Обрати меня

Глава 30.

Так было каждый раз. Лоренц встречался с этим тысячи раз, готовя новых вампиров, которые, в конце концов, становились отличными и хитрыми убийцами, хорошими друзьями и напарниками, в любой момент готовыми прийти на помощь. «Отключение эмоций» — то, с чем сталкивалось большинство вампиров. Лоренц, ставя их на ноги, помогал преодолевать этот тяжелейший этап, всеми способами предотвращая окончательный уход в мир «без чувств», вытаскивая вампиров из этой ямы. Тяжелейшая ноша, труднейшее задание, которое Лоренц всегда выполнял крайне успешно. Ну, знаете, за такое количество веков лишь глупец не разобрался бы с этим...

— Мы вытащим ее, — заверил Лоренц, стаскивая трупы трех девушек, вчерашней ночью убитых Эбби.

Ровенна кивнула. Взяв бак в руки, девушка потрясла его в руках, проверяя количество жидкости внутри. Затем, закинув руки вверх, она слегка опрокинула бак, заставляя бензин вылиться внутрь ямы. Проделав так несколько раз, она отложила бак в сторону, достав спички из заднего кармана джинсов. Первая попытка девушки не увенчалась успехом, она слишком уж нервничала. Проведя одной стороной спички по коробочке, она, наконец, раздобыла огонь и кинула маленькую вещицу на тела. Пламя вспыхнуло почти моментально.

Лоренц подошел к Ровенне, положив свою руку ей на талию. Девушка склонила голову, аккуратно коснувшись щекой шеи мужчины. Они стояли в обнимку, смотря на медленно разгорающийся огонь, который через какое-то время охватил тела девушек полностью. Процедура была нелегкой, долгой и какой-то вымученной. Сколько раз мужчина проделывал это на протяжении своей вампирской жизни? Сотни, а то и тысячи раз...

— У нас могут быть проблемы, — печально произнесла Ровенна, отходя от пламени. — Рано или поздно, их близкие начнут искать их.

Лоренц тяжело выдохнул, кивнув головой. Сколько раз он предвидел эту ситуацию. Благо, в полиции были «свои» люди, к которым в данной ситуации компания вампиров будет вынуждена обратиться. Придется прикрыть убийство, обозвав это аварией, массовым самоубийством, несчастным случаем или чем-то подобным, о чем может быть известно полиции, и в чем не особо будут копаться. Все это относилось к делам Лукаса — парня, которого Лоренц вытащил буквально из лап «смерти», во время одного из серьезнейших взрывов на одном из складов города сто лет назад. А теперь Лукас, часто переезжая из города в город, работает в полиции, а сейчас, к счастью, пребывает именно поблизости.

Шел первый день «лечения» Эбби. Улучшений не было, но этот срок был слишком мал, чтобы делать даже мельчайшие выводы. Единственное, что предпринимали вампиры — беседы и разговоры, ностальгия по замечательному прошлому, намеки на школу, прошлых друзей. Но как только разносилось слово «друзья», Эбби психовала, громко крича: «они слишком дерьмовые, чтобы называться друзьями по отношению хоть к кому-то», а затем совсем в немягкой форме просила удалиться Ровенну или Лоренца.

Ничего, дающего зацепку или подсказку, каким образом помочь девушке.

День номер два. Эбби игнорирует всех, кто пытается взаимодействовать с ней. Она сидит, пропуская все слова мимо ушей, с омертвевшим видом покойника, лишь изредка переводя взгляд из точки в точку, что и оповещает о том, что девушка все еще жива. Сперва может показаться, что у девушки глубочайшая депрессия, которую так часто переживают подростки. Наверное, обычный человек, не задействованный в мире вампиров, так бы и подумал. Но не Ровенна и не Лоренц.

День номер три. Девушка лишь изредко разговаривает, проявляя признаки жизни. Но каждая из ее фраз наполнена каким-то ядом, что, кажется, прикоснувшись к девчонке, ты сразу же упадешь замертво, отравившись чем-то очень сильным. Она будто вся пропитана гневом и злостью, и они, наверное, занимают больше половины девчонки.
Лоренц думал, что к сегодняшнему дню все сможет образоваться. Да, на всех вампиров уходило куда больше времени — недели, месяца, но на этот раз, казалось, все будет немного легче. Эбби была такой чистой и невинной, когда она... была собой, и каждый думал, что это будет пробудить не так уж и тяжело.

Все ошибаются.

На пятый день стало ясно, что, черт возьми, это будет куда тяжелее. Если каждый из прежних вампиров к пятому дню начинал проявлять хоть какие-то шаги «навстречу», Эбби лишь наоборот уходила глубже и глубже, полностью отгораживаясь ото всех. Прося еще и еще крови, девушка убивала «подвальных людей», не смотря на то, какого возраста они были, а ведь буквально недавно она помогла девушке сбежать...


— Есть один способ, — Ровенна неуверенно сглотнула. Приходилось идти на крайние меры, ведь Эбби не могла пропустить слишком много дней в школе, — я не уверена, что он сработает.

Лоренц загорелся интересом, смотря на девушку, которая кусала свои губы и грызла ногти, все еще сомневаясь насчет своей теории. Она уже успела пожалеть, заикнувшись об этом, понимая, что как только Лоренц узнает о случившемся, он заставит Эбби разорвать все-все-все контакты с этим парнем, полностью оградить себя от его общества, разобьет сердце юной девушки, которая просто горела любовью к нему. Но если других способов вернуть Эбби не было, стоит рискнуть, не так ли?

— Есть один парень... И Эбби, вроде как, влюблена в него. Он приходил к ее дому, когда я следила там. Он действительно волнуется за нее, Лоренц. О-о-н... Я думаю, он сможет достучаться до нее.

Губы Лоренца изогнулись в букве «О». Затем, изумление и некая радость сменились разочарованием и настороженностью. Сощурив глаза, он взглянул на Ровенну, которая пуще прежнего принялась кусать губы, молясь о том, чтобы Лоренц не поднял тут ни пойми что из-за подростковой любви.

— Это нормально, нормально, черт тебя подери! Даже не смей ничего говорить. Ей семнадцать... — Ровенна начала говорить прежде, чем Лоренц успел вставить хоть слово. Она предполагала, какие тирады начнет выговаривать мужчина, осуждая поведение девушки. Дело в том, что это не имело значения. Разве она это услышит?

— Но он человек, так? Я же говорил, говорил ей, — он разочарованно качнул головой, сжав зубы.

— Кто слушает твои правила? Оставь их в покое. Они подростки, о'кей? Влюбляться — это нормально, о'кей? Ты боишься чувств. И представим, что ты запретил ей... хм... быть с этим парнем. Разве что-то в ее чувствах изменится? Ты пробудишь ненависть к себе, Лоренц, одумайся! Разве ты недостаточно натворил, а? Будь отцом, черт возьми, а не трусливым вампиром.

Ровенна говорила красиво и эмоционально, размахивая руками и действительно заставляя Лоренца заткнуться и прислушаться.

— О'кей. Делай, что хочешь.

Ровенна лишь закатила глаза. Она прекрасно осознавала, что теперь, когда Эбби не появилась в школе, Гарри проведет собственный розыск, может быть, опять заявится к ней домой. Значит, она должна каким-то образом связаться с ним. Схватив ключи от машины, вампир рванула вниз.

В багажнике лежала сумка Эбби. Внутри нее Ровенна смогла найти разрядившийся телефон, а затем, покопавшись там еще немного, зарядное устройство.

В то же самое время Эбби сидела в комнате, отведенной ей. Девушка лежала на кровати, пила кровь из пакетика и тяжело дышала, размышляя о том, как же она ненавидит все то, что происходит с ней. Иногда ненависть уходила прочь, а на смену ей накатывала какая-то пустота, в моменты которой девушка совсем не понимала себя. Она будто наполовину рассыпалась, а другой половиной наблюдала за собой глазами совершенно другого человека, лишенная возможности контролировать ситуацию. Невозможно проснуться утром другим человеком, увы, невозможно. А так хотелось бы. Хотелось бы в один день очнуться сильной, уверенной, с лишней каплей гордости.
Ровенна, подключив мобильник к зарядному устройству, судорожно начала искать номер, записанный «любимый», «милый», «мой парень» и куча-куча сердечек, смайликов и подобного бреда, который так любят девчонки. Она уже отчаялась, не найдя ничего подобного, но потом среди небольшого списка проскочило слишком строгое, скучное, официальное: «Гарри». Ровенна на секунду смутилась, увидев совсем не то, что ожидалось.

— Да, — хриплый голос, после чего парень откашлялся. Как только Гарри увидел на экране высвечивающееся имя: «Эбби» (тоже, кстати, без сердечек и смайликов), на его лице проступила глупейшая улыбка, а свое «да» он пытался произнести более сексуально и эротично.

Ровенна, смутившись, обдумывала, с чего бы начать.

— Хм, привет. Это не Эбби. Ее подруга, если ты помнишь. Было бы очень неплохо, если бы ты приехал. Она... сама не своя, знаешь. Ну, подростковый кризис и все такое.

Гарри кивнул, сжав телефон между плечом и ухом, и принялся записывать адрес. Ровенна облегченно выдохнула. Теперь, наверное, все образуется.