходит? – останавливая всех идущих, спрашивает кудрявый.
– Глеб Остапович, мы идем к вашему отцу, – спокойно отвечает домоправительница не вдаваясь в подробности.
– Я, блять, это спросил? Я спросил че происходит? Какого хрена вы ее к нему ведете? – не стыдясь возраста женщины, матерится парень и даже слегка прикрикивает.
– Алиса Соколовская украла деньги у вашего отца, когда прибирала спальню, – отвечает та, но взгляд парня уже полностью был прикован к Алисе.
– Правда? Ах, какая негодяйка...наказать бы тебя... – цокая языком и досадно махая головой говорит Глеб, – Идите, я сам её отведу.
– Но, ваш отец....
– Я сказал, я сам её отведу, что, блять,  непонятного? – перебив и повысив тон снова возражает Викторов.
Когда домоправительница скрывается за дверьми особняка, а двое амбалов уходят по своим местам, Глеб облокачивается о высокую колонну, и ехидно улыбается.
– Ну что, Алиса? Побыть твоим шляпником или сама разгребешь?